— больше, чем когда-либо.
— Да. Я готова! Я буду рядом, — заверила девушка и на пару мгновений прижалась щекой к плечу Валлиана в мимолетной ласке.
Валлиан без слов поцеловал ее в висок — с нежностью и признательностью. Пусть он готов был сразиться со всей Тьмой мира один на один, но понимание, что рядом не только другие Светочи, но и любимая женщина, вселяло в него еще больше решимости и уверенности. И в глубине души он очень сожалел, что рядом с Саймоном нет такой же любящей женщины.
— К сожалению, нам предстоит разделиться сразу, как только прибудет Саймон, — Светоч Клиффорд вернулся к обсуждению организационных вопросов. — Как вы уже знаете, заговорщики находятся не просто в разных городах. Двое — на противоположных краях одного континента. Третий — вообще на другом континенте.
Валлиан кивнул, подтверждая: знаю. И тут же задал еще один существенный вопрос:
— Ты пытался понять, Клиф, кого из троих сможешь взять на себя? И кем лучше заняться мне?
— Думаю, я займусь единственной среди заговорщиков женщиной, Мелисентой. Саймон — Домиником: мужчиной, который находится на одном континенте с женщиной. А тебе я предлагаю отправиться к самому пожилому из троицы. Из нас троих ты — самый мощный и стабильный благодаря Лайоне.
— Согласен. Мне тоже показалось, что Рупертом Торндайком должен заняться я. К тому же, его облик показался мне знакомым. Я уверен, что не знаком с этим человеком, но точно его где-то видел…
Лайона насторожилась. Ее врачебный и психотерапевтический опыт подсказывал, что в таких делах, как работа с телом и душой другого человека, даже дальнее знакомство может стать неожиданной помехой. Но ведь задача ее мужа — не лечить Руперта, а обезвредить его! И какие-то смутные воспоминания не помешают Светочу сделать все необходимое!
Лайона догадывалась, что ничем хорошим для господина Торндайка встреча с Картаделем закончиться не может. Валлиану достаточно приблизиться к этому несчастному, впустившему Тьму в свою душу, и все будет кончено. Сильнейшая светлая энергетика взорвет и выжжет щупальца тьмы, опутавшие несчастного, заменившие ему нормальный энергетический каркас. Руперт погибнет, как погибнут и двое других заговорщиков.
Лайона сумела смириться с этой мыслью. Согласиться, что физическая смерть заговорщиков — это необходимо и неизбежно. В конце концов, они сами выбрали свою участь.
— Прибыли! — бодрый возглас мастера Аркадиана заставил госпожу Монтессори вынырнуть из задумчивости и вернуться к делам насущным.
31. Планета Отверженных. Доминик Триенариц
Заговор в разгаре
Сбежавший клон вернулся через неделю. Все эти дни Доминик метался, маялся сомнениями, разрывался между желанием объявить Дома-младшего в розыск, как вора, который увел документы и деньги хозяина, и опасением, что сам попадет в поле внимания силовых структур, а то и Светочей. Триенариц даже начал изучать предложения частных детективов, но и им побоялся доверить свою тайну.
А в одно далеко не прекрасное утро, измученный страхами, беспокойством и бессонницей, вошел в лабораторию, и увидел тело. Такое желанное и такое недоступное. Тело лежало на своей кушетке в позе спящего младенца и пускало слюни.
— Дом! Ты!.. — Триенариц бросился к клону, попытался растолкать, разбудить его!
Тело не ответило. Похоже, его таинственный обитатель ушел.
Доминик ругался. Хлопал тело по щекам. Плакал. Кричал в пространство, призывая сущность, которая пообещала ему мечту — и исчезла.
Двое суток Триенариц не выходил из лаборатории, не отходил от клона. Кормил, менял памперсы, горестно вздыхал, а иногда снова начал плакать — зло, отчаянно, без слез. На третий день начал умолять:
— Давай ты проснешься, Дом? Поговори уже со мной, а? Вернись! Ну, хочешь, оставайся в этом теле навсегда! Я себе еще одно сделаю… заведу тебе отдельный счет в банке. Сможешь делать, что хочешь!
Клон, бессмысленно хлопавший ресницами, внезапно повернул голову. Уставился на Триенарица с ехидным интересом:
— Думаешь, мне так нужно твое тело? Оно, конечно, выше всяких похвал…
— Дом!!! — Триенариц взревел раненым бизоном, бросился к кушетке, собираясь наброситься на свое «изделие» то ли с кулаками, то ли с объятиями. — Как ты… где ты?.. а, впрочем, не важно! Ты ведь больше не уйдешь?!
— Эй, эй! Поспокойнее, папочка! — продолжал ехидничать Дом-младший. — Я — птица вольная. Мне оковы физической оболочки — лишняя тяжесть. Хотя, не стану спорить, некоторые задачи проще решать, когда можно встать, подойти, поговорить. В глаза посмотреть… — клон уселся и снизу вверх пронзил Доминика тяжелым взглядом.
— Ты помнишь, что обещал научить меня переселяться из тела в тело? — прерывающимся голосом промямлил Триенариц.
— Помню. Всему свое время. Ты пока не готов. — Дом-младший погрозил Дому-старшему пальцем. — Я покажу тебе пару техник. Осваивай. И, так и быть, буду предупреждать, когда соберусь снова отлучиться по своим делам. Насчет отдельного счета, надеюсь, ты не шутил?
— Да какие шутки… — устало выдохнул Триенариц. — Сейчас оформлю.
Доминик поспешил выполнить очередное обещание. Ужас, пережитый, когда клон вдруг из мыслящего человека вновь превратился в безвольное и безмозглое существо, подстегивал молодого гения лучше всяких угроз!
Сцепив зубы, Триенариц согласился с тем, что время от времени Дом-младший будет отлучаться по своим делам: ничего не объясняя, ни о чем не отчитываясь. И Дом-младший пользовался своими новыми привилегиями, ничуть не стесняясь! То и дело куда-то исчезал — на три, на пять дней, на неделю. Но — всегда возвращался. Потихоньку объяснял и показывал Триенарицу какие-то упражнения. Учил рисовать гексаграмму и непонятные символы.
— Чтобы выйти из тела, папочка, и попасть в другое, тебе придется провести специальный обряд. Без него твоя душа не сумеет оторваться от тела. Ты слишком слаб и не подготовлен. А на подготовку уйдут десятки лет! Ты готов ждать так долго?
— Нет! Нет! — испуганно отвечал Доминик. — Я чувствую, что уже старею! Мне нужно перебраться в другое тело как можно быстрее!
Наконец, настал день, когда Дом-младший объявил:
— Ну, папочка, готовься. Завтра ты сменишь старое тело на новое! Помещение, подходящее для проведения ритуала, я организовал. Там нам никто не помешает. Мы отправимся туда вдвоем. Я улягусь, как нужно, и освобожу тебе тело. Дальше тебе придется действовать самостоятельно и безошибочно! Любая помарка в начертании знаков… любое нарушение процедуры может привести к ужасающим последствиям, так что будь внимателен!
— Буду! Я все сделаю, как ты научил! — заверил Доминик.
Его сердце едва не выпрыгнуло из груди от радостного волнения: ну, наконец-то! Это все-таки свершится! Он переселится в новое, молодое, еще более совершенное тело — и уже ни за что не откажется от него, пока не вырастит себе нового клона.
