Глеб открыл воду в ванной и отправился на кухню. Он нашёл лишь турецкий красный чай и клубничное варенье трёхлетней давности.
– Да, на такой диете и ноги недолго протянуть, – прокомментировал молодой человек. – И в магазин не выйдешь, в таком состоянии Веронику нельзя оставлять одну. Ладно, будет чай с вареньем.
Он открыл хлебницу, о том, что в ней когда-то хранился хлеб, напоминали лишь крошки.
Глеб сгрёб в охапку Веронику и почти донёс до ванной, она обессилившая от массы впечатлений, переживаний и голода безучастно висела на нём, словно плеть. Он раздел её и погрузил в тёплую воду, девушка не сопротивлялась. Она как-то странно улеглась на бок, думая видимо, что находится в постели, и закрыла глаза. Глеб присел на краешек ванной, боясь отойти – вдруг Вероника наглотается воды.
– Да, Вероничка… – протянул Глеб. – Что же мне с тобой делать-то?
Неожиданно девушка открыла глаза и осмысленно посмотрела на своего друга:
– Ничего. Я очень есть хочу…
Глеб обрадовался:
– Ну, наконец-то, я слышу разумные слова! А то я совсем испугался. Сидишь дома, в обнимку с пистолетом, закрылась от всего света, моришь себя голодом.
– Глеб… – начала Вероника и замолчала.
– Говори. Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Не знаю. Вряд ли… Глеб, я убила человека.
Глеб округлил глаза:
– Кого?
– Ну, бандита, что приказал убить «Князя». Бабуля просто оказалась случайно в тот день на стройке. Да ты и сам всё знаешь, вместе в морге были и на похоронах.
– И как ты его? Из пистолета?
– Не-е, при помощи магии.
– Чего? – Глеб чуть не поскользнулся на краю ванной от удивления. – Ты чего говоришь-то?
– Ты мне не веришь, я знаю. Но это так…
Глеб на минуту задумался.
– Вероника, а твоя родственница Полина, ну что была на похоронах, она ведь – психотерапевт?
– Ну, да – психоневролог в поликлинике, – подтвердила девушка, плескаясь в воде. – А что?
– Мне кажется, тебе надо к ней обратиться за консультацией. Ты много пережила в последнее время и у тебя… Как бы сказать…
– Говори как есть, чего уж. Крыша поехала! – выпалила Вероника.
– Нет, не совсем, – Глеб попытался подобрать более корректное выражение, – скажем, временное нервное расстройство.
– Может, ты и прав.
– Ну, раз, прав, пошли пить чай с вареньем. И давай сходим в магазин – у тебя в холодильнике «шаром покати».
* * *
Вероника и Глеб напились чаю, старое варенье показалось девушке безумно вкусным, оно лишь разбудило аппетит. Закончив чаепитие, Вероника высушила волосы феном, привела себя в порядок и отправилась с Глебом в ближайший гастроном «на предмет чего пожрать».
Зайдя в это дивное заведение, молодые люди сразу же вспомнили, что с «пожрать» сложно и придётся брать то, что есть на прилавках, а было на них, прямо скажем, не густо. Но всё же им перепал суповой набор из костей под названием «собачья радость», хлеб из странной муки, видимо, с добавками кукурузы или ещё чего-нибудь похлеще, несколько банок консервов, сетка подгнившей картошки и даже кочан капусты, по виду напоминающий дистрофика перед смертью.
Из всего этого нехитрого набора Глеб, как истинный русский джентльмен, приготовил щи. Блюдо получилось на редкость удачным, и Вероника уплетала его за обе щёки вприкуску с чёрным хлебом.
Налупившись щей вволю, она бросила посуду в мойку:
– Потом помою. Ну, её на фиг. Пошли лучше телевизор посмотрим, чего там, в мире твориться.
Вероника удобно устроилась на диване, прикрывшись пледом. Глеб робко спросил:
– А если я прилягу к тебе под бочок, возражать не будешь?
– Не-а. Ложись, – разрешила Вероника и призывно откинула плед.
Глеб тут же улёгся на предложенное местечко и почувствовал, как Вероничка обняла его.
От такого проявления чувств, Глеб разомлел и вспомнил о том, как они занимались любовью в стройотряде: да, будет о чём вспомнить в старости. Его охватило необъяснимое чувство, что-то вроде возрождающейся любви и жалости, точнее сказать трудно. Он обнял Веронику и страстно поцеловал. Девушка, пережившая потрясение, казалось бы, не способная на эмоции в ближайшее время, обвила его руками и ногами, да так, что Глеб чуть не задохнулся в её страстных объятиях.
Неожиданно телевизор разразился рекламным роликом, возопившим на всю квартиру:
– Если у вас проблемы в семье и с друзьями, или вы пережили потерю близких людей, или вы не уверены в себе, приходите в новый «Центр психологической разгрузки» на проспекте Мира.
Вероника ослабила страстную хватку и обомлела: Полина Разумовская восседала за роскошным столом, улыбалась, говоря заученные фразы, обещая избавить телезрителей от психологических проблем.
Смотрелась она отлично. Вероника удивилась:
– Глеб! Смотри, Полина! Это ж надо – откуда что берётся!!! Недавно в застиранной куртке бегала и в сапогах, которые каши просили, а сейчас же по ТВ красуется. Чего творится!
* * *
Полина уволилась из поликлиники, став преуспевающим психологом в коммерческом центре. Асмодей умел организовать любое дело, за которое брался – реклама была налажена, центр распиарен по ТВ, недостатка в пациентах не было, регистратура вела запись к специалистам, особенно к Разумовской.
Вероника, увидев рекламу центра, тут же набрала номер Полины. К телефону подошла Ленка:
– Алло! Леночка, а мама – дома? Это Вероника…
– А… Мама приходит поздно, вы лучше ей на работу звоните.
– Лена, я видела рекламу по телевизору…
– А… – перебила Ленка, – я её каждый день вижу – единственный способ на мать посмотреть, – сказала она безучастным тоном.
– Лен, – не унималась Вероника, – я телефон центра не успела записать.
– А… Сейчас скажу, пишите…
* * *
Вероника записалась на четверг, с одиннадцати до двенадцати. С десяти до одиннадцати утра у Полины был семейный час. Приходили в основном мамаши со своими детьми переходного возраста. В наше время всем приходится нелегко. Подростки живут в мире, который терроризируют экстремисты, взрослые живут в мире, который терроризируют подростки. Хорошо, что есть психологи, которые за твои же деньги дают тебе же советы.
Медицинский центр находился сравнительно недалеко, на проспекте Мира. Вероничка погрузилась в комфортабельную Альфа-Ромео и направилась на встречу психологическому равновесию.
Она поднялась на второй этаж, нашла двести первый кабинет. Из него вышла полная мамаша со шнурокобразным прыщавым парнем. Вероника заглянула в кабинет:
