правда, Торниэн, зря ты не пошёл!
Вот увидишь: сейчас какой-нибудь молодой выскочка одержит победу и ещё выше задерёт нос. Это
не полезно для молодых…
Не успел он договорить, как в пещеру ввалилась шумная толпа, несущая на плечах улыбающегося
Саксиля.
– Вот! Что я говорил! – возмущённо воскликнул генерал, всплеснув руками и укоризненно
воззрившись на Торниэна. Тот сделал непроницаемое лицо и начал внимательно изучать содержимое
своего бокала. Крафт досадливо махнул рукой и сдался: – Ладно, утешает только то, что это – твой
ученик.
– Но ведь тогда – и твой тоже, старый ворчун! – смеясь, ответил Торниэн, на что генерал не стал
возражать, только опять довольно крякнул.
Воины, опустив Саксиля на землю, дружно загалдели:
– Желание победителя! Давай, придумай что-нибудь повеселее, дружище!
Саксиль, важно подбоченившись и вскинув подбородок, начал громко и напыщенно:
– Я желаю… – тут вдруг его глаза сверкнули, и он, торжествующе оглядев товарищей, весело
воскликнул: – Осенний хоровод!
– Ого-о-о! – пронеслось по толпе. – Куда хватил!
– Для этого у нас нет дам… – неуверенно отозвался кто-то.
– У меня – есть! – выпалил Саксиль, делая шаг к Айви и галантно кланяясь.
Маленькая Дэль, услышав про хоровод, громко взвизгнула и, в мгновение ока нырнув под стол и
вынырнув с другой стороны, встала рядом с Саксилем, глядя на него сияющими глазами и, на всякий
случай, крепко ухватив за руку.
– … Даже две! – обречённо выдохнул тот.
Айви растерялась. В голове всплыл вечер в доме у моря: оглушительно звенящая музыка, резкие
движения потных тел, горящий взгляд короля и чёрные люди. Ей стало не по себе. Но обидеть
Саксиля отказом она не хотела. Осторожно взглянув на Грэйккона, она с облегчением заметила, как
тот улыбнулся и слегка кивнул ей. Немного ободренная, она протянула Саксилю руку и вышла из-за
стола.
– Не бойся, это не сложно. Будешь повторять за мной, – быстро шепнул он ей.
Тут же зазвучала весёлая музыка, воины вставали с мест и собирались в большой круг в центре
зала. Друан повернулся к жене и многозначительно подмигнул ей. Она кокетливо улыбнулась в ответ
– и они тоже встали из-за стола. Какой-то воин попытался пригласить в хоровод Эмериту, но она,
смеясь, замахала на него руками и осталась на месте.
Когда плотный круг сомкнулся, Саксиль поднял руки над головой и на правах учредителя и,
соответственно, солиста, хлопнул в ладоши и начал притопывать в такт мелодии. Остальные
подхватили – и зал сразу наполнился ритмичным гулом. Мелодия взвилась, – и танцоры разбились на
пары и закружились, встав плечом к плечу. Новая трель – и все снова встали в круг, хлопая и
притопывая.
– Хэй! – выкрикнул Саксиль, – и танцующие через одного шагнули внутрь, – и вот уже два круга,
словно два огромных живых кольца, двинулись один внутри другого. Снова взлёт мелодии – и новые
пары, теперь уже в два ряда, закружились плечом к плечу.
– Хэй! – Саксиль сделал ещё шаг вперёд, – и третье кольцо отделилось от второго.
Когда в центре нескольких колец остался только Саксиль, всё пошло в обратном порядке, пока
посреди зала снова не образовался один большой круг. Как оказалось, это был ещё не конец:
некоторые танцующие вышли, другие встали на их место, музыка звучала, не переставая – и танец
продолжался. Попадая в пары, воины делали каменные лица и кружились, едва касаясь друг друга
плечом, а недостаток дам компенсировался возможностью вдоволь похулиганить: иногда кто-то
«неумышленно» наступал партнёру на ногу или «случайно» пихал локтем, а в ответ слышалось такое
громкое «ой», что пещера взрывалась хохотом и бурными рукоплесканиями.
– Экий пройдоха! – возмущённо пробормотал Крафт, стоящий в толпе зрителей и давно уже
зацепившийся взглядом за одного, особо задиристого танцора, без конца вызывающего в хороводе
весёлую сутолоку и смех. – Как его звать?
– Это Гаммо, сын Гиммона. – усмехнулся кто-то рядом.
Гаммо стоял через одного человека от Айви и спустя несколько мгновений должен был шагнуть
вперёд и соединиться с ней в пару. Он уже многозначительно приосанился, и в его глазах вспыхнули
яркие искорки.
– Сейчас я ему… станцую! – Крафт хитро усмехнулся и, ловко метнувшись из толпы, быстро
занял место рядом с Айви, как ни в чём не бывало, хлопая и притопывая, словно стоял здесь с
сотворения мира.
Музыка сделала очередной взлёт, пары соединились. Неудачливый «пройдоха», обнаружив у
своего плеча не золотоволосую даму, а седую шевелюру генерала, присел от неожиданности и
изменился в лице так, что, глядя на него, от смеха грохнули не только зрители, но и танцоры, и даже
музыканты. Музыка оборвалась.
– Беги, Гаммо! – весело гаркнул кто-то.
Гаммо рванулся, было, в сторону, но крепкая рука Крафта пригвоздила его к генеральскому плечу,
заставив сомлевшего беднягу дотанцевать положенные такты под вновь зазвучавшую музыку.
Торниэн стоял, засунув большие пальцы рук за пояс и с удовольствием постукивая ногой в такт
музыке, а потом вдруг шагнул вперёд и, тоже встав в круг, отыскал взглядом Айви, танцующую на
другой стороне: щёки её разгорелись, глаза весело блестели. Торниэн невольно засмотрелся…
«Она… эта девушка… Я хочу, чтобы она стала моей женой!» – эта мысль,
прятавшаяся где-то на задворках сознания, вдруг вырвалась наружу и поразила Торниэна, как
молния. Он тут же сбился с шага и встал, ошеломлённо глядя на Айви и не в силах пошевелиться.
Кто-то из танцующих наткнулся на него… потом ещё… Он не замечал этого.
– Эй, Владыка! – недовольный голос Саксиля вывел его из оцепенения. – Уж что-что, а танцевать
ты разучился! Ты спутал нам весь хоровод!
Торниэн вздрогнул и торопливо шагнул из круга, чувствуя, как кровь горячим фонтаном ударила в
голову, и боясь, как бы кто-нибудь не догадался, что с ним происходит. Но все, похоже, сразу забыли
про него, а круг зрителей снова сомкнулся.
Вернувшись на своё место за столом, он сел и закрыл глаза, пытаясь прийти в себя. «Спокойно,
Владыка Торниэн, спокойно…» – скомандовал он и тихо усмехнулся, вдруг вспомнив, как несколько
раз мысли о женитьбе «в интересах страны» пролетали где-то неподалёку от его головы. Сейчас он
чувствовал, что несказанно рад тому, что они всякий раз так быстро улетали, что не успевали не
только свить гнёздышка, но даже просто ненадолго в его голове задержаться. И вообще, «интересы
страны» внезапно померкли и съёжились настолько, что Торниэн даже слегка испугался и вновь
приказал себе: «Спокойно, Владыка, не горячись, не горячись…»
Тем временем, музыка стихла, и все начали возвращаться за столы, громко переговариваясь и
вновь наполняя чаши. Торниэн не поднимал глаз на Айви, боясь, что взгляд выдаст его. Но не успела
она опуститься
