Будучи полностью уверенной что звук открывшейся двери и тяжелые шаги – это возвращение отца с ночной смены я не сразу повернула голову. Но моя мама никогда не краснела при виде отца…
Я даже пролила чай, потому что не ожидала, что он явится вот так как ни в чём не бывало.
– Извини, что выгляжу уже не так идеально, но я не сплю уже двое суток, – послабляя галстук, Эйдан устало чмокнул меня в щёку, бросив на стол какие-то документы. – Что? Ты думала «прощай Эйдан» меня остановит? Тем более после твоего признания? Кира, ты попала не в тот мир – ты никогда не избавишься от Прайсов, – хмуро пошутил он, пока я пыталась взять себя в руки.
Так нельзя любить, слишком поглощающе, слишком остро и болезненно. А я любила его именно так. И вряд ли с ним будет по-другому. Когда тебя сводят с ума его взгляды, когда тебя накрывает удушье от его улыбки и ты не чувствуешь земли от его запаха. Когда ты настолько хочешь обладать каждой клеточкой души и тела этого мужчины, что даже готова разорвать свою жизнь в клочья – это уже диагноз, это неправильная любовь. И если у тебя вдруг такую любовь отнимут – у тебя не останется ни единого стимула чтобы жить. А мне нельзя такое допускать. У меня теперь … дети.
– Эйдан, – выдавила я. – … Иногда в жизни женщины или мужчины встречается его роковой человек – его личная точка Вселенной, его закодированный источник бытия. Но если встречаются два рока – они уничтожают друг друга своей любовью, которую нельзя уместить в себе. Два рока – это мы с тобой. Я уже предвижу что нас ожидает – вовсе не счастливое безмятежное будущее, а вечное поле боя со своими эмоциями, с болью, которую мы будем провоцировать, с окружающими. Скоро я стану толстой беременной тёткой, переключившей всё своё внимание на ребёнка и тебя это вряд ли будет устраивать, а меня будет бесить то, что это не устраивает тебя. А ещё будет Натан со своим параноидальными спектаклями. Я не уверена, что у меня хватит сил выдержать всё это. Да любовь даёт жизнь, но бывают редкие исключения, когда она её и отнимает, сжигает и опустошает. Мне больно это говорить, но я продолжаю считать, что нам нужно расстаться навсегда.
– Это в тебе говорит твой скачущий уровень гормонов, меняющий твоё настроение! Кира — это бред! – возмутился Эйдан, отшвырнув с грохотом табурет. – Все эти проблемы можно решить! Я не хочу прожить безопасную стабильную жизнь и на склоне лет сожалеть, о том, что не просыпался в объятьях любимой женщины, а позволил ей уйти. Подпиши эти бумаги, по которым ты снова станешь моей женой.
– Эйдан, почему ты меня не слышишь? – взмолилась я, чувствуя, как с болью лопается что-то необъятное в душе. – Даже если мы поженимся, когда Натан официально опровергнет свою гибель – наш с тобой брак будет считаться недействительным.
– Кира, я чертовски устал! А когда я уставший, я бываю резким и злым. Прошу тебя подпиши, а остальное предоставь мне, – его глаза хоть и были измученными, но они были невероятно теплыми и прекрасными. Когда-нибудь я нарисую картину, на которой будут только одни его глаза.
– Я хочу усыновить этого парня, – кивнула я на насупившегося Мэтью, недовольно поглядывающего в сторону Эйдана.
– Очередной абсурд? Вчера ещё хотела избавиться от своего ребёнка, а сегодня уже согласна принять чужого? Ладно, хоть соседскую бабулю, я не против. Ты будешь ставить подпись?
– Мне нужно подумать, – выдавила я, уже приняв решение.
– Подумай, – тяжело вздохнул Эйдан. – А я пока с вашего позволения упаду на кровать, пока у меня окончательно не сдали нервы. Разбудишь, когда будешь готова.
Он поднялся в мою спальню, а я осталась сидеть недвижимо, напряженно глядя в одну точку. Я ждала пока он уснёт. Чтобы затем встать и уйти из этого дома и из его жизни. Навсегда. Я понимала, что причиню ему невероятную боль, и не ему одному, не говоря уже о себе.
Но я должна была иссечь из своей жизни любимых мною людей, чтобы дать жизнь другому человеку – моему сыну. Другого выхода я сейчас просто не видела. Каким-то внутренним материнским чутьём я знала, что, если я останусь здесь, с Прайсами – я потеряю ребёнка, а он теперь был важен для меня. Он и Мэтт.
– Пошли Мэтью нам пора, – тихо прошептала я, и мальчик не мешкая вскочил на ноги.
– Кира что ты решила насчёт документов? – встревоженная Эмили попыталась перегородить мне дорогу, возможно, её тоже подталкивало материнское предчувствие.
«Но она не моя мать. Мне пора перестать обманываться».
– Для начала мне нужно отвезти Мэтта в участок, потом я разберусь со всем остальным, – я пыталась говорить ровно и спокойно, вцепившись в плечо Мэтта. – Мам, если Эйдан вдруг проснётся раньше, напомни ему, что я люблю его. Ты тоже не забывай об этом. Хорошо? – думала, что не правлюсь, я ведь и вправду любила их всей душой.
Охрана Эйдана не стала препятствовать, её часть просто последовала за мной.
– Ты же говорила, что поможешь мне, а вместо этого везешь сдаваться копам! – вырываясь, возмутился Мэтт.
– Успокойся, – для большей убедительности я взглянула в его обеспокоенные глаза. – Я держу слово, доверься мне. Мы всего лишь сматываемся малыш.
– Ещё раз назовёшь меня малышом, я до конца твоих дней буду звать тебя старухой.
– Ну и характер же у тебя! И на что я только соглашаюсь.
Бен на мою удачу был в участке. Не выпуская руки Мэтта, я отвела офицера, и моего нового друга по совместительству в сторону. Я собиралась говорить без обиняков, глядя ему прямо в глаза, и несмотря на то, что мы всего лишь один раз пили кофе, болтая по душам – я почему-то была уверенна на все сто процентов, что Бен Райли мне поможет. Мой бывший напарник, по крайней мере, так бы и поступил.
– Бен мне нужна помощь. У меня с собой нет ни денег, ни вещей, ни документов, только мальчик, которого я хочу усыновить и охрана Эйдана Прайса у входа. Нам нужно исчезнуть сегодня, бесследно пропасть, чтобы ни одна ниточка не вывела на нас ищеек Прайсов. Это вопрос жизни и смерти и мне больше не к кому обратиться.
Он раздумывал всего несколько секунд.
– Идите за мной, я выведу вас через запасной выход. Тебе принципиален город или штат?
Я отрицательно покачала головой в ответ.
– Тогда я отвезу тебя к своему лучшему другу в Нью-Джерси. Я не знаю, как так совпали звёзды, но с завтрашнего дня я в отпуске, так что тебе повезло красотка! Не переживай, я позабочусь и о документах, и о слежке, – ободряюще подмигнул мне Бен. – Если кто и умеет заметать следы, так это сами копы.
– Ты рискуешь ради меня карьерой Бен, а ты бы не сделал этого, не будь у тебя серьёзного повода. Ты не такой человек, ты самый правильный и честный парень и мне ужасно жаль, что я тебя так подставляю.
– Ты пришла потому, что надеялась на меня, а я надеюсь, что не ошибаюсь. Я вижу, когда человеку плохо и когда ему действительно нужна помощь – тебе она нужна. Брось, на данный момент ты единственная кто знает моё второе имя, а это значит, что мы почти родня! – усмехнулся он мне, подтолкнув плечом. – Я не брошу тебя в беде голубоглазая, и Прайсы ещё не боги!
