рождены со способностью обращаться к Создателям, чего нет ни у груллей, ни у нас, ни у кого-то еще.
– Что это за способность? – Стас застыл от волнения.
– Существует практика обращения к Создателям, – стал объяснять Ланго. – Это идет от веков, они одни могут говорить с Создателями на их языке.
– Это носит характер обряда?
Ланго посмотрел на него с удивлением.
– Да!.. Но это не религия в вашем смысле. Это технология…
– Значит, в этой технологии есть свои элементы?
Ланго улыбнулся.
– Представьте, есть. В вашей системе это могли назвать святыней. Существует ключевой атрибут, с которым могут обращаться только фенцеры. У вас его называют…
Он не успел произнести название, как в гостиную вошла роскошно одетая и накрашенная Агата, излучающая восторг. Стас, представляющий, что ей пришлось для этого сделать, невольно восхитился ее видом.
– Вот и я, – заявила Агата. – Так что, устроим семейный ленч? Дорогой, ты же любишь копченую рыбу, верно?
32
Агата вела себя вызывающе бодро, что казалось немного надрывным, так что Стас даже пытался ее остепенить, то и дело одергивая так, чтобы Ланго не заметил. Но остановить ее было невозможно она веселилась, шутила, заводила разговор о каких-то загадочных вещах, и громко смеялась над своими собственными шутками. Стас спохватился несколько поздно, так что однажды после одной своей шутки она громко рассмеялась, чтобы немедленно впасть в истерику и начать надрывно рыдать. Стасу пришлось отвести ее в спальню, и там успокоить с помощью транквилизаторов.
– Боже мой, – растерянно говорила Агата. – Что я натворила?!..
– Пойду, узнаю, – сказал Стас. – А ты пока посиди, отдохни.
Она ухватила его за руку.
– Я была ужасной?
Стас пожал плечами.
– Для меня ты всегда прекрасна, – неуклюже высказался он и ушел.
Ланго, как ни в чем не бывало, сидел за столом и неторопливо поглощал свои деликатесы.
– Ей надо немного отдохнуть, – сказал Стас. – Вы же понимаете, что оказаться перед вами в такой ситуации ей особенно неприятно.
Ланго сотворил подобие доброжелательной улыбки.
– Наркотики? – спросил он очень вежливо.
– Алкоголь, – отвечал Стас. – Ничего страшного. Послезавтра, когда она выйдет на работу, она будет в порядке.
Ланго протяжно вздохнул.
– А скажите мне, Стас, ваше безбрачие в какой-то мере защищает вас от приступов любовной страсти?
– Разумеется, – улыбнулся Стас. – Существует технология аскезы, и я ей следую. Там есть степени приближения греховного помысла, от прилога до страсти, и в каждом случае рекомендуются проверенные способы защиты.
– Мне бы у вас взять несколько уроков, – проговорил Ланго.
– Я плохой учитель, – сказал Стас. – Теоретически я знаю пути борьбы с грехом, но в практике я в нужный момент о них просто забываю.
– Я люблю ее, – сказал вдруг Ланго.
Стас смолчал.
– Может перейдем к десерту? – спросил он.
– Вы можете считать, что я придумал это чувство, – сказал Ланго. – Я ведь достаточно долго пытался его описать. Но в какой-то момент я понял, что я влюбился. Вы можете это понять?
– Вполне, я же человек, – сказал Стас. – Только посоветовать вам ничего не смогу. Я в этом вопросе не имею практики, не считая юношеских влюбленностей, оставшихся в памяти одними только переживаниями и разочарованиями.
– Как вы полагаете, любовь без секса возможна?
Стас усмехнулся.
– Ланго, дорогой, вы говорите с человеком, который посвятил себя религии любви. И эта любовь принципиально внесексуальна.
– Но у меня это не религиозное чувство, – покачал головой Ланго.
– Как вы можете об этом судить, если не знаете религии, – сказал Стас. – Вы же не можете гарантировать, что религиозное чувство вам недоступно. Как мне известно, существуют примеры, или слухи о примерах другого плана.
Ланго вскинул голову.
– О чем то вы?
– Об учителе Трускальде, разумеется, – сказал Стас. – Вы слышали про него?
Ланго удивленно качнул головой.
– Конечно, я о нем слышал! Но откуда вы про него узнали?
– Я серьезно занят этим расследованием, – сказал Стас. – И мне приходится рыться в материалах. Я слышал, существует легенда о том, что учитель Трускальд принял крещение. Я не очень представляю, как это могло быть, но верю, что могло.
Ланго снова покачал головой.
– Но это невозможно! Он умер в Болоте, его похороны были крупнейшим собранием великих учителей всех рас. Это было еще до начала войны.
– А у меня сведения, что он последние годы жил на Земле, был противником войны, и его похоронили на Луне по человеческому обряду, потому что он сам так захотел. Там была база рептилидов, где они вели переговоры с землянами.
– Это абсолютно невозможно! – воскликнул Ланго. – Это нарушение всех устоев! Откуда вы это взяли, скажите мне?
Стас смотрел на него некоторое время, выдерживая паузу. Было видно, что Ланго разволновался, но природу его волнения Стас не понимал.
– А что вы знаете о переговорах на Луне? – спросил Стас.
– Не было никаких переговоров, – сказал убежденно Ланго. – Война началась сразу после того, как мы нашли Землю. Она оказалась фантастически богата!..
Он осекся.
– Так вы говорите, они вели переговоры? И почему же все оборвалось?
– Ничего не оборвалось, – сказал Стас. – Эта война стала реализацией их договоренностей. Это они по уговору начали эту бойню, понимаете? По взаимовыгодным соображениям.
Ланго смотрел на него холодным крокодильим взглядом.
– Вы знаете это, – сказал он, – и терпите?
Стас развел руки.
– Как вы понимаете, я не проявил большого терпения, когда пошел в армию, – сказал он. – Как и все, я посчитал святым делом борьбу с иноземным пришествием, и таких как я были миллионы, если вы помните. Одной из задач этой войны было уничтожить эти миллионы. Да и без них население было слишком большим для реализации широких планов наших радетелей.
– Но зачем это им понадобилось?
Стас склонил голову.
– А что вы знаете о деятельности компании «Фидер»?
Ланго смотрел на него недоуменно.
– Это же земная компания, – сказал он. – Она была создана для восстановления нормальной жизни на земле. Что вам в этом кажется неправильным?
– Вы хотите сказать, что вы не знаете, что они производят?
– Синтетическую пищу, – сказал Ланго. – На Земле невероятное количество ресурсов, и потому здесь открыто производство синтетической пищи. Это работа для ваших людей, и это возможность возрождения вашей цивилизации.
Стас почувствовал желание взорваться, но сдержался. Он глубоко вздохнул.
– Или вы не все знаете, – сказал он. – Или вы считаете меня за дурака. Вы не понимаете, зачем была проведена реформа воспитания нового поколения?
– Но это же очевидно! – сказал Ланго. – Мы начали политику увеличения народонаселения, а поскольку содержать большие семейства было накладно, правительство взяло на себя вопросы воспитания. Опять все логично!
– Разумеется, – кивнул Стас. – Но это создает условия бесконтрольного скопления
