убежден, что это лучший способ достичь нашей цели.
Сон-лиин встала.
- Если здесь и есть тот, кто потерял ваше доверие, так это я.
- Верно подмечено. - Сказал Гаэдинн.
- Так что ненавидьте меня, если хотите, - продолжила она, - ради тех, кто умер. Но не позволяйте этому чувству настраивать вас против наших командиров или нашей миссии. Я наткнулась на одну из заброшенных деревень вскоре после нападения налётчиков. Я видел, разрубленные тела - в том числе и тела детей и младенцев. Если в этом виноват этот Виршекеллабекс, то Огненные Истребители должны уничтожить его.
- Как я уже сказал, - сказал Аот, - если в этом и есть чья-то вина, то она на мне – это я принял решение ехать сразиться с монстром, и сейчас это все еще важно.
Цера поднялась.
- Это более чем важно, - сказала она. - Это священная цель, и Амаунатор поддержит нас, когда мы будем бороться за её достижение. Наверняка вы понимаете, что именно его сила не позволила синему туману трансформировать всех дрейков. Или нас, раз уж на то пошло.
- Мы верим вам, - сказал дженази земли. – Просто…все это. Я имею ввиду то, что случилось с дрейками.
- Да, - сказал Аот, - но я клянусь Черным Пламенем, что мы с Гаэдинном убивали драконов и раньше. И когда мы убьем Виршекеллабекса, вы, ребята, станете героями. Девочки из Эйрспура будут драться за вас, как сороки за блестящие монетки.
Это заставило некоторых дженази усмехнуться, и Йемер, очевидно осознав, что ему не удалось переубедить остальных, замолчал. К тому времени, как собрание разошлось, Цера пришла к выводу, что моральный дух отряда был настолько высоким, насколько вообще это было возможно. Тем не менее, факт оставался фактом - большинство дженази не были такими суровыми людьми, как Аот, привыкший к внезапным всплескам хаоса и ужасам. И тогда она задавалась вопросом - выдержит ли их дух перед лицом еще большего несчастья. Она молилась, чтобы им не пришлось узнать это.
Затем страдание, проявляющееся в выражении лица Сон-лиин, напомнило ей о более насущных заботах. Наполнив руку успокаивающим теплом Хранителя, она положила ее на плечо дженази.
- Аот прав, - сказала она. – Ты не могла знать об этом, и поэтому у тебя нет причин чувствовать себя виноватой.
- Может и так, - сказала Сон-лиин. - Я… я вспомнила, как мой отец говорил мне остерегаться путешествий по каньону в разгар лета. Но я не вспомнила об этом! Его слова пришли ко мне только после того, как синий туман поднялся в воздух!
* * * * *
Оракс поднес кожаный кубок ко рту и послал в него магию. Но ему больше не нужно было обманывать. Теперь, когда Джесри и Аот занимались мелочами где-то вдалеке, Оракс мог считаться офицером.
Бросив восемь резных кубиков из слоновой кости, он произнес односложное слово силы и мысленно потянулся за ними. Из-за большого количества выпитого эля Ораксу потребовалось несколько мгновений, чтобы сосредоточиться на них, но, в конце концов, у него получилось.
Во-первых, он заставил их греметь и прыгать, как обезумевших сверчков. Затем он запретил им снова падать на стол для игры в кости. Вместо этого он заставил их подниматься все выше и выше, все время вращая их вокруг друг друга.
Он поднял их почти до почерневших от дыма дубовых балок, поддерживающих потолок, прежде чем позволил им упасть, и даже тогда он сохранил над ними контроль. Они подпрыгнули еще немного, а затем сложились в башню, после чего, наконец, остановились.
Его аудитория – смесь из охотников, моряков, солдат и шлюх - кричала и аплодировала. Кто-то хлопнул его по спине. Он огляделся и подмигнул Мералейн, и она улыбнулась в ответ. Оракс быстро понял, что она, в отличие от него, не так любит задымленные таверны, но, похоже, ей начинает нравиться. Да и почему бы и нет? Они прошли долгий путь от тяжелых дней в Лутчеке, когда только зеленые татуировки на их руках - не говоря уже о реальной демонстрации магической силы – стать причиной побоев или ограбления.
Другая рука упала ему на плечо. Он повернулся и посмотрел на клювоносое лицо Рамеда - наемника, которого он впервые встретил во время осады Сулабакса. Именно Рамед спас Оракса, когда над ним обрушилась стена.
- Мой друг! - сказал Оракс. - Выпей за меня!
- Ты должен пойти со мной, - ответил Рамед. - И Мералейн. Сейчас.
Оракс хотел было спросить почему, но потом понял, что это может быть не совсем разумно, особенно учитывая то, сколько людей слонялось вокруг. Он улыбнулся и помахал публике, а затем поманил Мералейн. Она взяла свою тонкую костяную палочку, лежащую в пределах досягаемости её изящной руки, и поднялась. Они последовали за Рамедом в ночь.
Война с Аласклербанбастосом принесла в Мурктар поток золота, поскольку наемники, работавшие на драколича, тратили свои деньги здесь. Большинство этих воинов ушли – многие из них перешли в армию Чазара и отправились на юг - но в городе все еще царила угасающая атмосфера праздника. Окна таверн и праздничных залов ярко горели, из них лилась музыка, как будто владельцы не могли заставить себя признать тот факт, что наплыв посетителей закончился.
Но это было так, и как только Оракс и его товарищи прошли несколько шагов по изрезанной колеями грязной улице, волшебник решил, что теперь их никто не услышит.
- В чем дело? - Спросил он.
- Появился Хранитель Змей, - сказал Рамед. - У него есть бумага с печатью Чазара. Очевидно, это дает ему право получить отчет от капитана Фезима о том, как идет охота на повстанцев. - Оракс посчитал, что Рамед, как и большинство людей, занимавшихся тем же ремеслом, что и он, был неграмотным, и не смог прочитать документ самостоятельно.
- Вы сказали ему, что капитан уехал на патрулирование?
- Да, - сказал Рамед. - Он сказал, что подождет.
- Что ж, - протянул Оракс, - тогда пусть подождет. Может быть, госпожа Удача улыбнется, и капитан Фезим и остальные скоро вернутся.
Солдат покачал головой.
- На это можно не надеяться. В Акануле они наверняка столкнутся с какими-то трудностями, даже несмотря на то, что с ними их грифоны.
- А что, если Хранитель Змей начнет задавать вопросы, - сказала Мералейн, - а некоторые другие наемники скажут, что
