помешавшие клювастым тварям зайти с тыла и атаковать моих людей.
— Вал, ты сейчас только не удивляйся, — по закрытому каналу обратился я на бегу к Феррите, кидая ему крупный кристалл тримития. — И вида не показывай.
Резко затормозив, парень принялся втягивать эфир в себя, не совсем понимая, что я имею в виду. Но, когда на него неожиданно обрушился поток энергии, исходящий уже лично от меня, глаза на экране у него расширились.
— Не тормози, формируй сеть! Пробей мне проход, — гаркнул я на застывшего парня, который на мгновение ощутил, как разом перемахнул пару ступеней владения Даром.
Взмахнув руками, он создал серую дымку, почти сразу сменившую цвет на белый. Послушная взмахам рук молодого патриарха, она стала почти осязаемой, превращаясь в клубок белых лент, которые то расползались в стороны, то сплетались во что-то единое.
И без того бледное лицо Феррите стало будто мел, возле глаз проступили серые вены, а прядь белоснежных волос стала чернее тьмы.
Стиснув зубы, Валентино едва слышно простонал и повалился набок, но перед этим спустил с цепи свой Дар.
Различных размеров ленты обрели плотность, расплёскивая воду в выжженных ямах, и при этом умудрялись проходить сквозь друг друга и броненосцев. При этом задетые твари, прямо на глазах ссыхались, словно успевали за доли секунды исчерпать отведённое время жизни и падали на влажную землю уже иссушенными мумиям.
— Охраняй его, — бросил я Леонову, устремляясь следом за змеями, по пробитому ими проходу.
Основная масса буреносцев, связанная боем с моими бойцами, не успела среагировать на нападение со стороны, и тем не менее последние метры до входа в Утробу я уже скакал по спинам и головам тварей, уворачиваясь от энергетического луча безголовой четырёхрукой твари.
Ну как скакал… Стоило только мне только наступить на какую-нибудь тварь, как она тут же превращалась в кровавый блин. Но всё же от земли я отрывался, так что «i believe, i can fly».
— Надеюсь, не против, что без стука, скотина? — пробормотал я, наконец, пробившись сквозь толпу буреносцев и будто снаряд вламываясь вглубь Утробы и впихивая обратно только показавшую голову очередной твари.
Монстр протестующе заверещал, но мчащийся снаряд весом больше тонны трудно остановить криком, так что с хлюпаньем пробив нечто, напоминающее шлюзовую дверь, только состоящую из мышц и кожи, мы очутились в небольшой, абсолютно тёмной полости внутри Утробы.
Броня автоматически отстрелила фальшфейер, заливая «комнатку» красным цветом, и я замахал Аспидами, превращая прыгнувшего на меня буреносца в сашими, а потом ещё одного и ещё одного.
В общем, минут пятнадцать я просто стоял и посылал волны эфира, разбирая на комплектующие всевозможных тварей, которых насылала на меня взбесившаяся Утроба. С каждой её попыткой твари становились все меньше и меньше, пока я уже просто не раздавил ногой выползшего и угрожающе раскрывшего беззубую пасть червяка.
— Ждала, что со смеху помру, что ли? — недоуменно спросил я, разглядывая тёмное пятно, оставшееся после последнего противника. — Так не вышло, и теперь моя очередь шутить.
Убедившись, что нападения в ближайшее время не предвидится, воткнул руку в пульсирующую стенку и потянулся к эфирной сети Утробы. Сигналы снаружи проходили с помехами, но наши пока успешно отражали нападение тварей и даже умудрились завалить безголового, вот только, «подключившись» к эфирному ядру Утробы, я на пару мгновений уловил схожие пульсации со стороны леса.
Словно там ползут собратья этой твари, стремясь на помощь. А значит, вскоре проблем станет ровно в три раза больше.
— Что ж, если не знаешь, что делать, делай что-нибудь! — с лихвой зачерпнув чужого эфира, я разом отключил мозговой центр Утробы, при этом запуская на максимум производственные способности этой биологической фабрики.
Утробу затрясло словно в припадке, и комнатка махом сократилась в размерах, сдавливая живыми стенами со всех сторон. Как-то всё слишком быстро получилось…
Чтобы прорубить выход наружу, пришлось изрядно поработать Аспидами, вырезая и испепеляя куски плоти, которые почти тут же вырастали обратно, но сантиметр за сантиметром я продвигался вперёд, уже на автомате вылавливая затухающий эфир Утробы и тут же выпуская его наружу.
— Исаев… Исаев! Ты что там натворил? — сквозь помехи я услышал голос Кембелла. — Подох, что ли?
— Не дождёшься, ущербный, — резанув мембрану, я, наконец, увидел темноту бури, а продолжающий лить дождь махом очистил объективы и забрало брони. — Но, знаешь, сейчас я рад слышать даже тебя.
Упав на землю, я с десяток секунд лежал неподвижно, чувствуя, как бешено бьется сердце и колотит по броне дождь.
К чертям такие приключения, вернусь в Черепаху, опять напьюсь и попробую выяснить, что же там произошло у меня в каюте.
— Вставай давай, — вновь раздался голос Кембелла. Только в этот раз не по рации, а снаружи. — Похоже, эту ночь уже переживут все.
Вздохнув, поднялся и огляделся. Площадку перед вратами устилали обгорелые, разорванные, разрубленные, расстрелянные и просто распотрошённые буреносцы, меж которых ходили люди Валентино и Дугальда, порой всаживая контрольные.
Мои же бойцы, за исключением двух оставшихся охранять меня, судя по карте, во главе с Леоновым, направились прочесывать окрестности на наличие недобитков.
Перевёл взгляд на Утробу. Та продолжала содрогаться, увеличиваясь в размерах. Но это был уже неконтролируемый процесс, и сейчас бездумный организм просто разрастался во все стороны, надёжно запечатывая пролом в обороне Торре.
Через пару часов рост прекратится, а через день-другой здесь будет невозможно находиться из-за груды тухнущего мяса, но на данный момент оборона городка была восстановлена.
— Дугальд, — привлёк я внимание наследника. — Будь любезен, запусти вот в этот квадрат своё «солнышко». Желательно, по максимуму.
Я перекинул ему примерные координаты ползущих Утроб. Точность гарантировать не мог, так что взял с упреждением.
— Уверен? — подошёл ко мне будущий патриарх в тяжёлом серо-чёрном доспехе.
Странно, цвета у рода Кембеллов точно были другие. Я повнимательнее посмотрел на его людей, снующих неподалеку, и убедился, что большая часть из них тоже была в тёмно-серой броне.
— Абсолютно, — уверенно произнёс я.
Даже если не попадём, то возникшее пожарище заставит свернуть тварей в сторону от города, а вместе с ними и всю ту орду, что следовала за вожаками.
По итогу так и вышло. Вспыхнувший зелёный огонь послужил барьером, не давая новым мелким тварям приблизится к городу. Да и гибель первой Утробы, видимо, сбила настрой с её собратьев, так что в зоне видимости они так и не появились.
Всё это время мы потратили на зачистку городка, выискивая затаившихся буреносцев. Впрочем, это была уже почти неопасная рутина. С гибелью матки твари поумерили пыл, и лишь забившиеся в одном из пустых убежищ твари смогли дать достойный отпор.
Впрочем, когда я обнаружил на нижнем уровне полутораметровую личинку, миниатюрную копию Утробы, стало понятно, почему так остервенело буреносцы защищали это место.
— Прихватим её с собой. Думаю, Морозовой понравится, — вытащив «гусеницу» наружу, бросил её Леонову.
— Нормальные мужчины дарят женщинам цветы, на крайний случай звёзды, а не вот это вот… — опять затарахтел наставник.
Тем не менее, под его руководством усыпленную тварь быстро затолкали в подогнанный бронетранспортер, при этом стараясь не привлекать внимание.
— Игорь, срочная передача с Орбитала! — возникло передо мной встревоженное лицо Феррите, находящегося сейчас на другом конце Торре. — Нападение!
— Ну как знал… — протянул я, принимая сообщение от Валентино и на внутренней волне приказывая своим бойцам взять на прицел людей Кембелла.
Глава 18
Нью-Кембелл
Перун
— Что за день-то такой? Дурацкая планета! — раздражённо бормотала Кенна Кембел, в очередной раз протирая прозрачное забрало от капель дождя.— Ещё и эта стерва привязалась…
Обернувшись, девушка посмотрела на спешащую за ней Агаши. Лёгкий серебристый доспех гостьи резко контрастировал, как с серо-коричневой формой людей Кембеллов, так и с серо-чёрной униформой бойцов Син, бредущих вслед за той по пустынной улице.
Несмотря на то, что часы на комме утверждали, что сейчас самый разгар дня, из-за бури на улице было темно, словно ночью. И даже мощные фонари, установленные на домах, с трудом разгоняли тьму. И оттого светлый доспех Син особенно выделялся на фоне других.
— Змеюка
