месяца красный террор в Петрограде был прекращен. В других регионах России он был фактически закончен еще раньше – в период с сентября по октябрь 1918 года. Официально красный террор был прекращен постановлением VI Всероссийского съезда Советов 6 ноября 1918 года. Фактически красный террор закончился амнистией в честь первой годовщины Октября.
В результате красного террора за два месяца тыл был очищен от большинства активных противников Советской власти: под страхом быть расстрелянными они прекратили борьбу с советской властью в городах и селах и выехали в места формирования Белых армий и районы, в которых советская власть была свергнута. То есть красный террор привел к резкому размежеванию сторон. Дальнейшие действия Советской власти можно назвать красным террором только условно. Фактически это были действия, соответствующие действиям любого государства в условиях ведения войны, тем более войны гражданской.
Когда говорят о красном терроре, то сегодняшний гражданин России сразу вспоминает созданную в декабре 1917 года ВЧК – Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем. И вспоминает он ее не как государственную структуру, призванную защитить государство и его народы, а как организацию, наводящую ужас на жителей страны своим произволом. Такой образ ВЧК, как и всех структур, защищавших советское государство, пришел к нам с Запада, где всегда боролись со структурами, защищавшими советское государство: ВЧК, ОГПУ, НКВД, НКГБ – МГБ, КГБ и защищающей сегодняшнее российское государство ФСБ, преобразованной из ФСК.
И совсем не случайно, что когда в течение 2 лет, с 03.12.1991 по 21.12.1993, фактически полноценная служба государственной безопасности в России отсутствовала, США творили в нашей стране что хотели, государственная собственность была растащена, а население начало вымирать по одному миллиону человек в год.
ВЧК положила начало советским спецслужбам, которые до середины 1980-х годов успешно боролись с западными спецслужбами, все время пытавшимися с помощью 5-й колонны изнутри развалить сначала Советскую Республику, затем СССР, а в настоящее время стремятся развалить Россию. Если Западу это удастся, то на народы России обрушатся такие ужасы, которые затмят все ужасы революций, Гражданской и Великой Отечественной войн, а русскую нацию постигнет участь американских индейцев. И если мы, русские, хотим жить, то обязаны беречь государство российское, не считаясь ни с какими трудностями и лишениями. Это понимали чекисты и большинство граждан страны в то время, но, к сожалению, не понимают многие граждане сегодняшнего российского общества.
Надо отметить, что вырванные из реальной обстановки того времени распоряжения Ленина создают мнение, что именно он стоял во главе красного террора. Но ради правды надо уточнить, что фактически в два месяца красного террора во главе государства стоял не В. И. Ленин, а Я. М. Свердлов. Сраженный пулей Ленин в это время лежал в постели, а врачи боролись за его жизнь. Бросается в глаза факт, что большинство исследователей красного террора, репрессий пользуются сведениями проигравшей борьбу стороны, которая оправдывает свое поражение всевозможными вымыслами.
Белые эмигранты в бессильной злобе что-либо изменить завалили Запад всевозможными измышлениями о красном терроре. Когда мы рассматриваем работу ВЧК, то отождествляем ее с работой уездных и волостных ЧК, не учитывая огромной разницы, существовавшей между ними. Если ВЧК своим высоким профессионализмом и беззаветной преданностью родине буквально спасало государство от разрушительных действий спецслужб стран-интервентов и их союзников, то у ЧК не было ни соответствующих сотрудников, ни необходимого финансирования, ни опыта работы.
С. Г Кара-Мурза о ЧК написал следующее: «На местах начали действовать губернские и уездные ЧК, которые создавались уже в обстановке войны. Это значит, что они никак не могли стать ее «пусковым механизмом». Известно, что в их «молекулярных» делах было много эксцессов, произвола и преступлений. Правовая система только-только формировалась, местные органы власти, в том числе ревтрибуналы, руководствовались «классовым чутьем» и здравым смыслом. Потому нередки были приговоры типа «к расстрелу условно». Но наивно думать, что местные ЧК следовали какой-то переданной из Москвы инструкции и находились под контролем центра» [37, с. 10].
ВЧК 7 (20) декабря 1917 года была создана при Совете Народных Комиссаров, то есть при правительстве Советского государства, в связи с изменившейся внутриполитической обстановкой в стране. Еще недавно, выступая на заседании Петроградского совета 4 (17) ноября, Ленин говорил: «Нас упрекают, что мы арестовываем. Да, мы арестовываем, и сегодня мы арестовали директора Государственного банка. Нас упрекают, что мы применяем террор, но террор, какой применяли французские революционеры, которые гильотинировали безоружных людей, мы не применяем и, надеюсь, не будем применять. И, надеюсь, не будем применять, так как за нами сила. Когда мы арестовывали, мы говорили, что мы вас отпустим, если вы дадите подписку в том, что вы не будете саботировать. И такая подписка дается» [44, с. 63, том 35].
Но уже в декабре вооруженные выступления, мятежи, разгул уголовщины (в Петрограде насчитывалось до 40 тысяч уголовных преступников, в Москве – 30 тысяч) потребовали ввести и ВЧК, а в дальнейшем и смертную казнь. «В Петрограде насчитывалось до 50 тысяч бывших кадровых офицеров армии и гвардии, уже проявивших себя в юнкерском выступлении и готовых к более активным действиям» [62, с. 9].
В декабре ВЧК насчитывал 23 сотрудника, в том числе водителя и курьера, и 30 человек специального вооруженного отряда. Понятно, что при такой численности он мог выполнять только отдельные поручения правительства. Были попытки вывести ВЧК из непосредственного подчинения СНК В. И. Ленину.
Дискуссии по этому вопросу закончились принятием большинством голосов Совнаркома подготовленной В. И. Лениным и И. В. Сталиным резолюции, регламентирующей порядок работы ВЧК, который остался в непосредственном подчинении Совнаркома, но комиссия обязывалась информировать НКЮ (наркомат юстиции) и НКВД (наркомат внутренних дел) о произведенных политических арестах.
В это время наряду с саботажами чиновников, грозящими парализовать всю деятельность государства, и разгулом уголовщины страну захлестнул индивидуальный террор. Одним из примеров такого террора является расправа над председателем Киевского Совета рабочих и солдатских депутатов Л. Л. Пятаковым, братом известного Г. Л. Пятакова. Тело Л. Л. Пятакова обнаружили в январе 1918 года, когда большевики вернулись. «На месте сердца была глубокая воронка, просверленная, очевидно, шашкой, а руки были совершенно изрезаны; как объясняли врачи, ему, живому, высверлили сердце, и он конвульсивно хватался за клинок сверлящей шашки…» [12, с. 192].
В это же время, в январе 1918 года, когда красного террора не было и в помине, а ЧК только начинала формироваться, почитаемый ныне Л. Г. Корнилов отдал приказ пленных не брать. В Петрограде активно велась подготовка вооруженного выступления.
1 января 1918 года белогвардейской офицерской группой было совершено покушение
