Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
– Очень жаль, что американцы совсем не понимают ни Вьетнам, ни вьетнамцев, – с горечью заметила Габриэль. – Только взгляните на статью в сегодняшней «Монд». Мы для них не вьетнамцы, а грязные подонки. Причем американцы величают так не только жителей Северного, но и Южного Вьетнама. О каких успехах может идти речь, если Америка с неуважением отзывается как о людях, с которыми воюет, так и о тех, кого защищает?
Последнее письмо от Нху принесло еще более печальные вести. «Нынешнее правительство уже не пользуется той поддержкой, на которую рассчитывали Соединенные Штаты, – писала Нху племяннице. – Премьер Ки еще сохраняет популярность, однако его влияние не слишком значительно. Буддисты возненавидели Ки и делают все, что в их силах, чтобы лишить его власти».
Она была права. Французские газеты, пестрели сообщениями о боях при Дананге и Хюэ, в которых столкнулись силы, верные премьеру Ки, и сторонники буддистов.
– Это безумие, – заметила Габриэль. – Юг воюет не только с Севером, но и с врагами на собственной территории!
За день до отправления Гэвин повез ее в Фонтенбло, чтобы в последний раз на прощание пообедать в ресторане отеля.
– Береги себя, Габи, – сказал он, когда официант убрал со стола тарелки из-под десерта и принес кофе.
Габриэль кивнула, но тут же поморщилась, судорожно втянув в себя воздух. Гэвин с тревогой спросил:
– Что случилось, милая? Опять колет сердце?
– Нет, не думаю, cheri.
Гэвин протянул руку над столом, взял ее пальцы и крепко их стиснул:
– Господи, как бы мне хотелось остаться с тобой и быть рядом, когда появится ребенок!
Габриэль еще раз поморщилась и, когда приступ боли утих, бросила Гэвину едва заметную довольную улыбку.
– По-моему, твое желание вот-вот исполнится, любовь моя.
Он смотрел на нее в замешательстве, в его широко распахнутых глазах читались страх и непонимание.
– Этого не может быть... ведь осталось еще две или три недели... а мы в часе езды от Парижа!
– Это не важно, глупый, – ответила Габриэль и с трудом встала. – Дети не рождаются так быстро. Во всяком случае, первый ребенок. У нас много времени.
Гэвин оттолкнул свое кресло от стола и схватил пиджак.
– Едем! Быстрее! Ты сможешь дойти до машины? – Он растерянно взъерошил волосы. Как быть? До самолета осталось лишь семнадцать часов. Успеет ли ребенок к этому времени появиться на свет? Сама мысль о том, чтобы покинуть жену в разгар родов, казалась ему невыносимой.
К ним торопливо приблизился официант, и Гэвин выхватил из кармана пачку банкнот.
– Мы вынуждены уехать, – сказал он и, не считая, сунул официанту деньги. – Моей жене плохо... она вот-вот родит.
Габриэль схватилась за спинку кресла. Костяшки ее пальцев побелели.
– Ты готова, милая? – спросил Гэвин, подхватив ее.
– Да, – ответила Габриэль, но, как только Гэвин повел ее из зала, вдруг замерла, навалилась на него всем весом и добавила: – Нет. – Она глубоко вздохнула, прижимая руки к своему огромному животу, и посмотрела на мужа глазами, в которых читались радость и тревожное ожидание. – Я ошиблась, когда говорила, что первый ребенок не появляется так быстро, cheri. Этот ребенок родится очень быстро. – Ее лицо исказилось такой мучительной болью, что Гэвину не было нужды переспрашивать, уверена ли она в своих словах.
– О Господи! – Он обернулся к официанту. – О черт!
Казалось, официант был испуган не меньше Гэвина.
– Кресло, месье! – крикнул он, вытаскивая из-за стола кресло и придвигая его Гэвину, подразумевая, что им должна воспользоваться Габриэль. – Я позову хозяина!
– Позовите врача, ради Бога! – воскликнул Гэвин, увидев, как тяжело дышит Габриэль и каким серым стало ее лицо.
Официант выбежал из зала, и Габриэль судорожно вздохнула.
– У меня отходят воды, – сказала она. – Я вся промокла. Ты не мог бы отвести меня наверх? В тот номер, где мы всегда останавливались?
Гэвин кивнул, вознося небесам молитву, чтобы номер оказался свободен, чтобы вовремя нашелся врач, чтобы ребенок появился на свет здоровым и чтобы роды не повредили Габриэль.
Они уже почти поднялись по лестнице, когда из-за двери выбежал хозяин отеля. Ему хватило одного взгляда на живот Габриэль, на ее лицо, и он, протиснувшись мимо, ринулся вперед и распахнул перед супругами дверь номера, в котором они провели так много ночей.
– Доктора уже вызвали! Чем еще я могу помочь? Принести горячей воды? Полотенец?
Гэвин беспомощно смотрел на него. Ему доводилось слышать, что, когда дело доходит до родов, как правило, требуется много полотенец и горячей воды, но он не имел ни малейшего представления, зачем они нужны. К тому же в номере была ванная, а на аккуратно застеленной кровати лежала целая стопка полотенец.
– Да... нет... не знаю, – ответил он, а Габриэль тем временем вцепилась в дверной косяк и тяжело налегла на него, хватая ртом воздух короткими отрывистыми глотками. – Давай я поддержу тебя и помогу добраться до кровати.
Она присела на краешек постели и вновь глубоко вздохнула. Как только боль утихла, Гэвин уложил ее ноги на кровать, и Габриэль лукаво произнесла:
– Надеюсь, ты не забыл, что это та самая кровать, на которой мы впервые занимались любовью? Может, именно здесь был зачат наш ребенок. По-моему, будет только справедливо, если он здесь же и родится. – Она опять умолкла, закрыла глаза и стиснула пальцы в кулаки.
– Скажи, что я должен делать? – взмолился Гэвин, гадая, куда исчез хозяин и почему до сих пор не пришел врач.
– Ох! – Габриэль издала короткий грудной стон и резко повернула голову набок. Когда она вновь обрела дар речи, то заговорила с большим трудом: – Сними с меня белье, cheri. Расстели на кровати полотенце. Ребенок начал двигаться. Я это чувствую!
Гэвин с ужасом смотрел на нее.
– Не может быть! Врач еще не пришел!
Габриэль глухо, мучительно застонала. Ошибки быть не могло; до сих пор Гэвину ни разу не доводилось слышать подобный звук.
– О Господи, – прошептал он, понимая, что его ребенок вот-вот родится. Страх исчез. Внезапно Гэвин почувствовал себя совершенно уверенно. Дети, которые появляются на свет с такой скоростью, как правило, не доставляют особых хлопот. Все будет хорошо. И даже лучше, чем хорошо. Все будет просто прекрасно.
– Дыши глубже, Габи, – велел он, стягивая с нее трусики, чулки и пояс. – Дыши глубже. Ребенок уже движется. Я его вижу!
Габриэль широко раскинула ноги, высоко подняв колени. На ее взмокшем от пота лице появилось выражение полной сосредоточенности.
– Прекрати тужиться! – скомандовал Гэвин, как только из ее тела показалась головка ребенка. – Не тужься! Дыши глубже!
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
