Влад лично поил Софию зельем три раза в сутки. Не отходил от её постели. Не спал и почти не ел. Жар ненадолго спадал, но потом с новой силой возвращался, набрасываясь словно коршун на жертву, на его ведьмочку.
Три долгих и изматывающих дня, Влад молился всем Богам, прося их о милости.
За эти три дня, Бен выяснил кто отравил Софию. Все виновные были взяты под арест. Наконец-то все точки были расставлены над и, осталось дождаться когда очнётся ведьмочка.
Глава 34
Наконец-то темнота отступила, и я смогла открыть глаза. В памяти всплыли воспоминания последнего дня. Плохое самочувствие, головокружение, цвета утратившим краски, тошнота, руки покрытые почерневшими венами и посиневшие ногти. Мордосская лихорадка. Но как? Как я могла отравиться мордосской ягодой?
Неужели кто-то преднамеренно меня отравил? Но кто? Ела я лишь в столовой в отделе, где блюда с едой стоят на общем столе, и какую именно тарелку я возьму, никто не мог знать. И дома, где готовила Марьяна. А ей я доверяла. Хотя… Она ведь тоже знает об свойствах ядовитой ягоды. Неужели она? Да нет, бред!
Марьяна моя подруга и старшая наставница. Она мне как мать. К тому же не глупая женщина. Если бы хотела меня убить, давно бы это сделала, а не ждала приезда на островах. Здесь такое с рук не сойдёт.
Моё внимание привлёк шелест бумаг. Влад сидел в кресле перед столом, и перебрал какие-то документы, внимательно вчитываясь в них.
— Влад? Тебя отпустили? — голос был хриплым и словно не моим.
— София? — он подскочил в кресле и то отлетело, ударившись в стену. — Очнулась! Слава Богам. Я сейчас… — и выскочил из комнаты.
Я удивлённо смотрела ему в след, но отвлеклась на зажатый в руке клочок бумаги. Странно! Не помню, чтобы что-то читала или писала, перед тем как меня поглотила пустота.
Я развернула помятый лист.
«Читаешь это?
Значит очухалась! А ведь мне обещали, что этот яд очень редкий и единицы знают о нем, а уж о противоядии и то меньше. И ты в их числе. Удивила.
Откуда ж ты такая взялась?
Но это не важно. Важно то, что Влад никогда не будет с такой, как ты. Ты инициированная ведьма. И хоть Влад сделал всё возможное, чтобы тебя не казнили и отпустили из-под ареста, подарив тебе неприкосновенность от закона и инквизиции, он не любит тебя. И никогда не полюбит.
Он выпил вторую дозу приворотного зелья. Очень сильного зелья. А первой кого он увидел, была я. Тебя же он с каждым взглядом, будет всё больше ненавидеть и презирать.
Уйди из его жизни по-хорошему. Пока жива.
Поверь, счастливой семейной жизни у вас не будет. Я постаралась. Так сказать подстраховалась. Жаль, Артемия не перетянула тебя на свою сторону, а то бы тебя уже давно казнили.
Надеюсь ты сделаешь правильные выводы, и примешь верное решение. Уйди добровольно из нашей с Владом жизни. Он мой, и только мой.»
Я ещё несколько раз перечитала записку, но так и не поняла, кто её оставил. Кто это мог быть?
В записке прямо говорилось, что меня отравили не случайно, а преднамеренно. Но кто эта женщина? Ведь она не только смогла подсунуть мне яд, но и записку в мою руку. А это значит, что пока я была без сознания и боролась с ядом, она была здесь. В этом доме, в этой комнате.
И если Марьяну я сразу заподозрила, то после записки с признанием в любви моему мужу, её кандидатура отпадает сама собой. По возрасту.
Тогда кто? Линда?
Она живёт со мной в одном доме, и возможность продлить яд в мою еду, у неё конечно была. Как и оставить записку. Но зачем?
Я знаю Линду с детства, и не заметила симпатии к Владу с её стороны. Тут уж больше Бен подходит, как предмет её воздыханий. Видела я, как она на него смотрит украдкой.
Так что нет, Линда отпадает.
Хм… Кто, когда и как меня отравил? Единственный раз, когда я, что-то принимала из рук посторонних, это был кофе со странным вкусом, принесенным Сьюзен.
— Точно, Сьюзен! — воскликнула я, в тот момент когда дверь в спальню открылась и вошли Влад с Марьяной, и какой-то мужчина.
Я быстро спрятала записку по подушку, ещё не решив, рассказывать Владу о ней или нет. Сначала нужно выяснить отношения, а потом подумаю.
— Ты догадалась, что это была Сью? — Влад подвинул кресло к кровати и сел в него.
— Сью? — удивилась я, услышав имя его бывшей любовницы. Ведь бывшей? Или нет? — Сьюзен?
— Это её полное имя. — подтвердил Влад.
— Но… — начала было я, но меня перебили тактичным покашливанием.
— Господин Стужев, позвольте я осмотр вашу супругу, а потом вы поговорите. У меня не так много времени. — обратился к Владу… а собственно кто?
— София, это метр Гранж, лучший Целитель на островах. — представил мужчину Влад.
Целитель посетил фонариком мне в глаза, проверяя цвет белков. Измерял пульс и температуру. Проверил язык, руки и ногти. А потом поводил надо мной руками, магически сканируя моё тело.
— Яд полностью вышел из организма, но я настоятельно рекомендую отлежаться пару дней. Обильно питье и сбалансированное питание. А я загляну через неделю, и по состоянию вашего здоровья, выпишу лист с назначением. Поправляйтесь, голубушка! — и отправился к двери, Влад пошёл за ним, провожая целителя.
— Софушка, как же я испугалась за тебя! — Марьяна села на постель возле меня, как только за мужчинами закрылась дверь. — Слава Богам, что ты успела сказать Владу, что это за дрянь. Успели вовремя дать тебе противоядие.
— Тоесть, Влада отпустили из-под ареста в тот день? И мы даже встретились, перед тем как я отключилась?
— Ну, да! Он и поднял тревогу. А поняв чем тебя отравили, я вспомнила, что ты положила пузырёк с противоядием в свой саквояж, когда вылечила от лихорадки наших горожан. Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Правда слабость ощущается, и кушать хочется. Но сначала хочу увидеть детей.
— Оно и не мудрено, что есть хочется. Трое суток в беспамятстве провалилась. Сейчас супчик довариться, и я тебя покормлю. А детей увидишь позже. Линда их в парк повела. И мне кажется, что прогулка с детьми, это лишь предлог. Там сегодня Бенжамин на дежурстве.
— Бен? Хм…
— София! — вернулся Влад.
— Ладно, пойду я. А то не ровен час, суп вскипит.
Женщина ушла, прикрыв за собой дверь и оставляя нас с Владом наедине.
— Я думала ты мне привиделся в тот день.
— Нет. Не привиделся. И я благодарен Богам, что меня освободили именно в тот день, а не на следующий. Иначе боюсь представить, что могло с тобой произойти. Мы разговаривали, а потом я заметил, что с тобой, что-то не то…
