— Так значит, вы не теряли этот автограф? — спросил у вернувшегося Корба Пиус, протягивая найденную картонку.
— Да, тот самый, — произнес Корб, присмотревшись к автографу, — я отказался.
Очевидно, Лилил имела много заготовок для этого разговора, потому что выглядела она очень разочарованной.
— А вы, может, любите сладкое? — сорвалось с ее губ.
Ребята попрощались и увели за собой Лил.
— Парк аттракционов? — поинтересовалась Джозиз, когда они поднялись наверх.
— Ну, я решила озадачить его. А вам оставалось следить за реакцией.
— В этот момент я сама была озадачена, но что толку, если он не покупал автограф.
— В Грамсе нет парка аттракционов, — задумчиво проговорил Крочик. — Есть один старый парк, но он давно зарос высокой травой.
— Я этого не знала, — бросила Лил. — По-моему, это ужасно.
— Нужно разыскать Снука, — отвлек их Пиус.
— А если это его автограф? — заметила Джозиз. — Опять играете с огнем!
Она сразу притихла, поймав себя на этих словах.
В холле не успел Пиус обратиться к близнецам, с лестницы послышался знакомый голос.
— Нужно поручить Хорифелда Кулоне, — говорил Снук господину Ривилиану, спускаясь вниз. — Почему не заполучить старика?
— Оно, конечно, хорошо, — внимательно слушая, отвечал господин Ривилиан, — заполучить, но кто поверит, никто не проверит.
— Кто поверит, не проверит, кто проверит, не поверит, — Снук попытался прочесть что-то у себя на лбу, потом уставился на нос и заметил ребят. — А, Пиус, здоров!
В это время в отель вошла Лирудж. Она, очевидно, возвращалась с рынка, и это был редкий момент, когда ее можно было увидеть не в белой форме. Снук сразу подлетел к Пиусу.
— Итак, Пиус, спрошу прямо, не хочешь вступить в отряд Золотых Ленточек?
— О нет, Снук, даже не думай! — накинулась на него девушка. — Пиуса ты в это не втянешь.
— Втяну? Да ведь это доброволец.
— Ну уж нет!
— А в чем дело? — спросил Пиус. — Что значат эти ленточки?
— Где тебя носит? — воскликнул Снук. — У нас такое творится! Валунна вызвала всех на ковер и как давай городить чепуху. Мол, "ваши обязанности", "ваша ответственность", "прослеживается халатность", "не хочу называть конкретно", "есть тенденция", "отель переживает трудности". Я сначала совсем не врубался, о чем она говорит. А она все говорила, говорила, чувствую только, какая-то пакость над нами сгустилась. В общем, вышло, что мы во всем виноваты. Обслуживание плохое, работаем спустя рукава, не ровен час — будут всех выгонять. Бедняга Шемла стал первой ласточкой.
— Не может быть! — удивился Пиус.
— Господин Шемла сам уволился, — сказала Лирудж.
— Да, после того, как его уволили, — бросил Снук.
— Он старый и болеет, он решил выйти на пенсию.
— Вас там, госпожа Ратер, кажется, вообще не было. А я своими ушами слышал. Лифт, видите ли, предназначен ездить самостоятельно, а работа лифтера ограничена определенными часами в утреннее и вечернее время. Но Шемла пренебрегал правилами и чуть ли не сутки напролет торчал в лифте, отчего нарушил все самые страшные законы вселенной. То есть старик любил свою работу, хорошо ее выполнял, за это мы наградим его пинком!
— Да, я хочу вступить в Золотые Ленточки, — заявил Пиус.
— Молодец, — одобрил Снук. — Мы носим золотые ленточки, протестуя против методов нового директора.
Сестры Прелтит тоже выразили желание вступить в отряд, и даже Крочик сказал, что его могут записать, если нужно.
— Не вздумай никого никуда записывать, — рассердилась Лирудж. — То, что господин Шемла выходит на пенсию, обсуждалось с Патвином еще до вашего собрания.
— Его выкидывают на улицу, — сказал Снук.
— И это неправда. Патвин оставил за ним его комнату. Но господин Шемла хочет переехать к внучке за город, она давно зовет его.
— Да придумал он все на счет внучки.
— Ну откуда тебе знать?
— Спроси господина Ривилиана.
— Э-э… — растерялся господин Ривилиан. — Внучка у него действительно есть, зовет его, но он все как-то… а теперь…
— Вот видишь, — сказал Снук.
— Что вижу? — поморщилась Лирудж.
— Все как-то… а теперь… Совсем ничего?
— Я вижу, что поведение Валунны не вызывает симпатии, чем-то я возмущенна не меньше тебя, но твой воинственный настрой никуда не годится. На какой-нибудь профсоюз с иным подходом откликнутся быстрей.
— Знаем эти подходы — молчать в тряпочку. Подожди, ты просто хочешь заграбастать Пиуса в свои Поварешки.
— Вовсе не хочу. Мое желание, чтобы Пиус не имел к этому отношения.
— А кто такие Поварешки? — спросила Лил.
— Лирудж со своим общепитом, подражая нам, организовали орден Поварешек. Запрятались на кухне и держатся от всего в стороне.
— Не запрятались и не держимся. И никакие мы не Поварешки. Просто ввели регулярные собрания и назвали их собраниями Белых Колпаков.
— Почему же "собрания", раньше был "совет", — засмеялся Снук. — Скажи спасибо, я не называю вас, как вы зоветесь. Уж Колпаки — куда обидней. А они, кстати, стали называть нас Золотушки. Никакой своей фантазии!
Лирудж фыркнула и, развернувшись на каблуках, направилась в ресторан. Прядь ее огненно-рыжих волос почти хлестнула по Снуку.
Господин Ривилиан незаметно скрылся, и Пиус сразу воспользовался моментом.
— Снук, можно задать тебе вопрос?
— Валяй.
— Ты продал Корбу автограф Даэркрона?
— Тебе он был нужен? Слушай, извини, его купил постоялец.
— Постоялец?
— Да, Корб заметил ошибку в имени и вдруг отказался. Я предложил автограф первому попавшемуся, кто выходил из отеля. Помню, был настойчив, так что он поспешил от меня отвязаться.
— А кто именно?
— Высокий тип, который одевается во все черное.
— Черный Плащ! — зашептались ребята.
— Он вас интересует?
— Пожалуй, — сказал Пиус.
— Темная личность, спросите о нем у Клайвеля… или Рэни, они поймут, о ком вы. И вот еще что… — Снук раздал ребятам золотые ленточки. — Только не доставайте их рядом с огненной. Ну, счастливо!
Близнецы сообщили, что интересующий ребят постоялец зарегистрирован как Лугас Каррикейм. Он поселился на третьем полуночном этаже в номере 751е, который забронировал заранее. Никто из сотрудников не имел доступа в номера "Клопа". Пиус знал об этом, а теперь услышал, что изменить положение может только приказ руководства, то есть Валунны.
