Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– Вы курите в присутствии женщины, – возмутился он.
– Что? – в один голос спросили арестант и сыщик, хотя последний не курил, а сосредоточенно правил что-то в протоколе.
– Вы не спросили, не помешает ли курение женщине, – заявил Кротов, и мужчины, наконец расслышав его, замерли в изумлении.
– Но Вострецова – обвиняемая, – заявил следователь.
– От этого она не перестает быть женщиной!
Жорик, куривший более половины своей сознательной жизни, от удивления закашлялся.
– Че ее спрашивать, Евку-то? – спросил он, разгоняя сигаретный дым. – Она и сама, между прочим, и покурить, и выпить может.
– Я бросила курить, – заявила Ева. Внезапно ей стало стыдно от той характеристики, которую на нее наскоро состряпал Жорик.
– Ну, ладно, защитник, – поморщился сыщик. – Давайте не будем здесь разыгрывать спектакль. Мы не в институте благородных девиц, а на допросе, и перед нами сейчас не княжна Савская, а обвиняемая Вострецова. Ничего с ней не станется. У них в хате еще не так дымят. Может, еще потребуете перевести ее в камеру для некурящих? А вы, Бирюков, не тормозите, рассказывайте, какая у вас была договоренность с Вострецовой.
– Ева попросила меня разобраться с женихом: поговорить с ним там, избить его, если он начнет валять дурака, поступить по обстоятельствам… Мне идти туда без резону, не было охоты, тогда она пообещала мне кольцо. Сняла с пальца и передала: «На, мол, прими как оплату…»
– Жорик, что ты говоришь? – не поверила своим ушам Ева. – Ты что, забыл все, что ли? Какое кольцо? Никакого кольца я тебе не давала.
– Да ты пьяная была, Евка, – махнул рукой Бирюков. – Ничего сама не помнишь.
– Да, я была не трезва, но не до такой же степени, чтобы не помнить, что со мной происходило, – возразила она. – Кольцо я тебе не отдала бы ни в коем случае. Это был подарок Артема.
– Да. Что-то такое ты тогда и говорила, но сказала еще, что коли он – подлец, то никакие евоные подарки тебе не нужны.
– Я не называла Артема подлецом и не отдавала тебе его кольца.
– Ну, откуда-то оно у него появилось, правда? – спросил следователь. – Скажите, Бирюков, обещала вам Вострецова еще что-нибудь в качестве вознаграждения?
– Ну, я этого бы не сказал. Она, правда, говорила мне, что у этого бобра шикарная хата, – пожал плечами Жорик.
– …так, что, если вам не хватит кольца, вы сможете взять что-нибудь на память из вещей его родителей, – закончил фразу следователь.
– Ну, в принципе, так, – согласился Жорик.
– Я протестую, – возмутился Кротов. – Вывод за обвиняемого сделали вы. Попрошу занести мое возражение в протокол.
– Обязательно это сделаю, – заверил его сыщик. – Вот только задам несколько вопросов Бирюкову. Скажите-ка, любезный, упоминала ли Ева в разговоре о том, что родители Винницкого богаты?
– Да, начальник.
– Говорила ли вам Ева о том, что некоторые дорогие вещи в их доме находятся в доступных местах? – сыщик вопросительно изогнул бровь, пристально глядя на Бирюкова. – Ну? Говорила или нет?
– Говорила.
– Отлично, – удовлетворенно кивнул следователь. – Так к чему же здесь ваши возражения? – он спросил Кротова. Тот как-то сжался и с ненавистью посмотрел сначала на следователя, потом на Бирюкова.
– Просила вас Вострецова применить к потерпевшему насилие, если он окажется несговорчивым?
– Да. Поэтому я и пошел, – подтвердил Бирюков, с тоской рассматривая стену. – Еве трудно было бы справиться одной с мужиком.
– Она что, просила вас убить Винницкого? – подскочил на месте адвокат. – Что за бред? Зачем же ей убивать жениха? Это элементарно невыгодно!
– Не, конечно, она мне про убийство не говорила. Но всякое могло получиться, вы же знаете, – пожал плечами Бирюков. – Слово за слово, а потом костылем по башке.
– Ева безразлично относилась к последствиям подобного разговора, – развел руками сыщик. – Это прискорбно, но необходимо признать.
– Хорошо. Тогда какое оружие вы взяли с собой для расправы? – продолжал спрашивать Кротов. – Что это вы там говорили про костыль?
– Это я литературно выразился, – поправился Жорик. – Никакого оружия я с собою не ношу…
– Ну, вот видите! – торжествующе воскликнул Василий. – Нет тут никакого умысла на убийство! Ведь вы не будете утверждать, что Бирюков собирался задавить Винницкого голыми руками?
– … не ношу ничего, кроме ножика, – проговорил арестант.
– Ева знала о наличии у вас ножа?
– Конечно, ведь я им резал закусь под портвейн.
Кротов опустил плечи.
– Но все равно у Винницкого не обнаружено колотых и резаных ран, – упрямо произнес он. – Потерпевшего лишили жизни без использования ножа.
– А вы видели уже заключение эксперта? – ехидно спросил сыщик.
– Нет, но вы сами сказали, что…
– Поживем – увидим, – философски заметил следователь.
Дальше все пошло примерно в том же духе. Жорик рассказывал о том, как они попали в дом Винницких, о недружелюбном приеме потерпевшим, о его требовании немедленно уйти. Он признал кражу двух колец с каминной полки, говорил о потасовке в гостиной, в результате чего порядок в гостиной оказался нарушен. Про сам факт причинения смерти он говорил смазанно.
– Да, я нанес ему удар в челюсть, потому что он назвал меня быдлом. Дальше я ничего не помню.
– Но от удара в челюсть не умирают, – возразил Кротов. – Вы его били еще?
– Возможно. Но я не помню.
– Почему вы не помните?
– Потому что у меня был аффект!
– Что?! – изумился Василий. – Кто вам об этом сказал?
Аффект, то есть состояние сильного душевного волнения, во время которого человек не осознает характер своих действий и не руководит своими поступками, всегда было излюбленной линией защиты для многих лиц, обвиняемых в причинении смерти или телесных повреждений. Свалить вину на потерпевшего, а самому умыть руки – не это ли заманчивая цель? Проблема состояла лишь в том, что суд признавал наличие аффекта в единицах из сотен заявленных случаев.
– Сам не дурак, – гордо отвечал Жорик на вопрос, кто ему подсказал такой путь защиты.
– Но где же была Ева, когда ты наносил удары Винницкому?
– Рядом была.
– Но ты же не помнишь, что происходило? Если ты не знаешь, что делал сам, как же ты можешь говорить о том, что делала Ева? – возразил Кротов. Эта игра в «помню», «не помню» показалась ему подозрительной.
Он обратил внимание на адвоката, который занимался своим делом, не собираясь вмешиваться в процесс.
– Коллега, – сказал он, собираясь привлечь защитника в союзники, но тот и ухом не повел. – Коллега, вы меня слышите? – он осторожно коснулся спины корпящего над своей писаниной адвоката. – Тут происходит какое-то недоразумение.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
