слова вымолвить, просто растворяясь в его пристальном и пожирающем взгляде.
— Поужинаешь?
— С удовольствием.
Выпустив меня из своей хватки, Марк важно уселся за стол, а я стала суетиться по кухне, быстренько вытянула из духовки горячее запеченное мясо, к нему поставила несколько закусок и лёгкий салат. Выглядело все как никогда аппетитно.
— Все очень вкусно… Ты постаралась, так давно уже не ел домашнюю еду.
Закидывает в рот кусочек мяса и прикрыв от наслаждения глаза, тщательно его прожевывает.
— Рада что угодила твоему изысканному вкусу, вот женишься и будешь питаться дома.
Непринуждённо произнесла, отпивая глоточек сухого вина.
— Больше не женюсь.
Говорит уверено, отставляю бокал в сторону и закусываю небольшим кусочком сыра, вопросительно бросая взгляд на Марка.
— Неужели?
— Разве что, на тебе.
Несколько минут смотрела на него не зная что ответить.
— Ксюш, я серьезно.
— Марк, давай не будем.
Пытаюсь перевести тему, предлагаю пойти к девочкам. Марк помогает убрать все со стола и следует за мной в детскую. Оказавшись в спальне, девочки даже не сразу заметили что уже не одни в комнате, так были увлечены новыми игрушками. Марк решительно подошел к дочкам и присел на пол рядом с ними, девочки сразу же его окружили и стали рассказывать о своих игрушках, а я прислонилась к дверному косяку и с интересом наблюдала за этой милой картиной….. Мои самые любимые.
ОТ ЛИЦА МАРКА.
Как только на всю квартиру прогремел дверной замок, Ксения удалилась, а я остался наедине с дочками. Наблюдал за каждым их действием, такие родные для меня два человечка, не могу на них насмотреться. А их ромашковый, детский запах, так приятно щекочет нос.
— Я пойду попью водички.
Малышка резво вскочила, схватила в ручки плюшевого зайца и выбежала из комнаты.
— Можно я задам тебе один вопрос?
— Конечно, что ты хочешь узнать?
Сложив руки на груди, Настя гордо выпрямила подбородок.
— Ты же наш папа, верно?
Охринеть! Вот это вопрос. Да я потерял дар речи сейчас. Как придурок выпучил свои глаза на маленькую мордашку, она же в ответ, пристально осмотрела меня с небольшим прищуром. Вот и как?! Как блять она это поняла? Да ещё так непринуждённо спрашивает… Моя такая уже взрослая девочка… Беру ласково маленькую ладошку в свою огромную. Сердце херачит как у ненормального, прочистив горло, внимательно всматриваюсь в её личико.
— Как ты это поняла?
— Все просто, я видела твою фотографию у мамы. Она смотрела на неё и часто плакала, называя твое имя, думала что мы этого не видим.
По сердцу сейчас словно прошлись серпом, который оставил после себя болезненный след, который сочится дурными и ноющими воспоминаниями. Предоставляю сколько мой ангел настрадался из-за меня… Блять! Из-за моей ебучей тупости. Из-за моих необдуманных поступков, я как оказалось потерял самое дорогое. Становится противно тошно.
— Твоя мама была права, ты действительно очень умная девочка.
— Интеллектом я не обделена, «папочка».
Слово «папочка» она ехидно растягивает. Папочка… Даже при таком ее насмешливом тоне, это услада для ушей. Чувствую как по щеке скатывается одна небольшая скупая слеза. Опускаю стыдливо голову вниз. Идиот! Придурок, блять! Столько лет спустил впустую. Чувствую крохотные ладошки на своем лице, обхватывает мои щеки и заставляет посмотреть на неё.
— Правильно что мы тогда с тебя шоколадки содрали. Правда… Надо было больше просить.
Театрально подмигивает мне и оставляет лёгкий поцелуй на щеке. Так хочу её обнять, но боюсь. Не решаюсь.
— Только, Даше пока об этом не скажем, она должна привыкнуть к тебе.
— А ты? Как ты к этому относишься, что я твой папа?
Замираю… Впервые в жизни чувствую страх. Понимаю какая я сволочь. Спустя столько лет сижу на этом ковре и спрашиваю такое у ребёнка. Как?! Как блять?! Как относится к тому, которого видишь третий раз в своей жизни. Чего я жду? Что она сразу же обрадуется? Четко осознаю, костьми лягу! Сдохну! Но сделаю все, чтобы они меня простили и приняли..
— Доченька?
Неотрывно смотрю в голубенькие, маленькие глазки.
— Марк! Я же просила тебя!
20 глава. Авария.
От лица Марка.
— Марк! Я же просила тебя!
Смотрю на Ксюшу, хмуро смотрит в мои глаза, скрестив руки на груди. Как я же я сейчас боюсь её реакции, не понимаю её чувств. На лице нет злости, в её глазах плескается волнение. Сука! А меня начинает потряхивать, боялся что сейчас выгонит меня к херам, но нет, она лишь стояла, вглядываясь на Настю и нервно перебирала пальчиками ткань на своих коротеньких шортиках.
— Наклонись…
Смотрю на дочь, поманив меня пальцем, она ехидно проговаривает. Присаживаюсь на корточки, всматриваясь в её лисьи глазки.
— Нам как-то Влад, рассказывал про расчлененку, ух, жуткое ощущение, так…
— Что?! Он совсем с ума сошел?!
Возмутилась Ксюша. Дочь лишь невозмутимо пожимает плечами и кривит губки в тонкую линию.
— К чему это я… Приятно было познакомиться с тобой в живую.
Протягивает мне свою маленькую ладошку. Вот же, маленькая язвочка. Моя порода… Мой характер… Принимаю ее вызов, неотрывно смотрю и пожимаю ладонь в ответ.
— Судя по лицу мамы…
Оба переводим взгляд на Ксюшу, стоит и ошарашено хлопает своими длинными ресницами, затем, дочь снова обращается ко мне.
— Мы видимся с тобой в последний раз, «папочка», ну-у-у, я пошла…
Дочь чуть ли не вприпрыжку удаляется из комнаты, а я стою словно приколоченный к полу и чувствую на себе прожигающий взгляд Ксюши. Ну все, приплыли, Марк… Экзекуция настигла, а так все хорошо начиналось…
— Ксюш, вот я вообще здесь не причём.
Быстро выпаливаю.
— Марк, я просила тебя не говорить кто ты, не из-за того, что я не хочу чтобы дети знали о тебе, я боялась их реакции.
Ксюша медленно склоняет голову набок, твою мать. Эти глаза, смотрят буквально насквозь меня. По спине пробегает холодок. Вижу как она суетливо закусывает губы. Сейчас буквально держу себя в руках из последних сил чтобы не сорваться, до одури хочу ee поцеловать. Медленно, будто боясь её вспугнуть, все же делаю пару уверенных шагов в её сторону. Спускаюсь глазами ниже, маленькая симметрия из небольших родинок на шейке. Хочу очертить своим языком каждую, хочу вспомнить, какая её бархатистая кожа на вкус, хочу исследовать ее тело, хочу как долбанный наркоман, снова и снова, чувствовать её запах и тепло. Прикрываю глаза, пытаюсь выровнять учащенное сердце и прийти в себя.
— Ксюш, я клянусь тебе, я ни слова не сказал, сам охренел от такого вопроса маленького ребёнка.
— Как она отреагировала?
Спрашивает, а сама замирает в ожидании…
