был жив, были лучшими в моей жизни. Я была счастлива. Благодаря Тимерлану моё детство было замечательным и полным красок и любви. Он всегда старался сделать меня счастливой, всегда был добр и честен со мной, заботился обо мне, переживал и любил. И эта любовь была взаимной, и я до сих пор всем сердцем люблю его и никогда не забуду. От воспоминаний становиться лишь грустно и больно, мне нужно отвлечься от них. Решила принять ванну и привести себя в порядок.
Ванные процедуры заняли около часа. Из одежды выбрала привычные черные кожаные штаны, белую рубашку и черный корсет на шнуровке. На каждое бедро одела ножны с кинжалами. Волосы по бокам заплела в косы и собрала в высокий хвост.
Зашла к Мику перед уходом, он мирно посапывал в подушку, смешно шевеля ушами. Уже собиралась уйти, но меня притянули обратно, повалив на кровать.
— Почему не разбудила? — спросил сонным хриплым голосом, от которого по телу прошелся табун мурашек. Сейчас бы просто лечь рядом со своей парой, насладиться проведенном вместе временем. Узнать друг друга, а не вот это вот все.
— Ну, ты был таким милым, особенно твои уши, — не удержалась и засмеялась, — Не хотела тревожить. Я пришла бы попозже.
— Ты уже уходишь?
— Да, только сначала к Киту зайду.
— Арес пойдет с тобой? — разочарованно спросил.
— Нет, он останется тут. Как и ты с Китом. Здесь вы в безопасности. Я вернусь, как только смогу.
— Ты на долго уйдешь, да? Но почему? Разве тебе не нужно просто отчитаться и все?
— Нет, Мик. Можно сказать, что я совершила непростительное. Я была стражем, а моего подопечного украли из-под носа. И чуть не убили. И я виновата в том, что последовало дальше. Мне за это и отвечать.
— Но ты не виновата! Почему ты так много на себя берешь? Ведь не ты его пыталась убить, — возмутился Мик.
— Нет, его нет, — снова вспомнила того мужчину дроу, по телу прошла дрожь, — Мне нужно идти. Присмотришь за Китом? Пожалуйста.
— Не его? Что ты имеешь в виду?
— Я пойду, — нежно поцеловала, — Вернусь, как только смогу. Обещаю.
Да, я сбежала. Не хотела углубляться в воспоминания и рассказывать о произошедшем, по крайней мере не сейчас.
Кит тоже не спал. С ним разговор был намного сложнее, чем с Миком. Я понимаю их чувства, но и уйти от ответственности не могу.
— Но почему именно вы? Почему не кто-то другой? Вы снова меня бросаете, — глаза были на мокром месте, — Я вам совсем не нужен? — тихо спросил, и следом чуть ли не крича, сказал, — Тогда продайте меня! А лучше убейте! Если я не нужен вам, то мне и жизнь не нужна.
— Немедленно прекрати, — я старалась успокоиться, но злость разрасталась.
— Но ведь это правда, — пару слезинок скатились по щекам.
— Я не могу находиться рядом с тобой все время. У меня есть дела, которые требуют моего вмешательства. Кит, пойми, это очень важно, я должна уйти.
— Тогда возьмите меня с собой!
— Я не могу, не в этот раз. За тобой присмотрит Мик.
— Но я не хочу, чтобы за мной присматривал этот мужчина, — сорвался на крик, — Я хочу вас!
Богиня, почему все так сложно? Я сама хотела, чтобы мальчишка восстановился, показывал эмоции, рассказывал о чувствах. И сейчас, получив то, что желала, не могла понять, что делать. Его эмоции не обходили меня стороной и смотреть, как ему плохо и страшно — больно.
Попыталась обнять Кита, но он увернулся. Только продолжал смотреть на меня глазами полными слёз и обиды.
— Нет, я вам не нужен, не нужен, — шептал, пятясь от меня.
Я лишь молча наступала, все ближе приближаясь к кровати. Пара шагов и Кит упёрся в каркас кровати, упав на нее от неожиданности. И зажмурился, увидев меня нависающую над ним. Так же молча, нежно начала собирать слезинки с его щек поцелуями. Я хотела видеть его эмоции, но не такие. В этих горьких слезах виновата лишь я одна. Мальчишке и так трудно, я стала для него чем-то вроде якоря и сейчас я должна уйти. Снова. Он не знает, что делать с жизнью, опирается на меня одну. И это плохо. Но по-другому он не умеет, и ему потребуется время, чтобы перестроиться на другую жизнь. И я должна вселить в него уверенность.
— Госпожа, — прошептал Кит.
— Не называй меня так, — рыкнула, закрыв рот поцелуем.
Кит робко отвечал, неуверенно задевая своим языком мой. Его попытку меня обнять, пересекла на корню.
— Положи руки за голову, — приказ тут же выполнили, — Умница, — снова поцеловала.
Кит извивался подо мной, сладко постанывая, напрашиваясь на ласки. Мальчишка становился все решительнее и решительнее и это заводило.
— Больше никогда так не говори, — прошептала, нежно покусывая мочку уха.
— Да-а, — простонал Кит.
— Да-а? И чего ты не будешь говорить? — поцелуями опустилась на шею.
— Так, так не буду… пожалуйста. Я хочу, хочу.
— Чего ты хочешь? — приподнялась, заглядывая в глаза.
Щеки Кита порозовели, яркие искусанные губы манили, я хотела снова попробовать их на вкус. Но мне нужен его ответ. Сейчас.
— Вас, я хочу вас, — решительно ответил.
В его глазах не было ни капли сомнения. Меня поглощали эти решительные глаза. И я сдалась. У нас одна жизнь, один шанс, нельзя его терять.
— Ты уверен? — настойчиво спросила.
— Да.
— И ты потом не убежишь? Не будешь прятаться? Не будешь боятся меня? Не будешь жалеть?
— Не буду, — пообещал мальчишка.
Стянула с себя одежду, оставив себя полностью открытой и беззащитной. Кит смотрел на меня с восхищением. В его глазах пылало чистое желание. Его руки поднимались и тут же опускались обратно на кровать.
— Можешь дотронуться, — разрешила поднять руки.
Кит все ещё смотрел недоверчиво, словно хотел подтверждение моих слов.
— Ложись на подушку.
Мальчишка переполз повыше, следя за мной краем глаза. Легла рядом, повернувшись боком.
С Аресом была страсть, безудержная и поглощающая. С Китом хотелось иного. Хотелось нежности. Хотелось показать ему, что прикосновения приносят не только боль и отчаянье. Хотелось доставить ему удовольствие.
— Не бойся, я не сделаю тебе больно, — его руку положила к себе на талию, — Помнишь палатку? Я ведь не сделала тебе больно?
— Нет, — его рука сжалась на моей талии.
— И сейчас не сделаю, — провела ладонью по лицу, обвела скулы, губы, — Верь мне.
Потянулась за поцелуем. В этот раз Кит отвечал увереннее и даже настойчиво. Между нами словно снесли все барьеры. Кит осмелел, его руки робко гладили мое тело, замирая на долю секунды, боясь
