– Я также подслушал, как беседовали леди Кэролайн и мистер Хант. Они были в саду. – Испытывая отвращение к самому себе, Грегсон не смел взглянуть на Альторпа. – Они обсуждали свой брак.
Сжав губы от любопытства, Рэнделл откинулся на стуле и начал барабанить пальцами по столу.
– И что же? Новобрачные счастливы?
– Нет. Они уже поссорились.
Альторп прищелкнул языком в знак сочувствия.
– Так скоро?
– Они обсуждали свою ссору и кое-что еще. – Грегсон заколебался, ненавидя себя за то, что выдает чужие интимные тайны. – Они до сих пор не вступили в супружеские отношения.
– Неужели? – Брови Альторпа поползли от изумления вверх. – Почему же?
– Я полагаю, что причина в леди Кэролайн.
Чувствуя себя потерянным и несчастным, Грегсон допил свой эль.
– Удивительно. – Принесли еще одну кружку, и Альторп немедленно пригубил ее. – Итак, Ханту не удалось захватить бастионы Кэролайн. Это может оказаться полезным. Грегсон, вы хорошо поработали.
Грегсон не обратил внимания на похвалу, снедаемый муками совести.
– Если позволите, Грегсон, я уйду. Думаю, что будет лучше, если нас не увидят вдвоем.
– Я должен спешить. Герцог послал меня в Кетингтон.
– Смотрите, постарайтесь, – ухмыльнувшись, произнес Альторп. – Как-никак, дом скоро будет принадлежать мне.
Он подхватил кружку и ушел.
Проследив, как он смешался с толпой, Грегсон вытащил ленту, принадлежавшую Эдвине, и пропустил шелк сквозь пальцы.
Однако это не принесло ему утешения.
Роган прибыл домой и увидел, что Петерсон уже ждет его. Раздраженный господин нетерпеливо расхаживал у входа в конюшни. Когда он увидел Рогана, то набросился на него, преисполненный гнева.
– Ничего себе, – начал он, как только Роган спешился с Гефеста. – Мало того что вы заставляете меня ждать, так еще ваши люди не позволяют мне зайти в конюшни, чтобы посмотреть на мою собственную лошадь!
– Она больше вам не принадлежит, – сказал Роган, проверяя, не слишком ли устал его жеребец.
Удовлетворенный, он отвел лошадь к стойлу, и Петерсон не отставал от него ни на шаг, как надоедливая муха.
– Напротив, мистер Хант, она моя, пока не улажены финансовые вопросы. А это событие, – с сарказмом добавил он, – так и не произошло.
Тон этого господина безмерно раздражал Рогана. Он схватил щетку и начал вытирать пот с крупа жеребца.
– Вы получите свои деньги!
– Это только слова! Я требую, чтобы вы выписали мне банковский чек, иначе я тут же заберу свою лошадь.
Роган с отвращением посмотрел на него. Каждый раз, когда он вспоминал, как Петерсон обращался с животным, ему хотелось стереть самодовольное выражение с его лица. Он пошевелил пальцами, представляя хруст костей от удара его кулака.
Но затем он подумал о Кэролайн, и это помогло ему сдержать порыв.
– Хант, вы меня слышите?
Роган даже не потрудился взглянуть на собеседника.
– Вы получите свои деньги, как только я закончу приводить в порядок Гефеста.
– У вас разве нет слуг для такого рода работы?
– Я всегда сам забочусь о своих лошадях. Следите за мной внимательно – вы можете научиться чему-нибудь полезному для себя.
Петерсон фыркнул от возмущения.
– Мистер Хант…
Роган замер на месте. Его пальцы сами собой сжали рукоятку щетки, и он ткнул ею в мужчину, целясь в грудь как рапирой.
– Петерсон, вы сами провоцируете меня.
– Я только хочу получить то, что мне по праву причитается, – бросив печальный взгляд на щетку, сказал Петерсон и поправил сюртук. – Я уже не говорю о том, что угробил свои сапоги, поскольку был вынужден идти пешком. А теперь вы хотите заставить меня ждать, пока вы вычистите животное?
Роган закончил вытирать бока жеребца в полной тишине, а перед тем как выйти из конюшни, подождал, пока Гефест напьется воды.
– Мистер Хант, я разговариваю с вами.
Роган повернулся к Петерсону и смерил его недобрым взглядом.
– Вы просто поднимаете шум. Я не услышал от вас ничего, заслуживающего внимания.
Не дав павлину распустить свой хвост снова, Роган вышел из конюшен.
– Если хотите получить свои деньги, не отставайте.
– Наконец-то, – Петерсон послушно затрусил за ним. – Смею заметить, мистер Хант, что у вас ужасные манеры. Я не знаю, как вам удалось завоевать сердце такой очаровательной леди, как ваша жена.
– Откуда вам это знать? – с презрением процедил Роган и, войдя в дом, направился прямиком в кабинет. – Садитесь, Петерсон. Это не займет много времени.
– Я на это очень надеюсь, после того как я столько времени потратил на ожидание.
Петерсон уселся на стул, а Роган зашел за стол и вытащил банковскую книжку. Он нацарапал цифры, подул на чернила и протянул чек Петерсону, который жадно выхватил его из рук Рогана. Когда он увидел значившуюся в нем сумму, его глаза округлились от удивления.
– И это все? Эта гнедая – ценная лошадь!
Петерсон бросил чек на стол.
– Я требую большей компенсации, или я забираю ее.
Роган уперся ладонями в стол и наклонился вперед, прищурив глаза. Ему казалось, что его гнев вот-вот прорвется наружу неудержимой волной. Он уже готов был схватить подлеца и вышвырнуть его прочь из дома.
– Вы не заберете лошадь, и вы не получите ни фартингом больше. Вы нанесли животному вред, поэтому мое предложение можно считать более чем щедрым.
– Эта лошадь была плохо дрессирована и нуждалась в том, чтобы ее проучили!
– Это вы нуждаетесь в том, чтобы вас проучили, Петерсон. Я предлагаю вам взять деньги и убраться отсюда подобру-поздорову, пока вы не попробовали вкус кнута, которым пытались учить лошадь.
Петерсон был готов протестовать, но когда он взглянул на каменное выражение лица Рогана, то передумал. Схватив чек со стола, он засунул его в карман сюртука.
– Не скажу, чтобы я получил удовольствие от того, что имел с вами дело, Хант.
– А я не стану посылать вас ко всем чертям, – ответил ему в тон Роган. – Если вы отправитесь в путь сейчас, то успеете попасть в таверну Бартоломью до наступления темноты. Оттуда идет почтовый экипаж до Лондона.
Петерсон ухмыльнулся.
– Моя благодарность не знает границ.
– В отличие от моего терпения, которое я проявляю в общении с вами, Петерсон. Желаю хорошего дня.
