Книга Смерть кукловода - Екатерина Шелеметьева

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48

Стриженов сел на массивный белый стул, стоящий в углу зала, подождал, пока собравшиеся запасутся чаем и пирожными, удобно устроятся на диване и стульях, и только тогда заговорил:

— Должен извиниться, что обманывал вас, но этого требовало мое расследование. Нужно было установить, что на самом деле произошло в горах, как погиб человек…

Дмитрий запнулся, думая, что сказать дальше.

— Установили? — буднично спросил Илья Антонов.

И Дмитрий заметил, как Нина Фадеева бросила на него испуганный взгляд.

— Думаю, да, — ответил Стриженов, рассматривая остальных. — Начну с того, что погибшего звали Игорь Степанович Солоновский, он был художником-копиистом, реставратором, жил и работал в Москве. Дальше я мог бы назвать вам имя убийцы, но в этом деле огромное значение имеют мотив и те события, что произошли задолго до смерти реставратора. Вы все творческие люди, любите детективы, пишете романы, вам будет интересно услышать историю с самого начала.

Стриженов снова обвел собравшихся взглядом, убедился, что его внимательно слушают, и стал рассказывать:

— Все началось два года назад, когда ныне покойный реставратор Игорь Солоновский познакомился с известным коллекционером, хозяином художественной галереи Петром Каменевым. Игорь реставрировал для Петра Петровича несколько картин после пожара в галерее, и коллекционер был поражен талантом реставратора, его трудолюбием, мастерством, глубокими познаниями в области живописи, страстной любовью к творчеству художников-передвижников. Но больше всего Каменева поразило, что Игорь считает себя заурядным реставратором и копиистом. Непримечательным и невыдающимся.

Так сложилось, что Солоновский и Каменев стали общаться, можно даже сказать, они подружились. И коллекционер решил во что бы то ни стало показать Игорю, как тот талантлив. Петр Петрович брал друга на художественные выставки, в галереи, на аукционы, советовался с ним. Просил оценить подлинность тех или иных полотен. Мечтал сделать из Игоря выдающегося эксперта по русской живописи. Он даже заказал у копииста Солоновского имитацию картины Крамского и выдал ее за оригинал, чтобы разыграть одного из своих друзей.

Но то, что для Петра Каменева было шуткой, дружеским розыгрышем, для Игоря Солоновского стало поворотным моментом в жизни. С одной стороны, он действительно убедился в своей гениальности. Ведь даже эксперт, специалист по Крамскому дал заключение, что картина подлинная. С другой стороны, Игорь Степанович в новом свете увидел мир искусства и живописи. Как точно заметил Каменев, глядя на полотна, он теперь видел не высокое искусство, а рынок, где каждый набивает себе цену, хитрит и спекулирует. Игорь узнал, что как минимум половина картин на престижных международных аукционах подделки. А хорошие фальсификаторы — успешные и влиятельные люди, безнаказанно торгующие сомнительным товаром. Таким был мир Петра Каменева, в такой мир он привел Игоря Солоновского. И реставратор захотел закрепиться в этом мире.

Вот тогда-то, около года назад, он придумал дерзкий и гениальный план. Игорь решил украсть из Третьяковской галереи картину, а потом под видом оригинала вернуть в музей подделку. Безумие? Да, разумеется. Но только на первый взгляд. Игорь Солоновский и правда был гениален — как художник и как аферист. Поэтому кражу он собирался провернуть чужими руками. Он решил найти в каком-нибудь баре спившегося иммигранта, которому нечего терять, и убедить вынести нужное полотно из галереи. Солоновский заранее придумал подходящие идеи и аргументы, чтобы убедить собутыльника.

Что до технической части, то Солоновский часто работал с музеями, проводил детальные осмотры картин и залов, знал, что экспонаты, привезенные на временные выставки из других городов, плохо охраняются. В отличие от постоянных экспонатов, они не подключены к сигнализации. А охрана следит за посетителями, а не за произведениями искусства. Реставратор предположил, что вор, одетый в неприметную одежду, просто снимет картину со стены и выйдет из здания. Если все сделать правильно, его примут за сотрудника музея. А дальше в дело вступит сам Солоновский, он проследит за подельником и, когда тот спрячет картину, заменит ее своей подделкой. Конечно, незадачливого вора быстро найдут и арестуют, а картину вернут в музей. Беглый осмотр, впрочем так же, как и детальный, не выявит, что полотно подделка, и в руках Солоновского окажется подлинник невероятной стоимости.

Гениальность плана состояла в том, что исполнитель даже не догадывался об участии Солоновского. Независимо от того, удался бы план или рухнул, доказать причастность реставратора было бы невозможно. Скорее всего, исполнитель бы даже не вспомнил собутыльника, который подбил его на кражу картины. Да и мало ли что за глупости люди болтают в баре на пьяную голову?!

Разработав план, Игорь Степанович занялся подготовкой, сосредоточенно и скрупулезно, как всегда во время работы. Для начала он выбрал полотно: картину «Ай-Петри. Крым» своего любимого художника Архипа Куинджи. В Третьяковской галерее как раз проходила временная выставка картин художника, привезенных из Русского музея. Выбор картины был подарком Солоновского самому себе, он давно мечтал скопировать этот шедевр. Реставратор или, точнее, фальсификатор подготовил детальное описание картины и взялся за дело. Перевез из офиса домой все необходимые материалы, сообщил на работе, что теперь писать копии будет исключительно дома в свободное время. На самом деле он вообще отказался от частных заказов на копии. Начиная с ноября прошлого года вечер за вечером, неделя за неделей он снова и снова копировал работу Куинджи. И вот тут в его гениальном плане произошел первый и самый серьезный сбой. Реставратор влюбился. Или, по крайней мере, увлекся молодой художницей. Они познакомились осенью в галерее Каменева на выставке для выпускников художественных вузов.

Стриженов на секунду прервал свой рассказ и посмотрел на красные пятна, покрывшие шею Нины Фадеевой. Девушка смотрела на журналиста широко распахнутыми глазами, руки ее, прижатые к шее, мелко дрожали. На секунду Дмитрию стало жалко эту тихую, хрупкую девушку. Но он все-таки продолжил:

— Солоновский в тот период был на подъеме, его жизнь менялась к лучшему, неудивительно, что в таком состоянии он обратил внимание на тихую миловидную художницу. Пара начала встречаться, девушка бывала в доме Солоновского и не раз видела копии «Ай-Петри», но тогда она не придала этому никакого значения. Игорь был одаренным и трудолюбивым копиистом и часто делал несколько копий одного полотна, чтобы добиться максимального сходства.

Перед Новым годом Солоновский закончил полотно. Он был уверен: даже специалист не отличит подделку от оригинала. Особенно учитывая, что фальсификатор разгадал тайну красок Куинджи, а подлинник никогда не подвергался макросъемке. То есть опознать настоящее полотно по неповторимым микротрещинам на краске не представлялось возможным. Оставалось только замести следы и найти того, кто вынесет из галереи подлинник. Я думаю, Игорь Степанович вывез куда-нибудь в лес все свои пробы «Ай-Петри» и сжег их, чтобы не оставлять улик. По крайней мере, у него дома нет копий этого полотна.

Затем Солоновский стал захаживать в один бар недалеко от дома, присматриваться к людям, выбирать нужного человека. Ему повезло. Довольно быстро подвернулся пьющий, ранее судимый, употребляющий наркотики мужчина, к тому же гражданин Украины. Идеальный кандидат. Игорь взялся за дело. Он напоил нового знакомого, завел разговор о родине, национальном достоянии, о полотнах, которым самое место в музеях Украины. Ведь Куинджи хоть и грек по происхождению, а родился на территории нынешней Украины. Собутыльник проникся идеями Игоря, и, обменявшись телефонами, они расстались друзьями.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48