— Ты мне тоже в естественном виде намного больше нравишься, — не остался в долгу Алекс, и я засмеялась. Голос артефакт тоже изменял, и смех у меня вышел низким и мужским.
— Белла, ты определенно займешь первое место в конкурсе самых страшных иллюзий, — тихо сказал, подошедший к нам, Освальд. — Где ты только берешь идеи для вдохновения!
— Не хочу создавать вам, красавчикам, конкуренцию, — сказала я, а ребята прыснули.
К нам подошел Гордон, который вот уже полчаса кидал на Сюзанну неприязненные взгляды и недовольно хмурил брови.
— Она ведет себя так, будто уже выиграла отбор и стала императрицей, — негодующе произнес Гор.
— Ты о чем? — тут же оживился Алекс, и я почувствовала в его интонации угрожающие нотки. Однако, кроме меня, этого никто не заметил.
— Посмотри, как она общается с придворными! — возмутился Гордон. — Когда я возвращался с конюшни, встретил ее, выходящую из дворца. Так вот она отчитывала какую-то леди за то, что та посмела надеть платье такого цвета, как у нее. Она кричала на нее и оскорбляла, а в конце своей пламенной речи сказала, что та больше не входит в ее свиту, и приказала слугам найти сестру этой девушки.
— Кстати, да, я тоже это слышал, — подтвердил слова Гора, возмущенный поведением моей сестры, Ирвин. — А потом она увидела меня и попыталась приказать проверить ее карету на наличие подушек и ковриков. Белла, чтобы не нагрубить твоей сестре, я сделал вид, что не услышал ее.
Я хмыкнула и сжала руку Алекса, чтобы тот немного расслабился, а то от слов товарищей он напрягся как струна, которая может лопнуть в любой момент.
— Как старшая нашей группу, приказываю не обращать внимания на бредовые высказывание и слова герцогини Стафордской, — сказала я друзьям. — Нам просто нужно обеспечить ее прибытие во дворец императора в целости и сохранности.
— Посмотрю, как ты сама не будешь обращать внимания на ее слова, — тихо сказал Ирвин.
Через полчаса все отправляющиеся расселись по экипажам, и мы двинулись в путь. Я и Алекс ехали впереди процессии, остальные наши друзья — сзади. Кроме нас пятерых охрану придворных осуществляли еще пять гвардейцев из личной стражи короля Королевства Стальных Клинков, и четверо из личной охраны императора. Командование всеми гвардейцами я взяла на себя, как старшая по количеству знаков отличия, у меня их стало после последней военной операции — двадцать девять, а поскольку никто из присутствующих не мог похвастаться таким количеством гладиумов, я по умолчанию стала лидером, и даже гвардейцы из личной охраны императора беспрекословно подчинялись моим приказам.
До императорского дворца было около трех часов полета на своих крыльях, и около двенадцати часов пути в экипаже. Я с детства была приучена к верховой езде, и спокойно переносила длительную поездку, а вот для придворных дам столько длительное путешествие стало настоящим испытанием.
Если говорить откровенно, через два часа они превратили нашу поездку в испытание абсолютно для всех. Несмотря на то, что леди ехали не верхом, а в экипажах, мы каждые полчаса останавливались, чтобы они могли выйти и размять свои затекшие конечности. Каждой из них что-то в эти моменты было необходимо, то поесть, то попить, то сходить в туалет.
После четвертой остановки за второй час, я уже была готова убивать. И не только я. Мои друзья дружно скрипели зубами, даже у Алекса ходили желваки на скулах, когда он смотрел на очередную «милую» даму, которая просила остановить процессию по крайне неотложному делу.
Меня эта ситуация в конец достала, и я направила своего гнедого жеребца поближе к драконицам, которые беззаботно прогуливались вдоль обочины.
— Милые дамы, следующая остановка состоится через два часа! — громко объявила я, на радость гвардейцам, и тут же столкнулась со шквалом возмущенных женских голосов.
— Это немыслимо!
— Невозможно! Я столько не выдержу взаперти!
— Вы решили над нами поиздеваться!
Но мое ангельское терпение подошло к концу. Сейчас в этой процессии я являюсь старшей, и мне надоело потакать капризам избалованных дам.
— Я решил, что вы не маленькие дети, и спокойно переживете два часа поездки внутри комфортабельного экипажа, где вы можете поспать, пообщаться, повышивать, почитать или заняться другим женским делом, не требующем бесконечных остановок, — стальным голосом проговорила я, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего. Все-таки я сейчас не принцесса Королевства Стальных Клинков, а гвардеец, пусть высокого ранга, но все же гвардеец.
Вперед вышла разгневанная Сюзанна Стафордская.
— Как Вы смеете так с нами разговаривать! Я герцогиня и участница отбора невест для кронпринца Империи Альдерамин! — истерично закричала она. — Я буду жаловаться на Вас Его высочеству Адриану Фаранскому!
— Чтобы у Вас, герцогиня Стафордская, появилась возможность пожаловаться на мои действия Его высочеству, — холодно процедила я, — Вам необходимо сначала доехать до императорского дворца, а если я буду потакать всем Вашим капризам, то шансы, что мы доберемся до Цефея в этом году, станут равны нулю.
— Я требую, чтобы Вы назвали мне свое имя! — не унималась сестра.
— Миледи, гвардейцы передовых отрядов не имеют права называть свои настоящие имена, — произнесла я прописные истины, о которых было известно даже детям.
Мою принадлежность к такому отряду выдавал черный кожаный костюм и количество гладиумов на нашивках. Ни один гвардеец, не состоящий в передовом отряде, не сможет заработать столько знаков отличия. К тому же наш отряд еще и являлся секретным, и у каждого гвардейца имелось кодовое имя, но его мы тоже не могли называть гражданским, только гвардейцам армии, правителям и наследникам престолов. Мое кодовое имя было «Звезда», его мне придумал Эдвин, после моего первого боевого сражения, сказав, что, когда я применяла магию, то сияла, как настоящая звезда. Мне оно понравилось, и оно подходило еще и потому, что на правой руке у меня имелось тринадцать отметин в виде золотых звезд, указывающих на наличие сателлитов. Поэтому я и согласилась на такое кодовое имя.
— Назовите свое кодовое имя, чтобы я могла пожаловаться на Вас кронпринцу! — продолжала возмущаться Сюзанна.
— Вы не уполномочены требовать от меня таких сведений, — холодно ответила я сестре. — Поэтому заканчивайте свои истерики, через пять минут мы отправляемся!
Я развернула своего коня, и пустила его в галоп. Мне необходимо было отвлечься, чтобы не придушить эту курицу. Она кричала мне что-то вслед, но я уже ее не слышала, шум ветра был мне музыкой, а скорость лучшим лекарством от нервов.
Я всегда любила носиться по полям на своем скакуне, ощущать чувство свободы и гармонии с собой. В такие секунды я мечтала о крыльях, и перед глазами стояло, как я взлетаю над облаками, а затем на бешенной скорости пикирую вниз, и у самой земли выравниваюсь, чтобы пролететь вдоль нее, наслаждаясь запахом травы и цветов… Вот и сейчас разгоняя своего коня, я с болью в сердце ощутила, как мне не хватает неба и чувства полета. Я воплощенный дракон, который не может летать, это все равно, что быть калекой.
