Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Вероника хохотнула грубым басом, и улыбка снова обнажила её дешёвые брекеты.
— У тебя ужасный характер. Ты выводила всех, выпендривалась и ничего — вообще ничего! — не стоила! Учитель тебя хвалил за самые ужасные блюда, но ты даже не понимала, насколько мерзко это выглядело со стороны… И вообще, Ната, не занимай очередь, пожалуйста, если ничего не будешь покупать.
Действительно, за спиной Наты уже собралось несколько человек. Место пользовалось популярностью.
Ната отошла сначала к столикам, потом направилась к стеклянной двери. Вышла на улицу, закурила. Мысли — сначала сгустившиеся и неразборчивые — сделались ясными.
Ната решила, что Веронику надо наказать.
Никто и никогда не смеет вот так запросто позорить Нату перед людьми. Среди посетителей могли бы те, кто знает её. И какие теперь пойдут слухи? Кто-нибудь что-нибудь напишет в интернете, и понесётся. О, Ната знает, как это бывает. Интернет, что сточная канава, куда сливаются самые гнусные, мерзкие, отвратительные и вонючие отходы реальной жизни. Всем плевать, какая она на самом деле. Судить будут по заметкам на форумах, в обсуждениях и тематических пабликах.
«Богатая девочка из-за своего хамства нарвалась на адекватного продавца»
«Ту самую тёлку помните? За неё папашка платил деньги, чтобы её хвалили!»
«Таким богатеньким недотрогам нужно быть в центре внимания. Даже за деньги! Какая же низкая у неё самооценка?»
На папу Ната не злилась. Папа хотел как лучше — он всегда делает так, как считает лучшим для всех. Если на тот момент он решил, что таким образом поддержит увлечение дочери, то почему бы и нет? В конце концов, Ната закончила курсы и научилась отлично готовить.
А вот Вероника серьёзно нарвалась. Если бы она заткнулась, всё было бы хорошо. Есть же такая поговорка про язык за зубами. Так нет же. Решила поиграть в мафию. Хорошо, посмотрим, что произойдёт, когда город заснёт…
Сначала у Наты не было чёткого плана. Она приезжала к кафе Вероники и наблюдала. Считала посетителей, пыталась систематизировать появление сотрудников на работе, отмечала время приездов различных доставок. Потом она проследила за Вероникой и выяснила, где та живёт, вплоть до подъезда и даже этажа.
Ей вдруг захотелось подкараулить Веронику где-нибудь и всадить ей нож под лопатку. Как в фильмах. А когда Вероника будет умирать, повернуть её лицом, вырвать брекеты (они ведь вырываются, да?) и затолкать их Веронике в глотку. Хорошая, в принципе, идея. Вряд ли бы кто заподозрил в убийстве девушку из богатого района, с которой Подольская не встречалась много лет.
На той же неделе Ната впервые сходила на тренинг, где миловидная женщина средних лет рассказывала о том, как справляться с проблемами из прошлого, которые отравляют настоящее.
«Перегрызите канат! — вещала женщина. — Якорь, зацепившийся за илистое дно вашей юности, не дает всплыть! Будьте белками, хищницами, сделайте так, чтобы прошлое больше не держало вас на дне!»
Золотые слова. Ната записала их в дневник и потом много раз вспоминала и цитировала.
Вероника Подольская была как раз тем самым якорем из прошлого. Из-за неё у Наты развился комплекс, разве не очевидно? Очень, очень большой комплекс. И от него следовало избавиться.
Решившись, Ната выбрала хороший кухонный нож, которым дома разделывала мясо. Завернула его в полотенце и возила с собой почти неделю. Острое желание воткнуть лезвие в жирное тело Вероники, почувствовать, как лопается кожа, рвутся мышцы — как курочку разделать! — преследовало Нату постоянно. Однажды вечером она приехала в район Вероники заранее, оставила машину в нескольких кварталах от дома и пошла к подъезду пешком. Нож лежал в кармане пальто. Была ранняя осень, утром всё ещё жарило солнце, а вечером теплоту стремительно слизывал ледяной ветер. Пальто подошло как нельзя кстати.
Ната прождала около сорока минут. Когда Вероника появилась из-за домов и направилась к подъезду, что-то в голове у Наты щёлкнуло. Она хотела сделать всё быстро, не сдержалась. Заторопилась, рванула к тропинке, чтобы оказаться за спиной у Вероники, а затем запнулась обо что-то и едва не упала. Ната взмахнула руками, как птица, ударилась коленкой об асфальт, содрала кожу.
К Нате подбежал незнакомец, помог встать, что-то лепетал. Ната нервно думала о том, что, в общем-то, едва не совершила самый глупый поступок в своей жизни. Вокруг же люди, случайные свидетели. Да и потом, откуда она знает, куда ударить, чтобы убить наверняка? Не подготовилась, не продумала, как малолетка какая-то. Так нельзя.
Нельзя, чтобы кто-то о чём-то заподозрил.
Она снова взялась за слежку. Умереть должна была не только Вероника. Должен быть исчезнуть её бизнес. Пусть новости о смерти будут последними гвоздями в крышку «талантливого предпринимателя и успешного кондитера».
Первые зацепки касалась заказов. Кондитерская была маленькая, выпечка производилась из готового сырья, которое Вероника заказывала на одном хлебной комбинате. Что-то приезжало уже готовое, что-то делали на месте в небольшой цеху в подвале под кафе. В подчинении у Вероники было три повара, которые готовили посменно. Ещё пекли на заказ, принимая запросы через сайт. При больших заказах кафе закрывалось на час раньше и в цех в подвале спускались все три повара и сама Вероника.
Это было важно, отметила Ната — Вероника оставалась после работы только при больших заказах. Всё остальное время она не занималась выпечкой и готовкой, а доверяла поварам.
Три раза в неделю из хлебного комбината приезжал курьер, привозил сырьё. Его встречал персонал на заднем дворе кафе, где находился чёрный вход. Разгрузка занимала минут двадцать, после чего курьер уезжал, а персонал (как правило, официанты) ещё некоторое время курили и болтали на улице.
После трёх недель наблюдений за разгрузками, Ната решила подойти к дверям чёрного входа. Она специально оделась «в простое» — то, что смогла найти в магазине, из самого дешёвого и безобразного, не бросающегося в глаза своей усредненностью. В таких одеждах (джинсы, белые кроссовки, толстовка и куртка красного цвета) ходили все девушки от пятнадцати и старше. Ещё Ната не помыла волосы, слегка их растрепала и надела дурацкие тёмные очки. Специально не красилась — и когда посмотрела на себя в зеркало, очень смеялась над внешним видом. Будто вместо Наты стояла, скажем, Лерка, у которой чувство вкуса отсутствовало напрочь.
И ведь ходят такие дурнушки по городу, воображают себе что-то…
Дверь чёрного входа в кафе находилась у тротуара, по которому туда-сюда сновали молодые дамы с колясками. Метрах в ста, если идти вглубь от дороги, начинались жилые кирпичные малоэтажки, а чуть дальше раскинулась детская площадка. Там по утрам было многолюдно и шумно. Где-то дальше, за домами, располагалась ещё и школа. Ната уже знала, что к часу дня тротуар оказывается забит галдящими школьниками, часть из которых как раз и оседала в кафе у Вероники. Сладкая нездоровая пища — это то, что обожают подростки. Прыщавые девочки тем более. Вероника потакала низменным желаниям таких же как она толстушек с брекетами.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
