что сейчас он выкинет грубость в её адрес, которая за секунду уничтожит весь их примирительный процесс. Но Аичи, видимо, сдержался и осторожно вручил Рафаилу небольшую звонкую погремушку в виде оленя.
— Эти жучки навозные, всё-таки, весьма добротные. Пожалуй, возьму их собой куда-нибудь, как штаны нормальные наденут.
Далила улыбнулась.
— На кого похожи? Хрисанф с пеной у рта спорит, что все наши отпрыски в меня. А я стою на том, что все они — копии папы. Что мальчишки, что девчонки.
— На Айса похожи, стало быть в старпера.
— Что я говорила!
— Но эти ещё с вкраплениями. Но как будто и вовсе не в вас. Хотя я вашу родню не знаю.
— Как это?
— Ну, Айсен — точно вами обоими слеплен. Пусть и со своими особенностями. Наследник натурально. А эти…
— Что?
— Непонятно. Вроде Хрисанфийские… Но и что-то другое, совсем стороннее. И это не от вас. Ваше есть, фифти-фифти. И что-то среди этой вашей каши намешано. Хотя, может, это мне кажется.
Далиле взгрустнулось.
— Муж немного официален с нашими сыновьями. Всё из-за вас. Да, прими это и проглоти. Он скрывает от меня, но я же вижу, хотя бы по глазам. Он боится, что наши мальчики вырастут в подобие тебя и Айтала. Из-за этого держит дистанцию, считает себя виноватым в том, что вы его, мягко говоря, не любите, и что даже обычный вдох в сторону наших малят превратит их в вас.
— Что за бред.
— Такой уж он. Поэтому ключ к его счастливому отцовству для меня блестит именно в его сыновьях от первого брака.
Айнар смутился и перенёс заснувшего Савву из объятий матери в постельку к братику.
— Вы, пожалуйста, не пытайтесь мной манипулировать. Мне известно от Айтала о ваших уловках.
— А мне стало известно, что ты провоцировал нападение Хрисанфа на тебя. Теперь мне это понятно. Ты хотел посмотреть, насколько он далеко готов зайти из-за меня, или из-за других причин, и каков его конъюгатский уровень. На самом деле такой, как слухами полнится, или миф, или время возымело эффект.
Краска залила лицо пасынка. Сначала он буквально впился глазами в Кирсанову, как будто желая пробуравить насквозь, или даже поступить, как с беднягой Арсеном. Потом у него задрожали руки и он быстро отвернулся к окну.
— Игры и теория не предусматривает такой неумный вброс.
— А это практика, сынок. Там, где у тебя пока по нулям. Можешь радоваться, я тоже недалеко ушла. Потому что верю, что ты не такой гнилой, каким себя выдавал. У тебя шелуха за шелухой. Но мне плевать на твои там цели и амбиции. У меня в доме ты должен постараться отвлечься от этого вашего джунглевого выживенчества. Хрисанф — не тупой, но на него, как и на большинство конъюгатов, давлеет сила уз. Это делает его уязвимым и ты это прекрасно знаешь. Будучи родной кровиночкой. Если ты ещё что-то там надумываешь в своей башке, знай, что, как злая мачеха, я вынуждена буду осведомить его о твоих "рассуждениях".
Она не знает, что этот ублюдок читал мой дневник.
— Сеньора, у меня кое-какие дела, я должен идти.
Далила внезапно обмякла после собственного грозного всплеска.
— Айнар, ты вообще стараешься услышать меня? Или просто затыкаешься наушниками и отмахиваешься, как от назойливой скучной мухи.
В этой слабости наружу вытек весь её возраст. Что она старше мужа, несмотря на то, что младше. Что у неё куча маленьких детишек и что она к такому была не готова. Что она любит этого своего идиотского супруга и целиком зависит от этой своей местами неправильной любви.
— Сеньора, при всём моём уважении, вы тут ни при чём.
— Хрисанф говорит тоже самое.
— Хоть в чём-то он прав.
— Вы меня обманываете.
— Нет. Вы сами себя обманываете. Заступаясь за него и угрожая мне.
— Айнар.
— Далила, это не вашего ума дело.
— Тут одним умом не обойдётесь. Хватит добавлять неприятностей отцу.
— Я что-то никак не могу раскусить вас. То атакуете с бухты-барахты, то умываете руки.
— Ты это, по твоим же словам, никогда не поймёшь, если не собираешься влюбляться.
— Что?
— В общем, мне нужна подмога Аэлиты.
— Я перестал вас понимать совсем.
— И не надо. Кое-кто другой вдолбит в тебя, чего не смогли вдолбить другие.
— Аэлита? Кто это? Вы — странная женщина. Я никогда в жизни не встречал никого страннее.
— Ты вообще мало их встречал. Пора тебе уже с ними познакомиться.
Глава 36
Тутти заглянул в пристрой штаба, чтобы передать кое-какие сведения, полученные от их собственной "конторы". Он уже неделю задумывался о том, чтобы перебросить Аэлиту в другую точку, потому что здесь ему изрядно надоело, но сам Лавшики вышел с ним на связь, попросив, чтобы они задержались на месте хотя бы пару дней. Преемник мог устанавливать защитный барьер от воздушной атаки (будь то звуковая волна, радиация и прочее, а также расстраивать функционал почти всех видов оружия). Надо было беречь гражданских и Стэнли вынудил парня любоваться тропиками лишний раз.
— Хэй, сэр! Подойдите на минутку. Вы же из особого корпуса?
— Чем могу быть полезен?
Служащий в халате оторвался от результатов, осветивших экран.
— Я не могу найти тромбоциты. Это от тех пациентов, которых привели в реанимацию позавчера.
— Что?
Тутти проверил данные и нахмурился.
— Не знаете, в чём проблема?
— Нужно вызвать мастера. Аппарат, скорее всего, придётся списать. Он выдаёт ложные показатели.
Лаборант снял очки и посмотрел на него, как на больного.
— Полегче! Я год выпрашивал этот анализатор. Он стоит кучу денег.
Тутти равнодушно сфотал ошибки, заверяя, что непременно добавит в доклад и что в ближайшие же дни доставят новую технику.
— Верю на слово. Но задержки быть не должно.
— Всё будет в порядке.
— К сожалению, остатки крови подверглись гемолизу: холодильник у меня тоже барахлит. Но посмотрите сюда. Я засомневался и сделал вручную с тем, что успел. Ноль.
Он пододвинул микроскоп зелёному принцу. Тот бегло, но не без интереса, изучил препарат.
— Сержант, в таких температурных условиях инструкцию по хранению материала надо соблюдать безукоризненно. Но не беспокойтесь, я сейчас же пойду в стационар и сделаю повторный забор.
По пути Тутти встретил Аэлиту, которая, ввиду обеденного перерыва, увязалась за ним.
— Аэл, ты дежурила в приёмном покое в ночь, когда поступили те четверо с соседнего района?
— Да, сначала там, потом в реанимации.
— Хм.
— Что случилось?
— Они были практически в безнадёжном состоянии (скорее, себе, чем ей).
— Пускай это тебя не расстраивает, сегодня чуваки чувствуют себя гораздо лучше!
Раздумывая о чём-то своём, инструктор
