Себастьян сжал под одеялом кулаки. Он был еще очень слаб, но от сильного ушиба осталась только большая фиолетово-желтая шишка. Врач успел уже сказать, что жизнь его более вне опасности.
Он должен уйти. Во что бы то ни стало.
Себастьян сел на постели и поставил ноги на пол.
— Скажите, где она. Никто не сможет мне помешать. Я отправляюсь к ней. — Голова закружилась так сильно, что подняться с кровати он не смог. Но он уже здоров, совершенно точно. Должно быть, просто встал слишком резко.
В эту минуту дверь спальни приотворилась, вошла бабушка и положила руку ему на плечо, заставив снова откинуться на подушку.
— Что это ты, Себастьян? Тебе необходимо отдыхать.
— Мне обязательно нужно ехать к ней. — Он минутку полежит и попытается встать снова. — Я должен ей сказать, что совершенно здоров — и сам хочу убедиться в том, что она тоже здорова.
— Милый мальчик, мы с доктором навещали ее вчера вечером. Она очень слаба, как и ты, но смею тебя уверить, вполне здорова и телом, и духом. — Она кивнула врачу; тот устроил ноги Себастьяна на постели и снова накрыл их одеялом.
— Мисс Боннет знает, что с тобой уже все хорошо, и это принесло ей большое облегчение. Когда доктор сказал ей о тебе, она даже прослезилась от радости. — Бабушкины глаза тоже наполнились слезами, когда она рассказывала Себастьяну эту историю.
Себастьян укутал ноги одеялом и удобно устроил голову на пуховой подушке.
— Благодарение Богу!
— Можно и так сказать, но я, с твоего позволения, уже выразила благодарность мисс Боннет. — Бабушка взяла его руку в свои ладони. — То, что она сделала, было неразумным и опасным, но если бы не ее отвага, позволившая выйти в темноте на поиски лошади, вы оба наверняка не дожили бы до следующей ночи.
— Это должен был сделать я. — Себастьян повесил голову. Отчего он не проснулся, когда она вышла? Он ведь должен был услышать. И остановить ее. Если бы он поверил, что лошадь где-то близко, то он бы и поехал.
— Нет. Ты ведь ушибся, и гораздо сильнее, чем тебе казалось в тот момент. — Бабушка хитро улыбнулась. — Она девушка смелая и отважная. Да, в своих суждениях она непоколебима, но великодушна и очень добра по отношению к своим воспитанницам, как утверждает Джемма. Твоя племянница обожает мисс Боннет. Я видела ее только один раз и должна сказать, что не стала бы возражать, если бы ты нашел себе невесту столь же прямодушную, разумную, наделенную многими талантами и заслуживающую всяческого уважения, как мисс Боннет.
Себастьян улыбнулся в ответ. Он и сам весь день думал о том же. Сьюзен обладала всем, чего только могла требовать его бабушка от невесты герцога Эксетера. Но к тому же она еще была страстной, желанной… Боже мой, подумать только, что он испытывал всякий раз, когда она прикасалась к нему! Да, она обладала всем тем, что он хотел бы видеть в своей жене.
— Послушай, я велела подать мой экипаж. Мне хочется, чтобы ты выздоравливал в Кловер-холле, а не в этом переполненном постояльцами убогом трактире… как его? В «Южном Кресте».
— Сначала я должен повидать мисс Боннет. — Себастьян опять сделал попытку встать с постели.
Бабушка добродушно усмехнулась и села в кресло, стоявшее у кровати.
— Я так и подумала, а потому наняла коляску, чтобы забрать мисс Боннет из крестьянского домика, где она сейчас находится. Через час-другой ее привезут. А потом мы все вместе отправимся в Кловер-холл, где вы оба сможете поправляться в тепле, со всеми возможными удобствами. Если на то пошло, этой милой барышне я обязана жизнью своего внука. Поспи пока, милый мальчик. Уезжать будем сразу после полудня.
На губах Себастьяна заиграла счастливая улыбка, бабушка встала из кресла и вместе с врачом покинула комнату, давая ему возможность отдохнуть. Себастьян упал на матрас и закрыл глаза. Он немного поспит, а когда проснется, Сьюзен снова будет рядом с ним.
Два дня спустя
Сьюзен пришлось потратить добрую половину остававшихся у нее в кошельке монет, дабы уговорить возницу доставить ее из крестьянского домика Смитсонов не в находившийся неподалеку «Южный Крест», а в противоположную сторону, до самого Бата. Снег на тракте уже сошел, и возница, вынужденный несколько дней простоять без дела, только радовался щедрому вознаграждению.
Чтобы Себастьян не волновался, она оставила у миссис Смитсон письмо для него: выразила благодарность ему и его бабушке за любезное приглашение погостить в Кловер-холле и сообщила, что, поскольку она уже выздоровела, а каникулы подошли к концу, она почитает своим долгом возвратиться к своим обязанностям наставницы в «Школе добродетелей» миссис Хадлстон.
У нее, понятно, были совсем другие причины для поспешного отъезда, но она не могла не воспользоваться столь благоприятным поводом, чтобы оказаться как можно дальше от герцога Эксетера.
Из-за обилия выпавшего снега, однако, движение по дорогам в отдаленных районах графства Сомерсет было все еще затруднено, и большинство воспитанниц, в том числе и мисс Джентри, пока не вернулись в школу после каникул. Занятия были официально приостановлены, и те немногие девочки, которым удалось добраться сквозь снежные завалы до школы, вынуждены были довольствоваться чтением книг и беседами друг с другом.
К великому удивлению Сьюзен, газета «Бат геральд» вместо ее очередного урока «Как сервировать праздничный стол зеленью» напечатала заметку о дорожном происшествии, едва не унесшем жизни мисс Боннет и лорда Уэнтуорта. Следствием заметки явились многочисленные письма читателей в адрес мисс Боннет. Ей желали быстрейшего выздоровления и продолжения публикации в газете ее уроков.
Едва Сьюзен переступила порог школы, миссис Хадлстон вручила ей целую корзину писем и дала разрешение всю следующую неделю, если Сьюзен пожелает, писать уроки для газеты в своей комнатке.
О том, чтобы разоблачить ее перед репортером, речи больше не было. По сути говоря, она больше ни разу и не видела миссис Хадлстон после той встречи у порога школы. Это немало обеспокоило Сьюзен, потому что старухе доверять было нельзя — скорее всего, она усиленно разнюхивала, что связывает Сьюзен с герцогом Эксетером и почему это окутано такой тайной. Ведь чем больше пикантных подробностей ей удастся разузнать, тем больше готов будет заплатить репортер отдела светской хроники.
Нет уж, Сьюзен предстояло сделать много, а времени оставалось мало.
Прежде всего она написала письмо Присцилле, рассказала обо всем, что произошло между ней и бывшим лордом Уэнтуортом. Раз он оказался не кем иным, как герцогом Эксетером, то ей ничего не остается, как тайком уехать из Бата в Лондон почтовым дилижансом, который отправляется в четверг.
Она знала, что герцог успешно выздоравливает в Кловер-холле — значит, очень скоро он сможет привезти в Бат мисс Джентри и прийти в школу, повидаться со Сьюзен.
Ей приходилось страшно торопиться: миссис Хадлстон и этот репортер вот-вот разоблачат ее и объявят всему свету, что мисс Боннет на самом деле зовется леди Сьюзен Синклер. До сих пор они этого не сделали, вероятно, только потому, что читающая публика Бата была слишком обеспокоена происшествием, едва не стоившим жизни полюбившейся всем преподавательнице светских манер. И ее врагам пришлось выжидать благоприятного момента.
