Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
Оба с самого начала врали мне обо всем.
Сегодня утром я должен собрать улики и найти отца.
Завтра будет слишком поздно!
Завтра… Черт! Завтра же 19 августа, мой день рождения, мне исполняется шестнадцать!
Мой день рождения… Внезапно цепочка совпадений показалась мне еще более странной: появление отца, приезд опекунов, оскверненная могила, бродяга, который хотел со мной поговорить. И все накануне моего шестнадцатилетия. Как будто эти события подстроил, замыслил, организовал некто всемогущий с неведомой мне целью.
До двух часов ночи я проворочался в полусне. Перед глазами возникали фотографии солнечного застолья в развалинах аббатства и кадры фильма, в котором происходило то же самое.
В конце концов сон победил.
Глаза саднило от пыли. Я смотрел вверх, на сидящих вокруг стола огромных взрослых. Лиц я не видел — только много ног. Голые ноги. Юбки. Шорты. Рука моего отца потянулась ко мне. Я узнал ее по обручальному кольцу на безымянном пальце, совсем простому серебряному кольцу. У мамы было такое же. Одно из последних воспоминаний о ней — ее рука с обручальным кольцом в ту ночь, когда она пришла поговорить со мной, а потом разбилась на машине. Папина рука трепала мои волосы. Я смеялся. Это было приятно.
Внезапно картинка обернулась кошмаром, вместо смеха послышались крики.
Я ничего не понимал, не хотел этого слышать, затыкал уши. Но папина рука никуда не делась, с ней было спокойнее. Она держала мою маленькую ладонь и будто говорила: все это неважно, пусть взрослые спорят. Потом пальцы стали медленно разжиматься, и я закричал. Мне показалось, что я погружаюсь в землю.
Стол удалялся от меня, крики делались глуше. Теперь я держался только за один папин палец, а тот выскальзывал и в конце концов вывернулся из моей руки. Я падал в бездонный колодец. Все было кончено. Последнее, что осталось в памяти, — рука отца, обхватившая стакан с вином. Я проснулся в поту. Было три часа ночи.
Наутро я дождался, чтобы Йойо заглянул в палатку с проверкой и убедился, что все на месте. Он всегда являлся в семь, я же с половины седьмого лежал, уже полностью одетый. Едва Йойо ушел, я выскочил из спальника. Мади с Арманом знали, что надо делать, мы разработали план прикрытия: Колен в туалете, он с Мади, он с Арманом, он где-то там… словом, на них была вся надежда.
Я выскользнул из палатки, стараясь никому не попадаться на глаза. В любую минуту можно было столкнуться со Стеф, отцом Дювалем или Йойо, но, к счастью, двор бывшей фермы зарос деревьями, и, прячась за старыми стволами, я выбрался из лагеря. Последние две ночи я почти не спал, однако утренняя прохлада бодрила. В лицо дул легкий бриз. Вот я снова на дороге, ведущей к аббатству. Небо над Рубиновой бухтой окрасилось в невообразимые оттенки розового. Возможно, свое название бухта получила из-за таких вот красок.
Я окончательно проснулся и ощущал в себе невероятную силу. Завтра мне исполнится шестнадцать лет, я стану на год старше! Вообще-то мне казалось, что я за один день стал на десять лет старше. В Рубиновой бухте все снова было спокойно, яркая лента преграждала доступ к пляжу, но вокруг никого не было, ни зевак, ни фургонов. Остров странно затих, дороги были пусты. Да еще отлив. Даже рыбаков не видно.
Затишье не перед, а после бури, словно на острове никого не осталось. Вчера вечером я успел проглядеть газету и рассмотреть лица беглецов, послушал новости, узнал подробности кровавой разборки на пляже.
Две пули, одна в спину, другая в затылок. Брр…
Мне влетит, если кто-нибудь заметит мое исчезновение. Отцу Дювалю не позавидуешь: он отвечает за лагерь, а где-то рядом бродит преступник. При таком раскладе сбежавший подросток — катастрофа. Вчера они больше получаса накачивали нас: держаться поблизости, поодиночке никуда не ходить, быть начеку. Но сегодня утром никакой опасности не чувствовалось. Время от времени мне попадались бегуны, редкие велосипедисты… Но не одиночки, что правда, то правда.
К восьми я добрался до сент-арганского порта. Несколько завсегдатаев пили утренний кофе на террасе «Большого баклана», журналиста видно не было. Я окликнул официанта и спросил, когда бывает главный редактор «Островитянина». Он засмеялся и сказал, что Дельпеш раньше одиннадцати редко показывается, и объяснил, где находится редакция газеты, — оказалось, совсем рядом, на улице Ориньи, идущей параллельно порту, буквально в двух шагах от кафе.
Я рванул туда. Пересекая площадь 20 Мая 1908 года, мельком глянул на статую Мазарини, а потом осмотрел всю площадь — на случай, если мой бродяга спит где-нибудь на углу, подстелив картонку.
Никого.
Найти редакцию оказалось легко. Вывеска впечатляла: с десяток рисунков были расположены один над другим, изображенная на нижнем ракушка постепенно превращалась в вопросительный знак. Неплохо придумано. Первая полоса утреннего выпуска уже красовалась в окне. Я прочитал самый крупный заголовок: «Жана-Луи Валерино настигло его прошлое».
О чем вчера в порту говорил журналист? Он упомянул несчастный случай на стройке в Сангвинариях и возможную причастность к этому Валерино, который тогда работал в мэрии. Происшествие было связано с моим отцом, но на первой полосе о нем ни слова. Придется набраться терпения и заниматься проблемами поочередно, однако первым делом надо найти незнакомца с кладбища. Вот только редакция была еще заперта, на двери листок: «Откроемся в 14:00».
Вот невезуха.
Сейчас лишь начало девятого. Кто может рассказать мне про этого бродягу? Спрашивать у прохожих на улице? У торговцев? Почему бы и нет? Я постоял в задумчивости. Справа начиналась торговая улица, дальше порт и море. В двух шагах площадь 20 Мая, а там мэрия.
Почему бы не в мэрии?
И тут я увидел человека на красном велосипеде и сразу узнал его. Ребята прозвали его «деревенским сыщиком». Мы часто встречали его на пляже и на велодорожках, всегда такой солидный, постоянно говорил Йойо: если что понадобится, не стесняйтесь, это моя работа.
Он нас веселил, этот жандарм на велике. Надо же было найти такую дурацкую работу на лето.
Тем не менее если кто на острове и мог приметить моего бродягу, так именно он. Его задача — поддерживать порядок в общественных местах. Парень по-ковбойски соскочил с велосипеда у входа в мэрию.
— Мсье! — позвал я.
Он обернулся:
— Да?
— Могу я задать вам один вопрос?
Он дал понять, что загружен сверх всякой меры, ни минуты свободной, но я спросил:
— Вы не встречали здесь старика, похожего на бродягу? С длинными седыми волосами. Почти без зубов. Вы должны были его видеть, на острове таких немного. Страшноватый тип.
Деревенский сыщик улыбнулся:
— На острове куда больше людей, которых следует опасаться, чем тебе кажется, мальчик мой.
Какой я ему мальчик? Сам-то старше меня всего лишь лет на десять, не говоря уж о том, как я повзрослел за последние сутки. Ладно, прикинусь послушным малышом.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
