Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
– Значит, все же их было два? – не смог удержаться возмутившийся было жрец.
– Два, – чуть успокаиваясь, буркнул Нидинту. – Два, можешь не сомневаться. И заняло у него это не больше времени, чем у тебя вычислить восход луны по своим таблицам. Одного он убил в пещере, другой успел вырваться, но Даниил достал его и в небе. Он вызвал ангелов с огненными копьями, и те не оставили от дракона даже самой маленькой чешуйки. Скажи, Гаумата, где же в этот миг был твой бог?
– Ты отступился, Нидинту-Бел?! – сурово нахмурил брови Верховный жрец, размышляя, успеет ли он в случае чего кликнуть храмовую стражу.
– Я?! Это он бросил меня, дорогой мой сородич! – Бывший начальник городской стражи передернулся от злости. – Я делал то, чего не пожелал сделать твой хваленый бог! Я желал покарать богохульника! Я устроил засаду, чтобы свершить праведную месть этими вот руками. И при этом я все еще верил, что Мардук на моей стороне! Однако весь отряд бежал, едва только увидав ангелов впереди скифской колонны. Так где же бог твой, Гаумата?!
Нидинту-Бел сделал несколько шагов к Верховному жрецу, продолжая сжимать рукоять меча.
– Быть может, мне стоит пойти к Даниилу, пасть ниц перед ним, повиниться во всем? А вдобавок рассказать, как ты с сестрой замыслили прибрать к рукам этот город и всю остальную Вавилонию в придачу? Я приду к нему в таких же лохмотьях, в каких совсем недавно он преступил границу Божьих Врат, и предложу ему свою верность.
Гаумата услышал тихий, едва различимый шелест, с которым клинок покидает ножны, и внезапный страх, не тот леденящий ужас, что замораживает кровь и превращает в камень, а тот, что заставляет человека, убегающего от льва, взбираться по отвесной скале, взорвал его оцепенение.
– Иди, – сохраняя внешнее спокойствие, проговорил он. – Иди падай ниц. Но ответь мне, Нидинту-Бел, отважный воин, сын великого Набонида. Разве Мардук вел тебя, когда пришел ты сюда, чтобы требовать в наложницы какую-то никчемную эборейку? Нет! Тобой двигало плотское желание и мелкая обида, и ты ни мгновения не помышлял тогда о Мардуке. Отчего же ты решил, что богу, точно верному псу, будет угодно выполнять твои прихоти? Мардук велик! Ты говоришь, Даниил убил двух драконов? Мы полагали до сего дня, что он один. Как видишь, мы ошибались. Кто скажет, сколько их у Мардука? Ты, Нидинту-Бел? Кто скажет, не вьются ли они пред Вершителем судеб, точно слепни вокруг твоей лошади, когда Мардук в величии своем выступает на бой с врагами-отступниками?
Я не стану тебя держать, Нидинту-Бел! Ступай и поведай Даниилу обо всем. Быть может, он за это сохранит тебе жизнь, и ты будешь удостоен высокой чести носить дротики за скифами его стражи, когда он со своей… как ты там ее называл, Сусанной, будет отправляться на супружеское доже? Что же ты застыл, Нидинту-Бел?
Рука недавнего военачальника впервые за время разговора отпустила оружие. Он сжал кулаки и закусил губу. Ревность кипящим маслом обожгла его сердце, и обида, пропитанная едким соком унижения, уступила место еще более жгучей и всепоглощающей жажде мести.
– Ты прав, Гаумата, – вздохнул уязвленный сын Набонида. – Я вспылил и нагородил невесть чего. Не суди меня чересчур строго. Скажи лучше, что я должен делать.
Валтасар обвел печальным взглядом тесный круг своих ближних советников. Место, где обычно восседал его сводный брат, пустовало, и от того ровный строй напоминал оскаленную пасть с выпавшим зубом. Царь невольно мотнул головой, чтобы отогнать это неуместное сходство.
– Всем вам, конечно же, известно, – заговорил он, – что Вавилон, согласно договору, должен выставить свое войско на подмогу нашему союзнику – царю персов Киру. Мы получили небольшую отсрочку, которая позволила нам собрать нужные силы. Однако наступает время начать поход…
– Наступает время, – невольно повторил за царем Даниил, искоса бросая взгляд на косматого скифа, как обычно в таких случаях, громоздившегося за спиной государя.
– Я желал поставить во главе нашей армии Нидинту-Бела, – царь, точно повинуясь неслышному зову, повернул голову туда, где еще недавно, по традиции, сидел начальник городской стражи, – но… – слова об измене сводного брата застряли в горле, так что Валтасар невольно закашлялся, – богам это было не угодно. А потому я сам поведу войско в Лидию.
Даниил обескураженно поглядел на царя, затем на Кархана, затем, точно невзначай, обвел взглядом всех прочих собравшихся. Те молчали. Царь не спрашивал совета, он оглашал свою волю. Если бы Валтасар умел читать по глазам, он бы прочел примерно следующее:
«О бог Единый, помогающий мне, уж и не знаю, за какие заслуги, вразуми государя! Нельзя же царю быть столь наивным! Старик Абодар, тот бы просто назвал его длинноухим ослом и простофилей! Конечно, не будь тот царем. Ведь Кир же только и ждет встретиться с ним в чистом поле!»
– Армия выступает завтра поутру, – продолжил Валтасар.
– Но кто останется править страной в те дни, когда, с благословения Мардука, ты, государь, будешь сражать отвагой и воинским искусством вашего общего с царем Киром врага? – голосом почтительным, но не без вкрадчивости, спросил Верховный жрец.
– По обычаю – ты, Гаумата, – с невольным сожалением проговорил царь. – Я бы оставил тебе в помощь Даниила, но, полагаю, он будет нужен мне в походе.
– Да исполнится воля твоя, государь, – покорствуя царскому слову, с плохо скрытым торжеством произнес Гаумата.
Мир, с таким трудом выстроенный Намму, рушился прямо на глазах. Теперь, когда со старым Верховным жрецом было покончено, а Нидинту-Бел позорно бежал, завтрашний день виделся царскому советнику в золотом сиянии. Он полагал, что дворец, еще недавно принадлежавший его главному врагу, теперь вполне может стать его жилищем, где он и заживет всласть, взяв в жены красавицу Сусанну. Конечно же, ее отец не откажет ближнему советнику царя и победителю драконов. «Да и к тому же, – Намму расправлял плечи, – я ведь и сам царевич народа эбореев. А может, – пускался в мечты бывший изгнанник, – Валтасар пожелает возродить эборейское царство? Кого же тогда поставить во главе его, как не верного и мудрого Даниила. Вот бы изумился старик Абодар, увидев шалопая-сына в царских хоромах! Да что там хоромах – держа в ладони горсть золотых монет с его чеканным профилем…» Он, казалось, уже слышал, как призывно звенят эти золотые кругляши. И вдруг – в поход!
«Господи, зачем мне эта война? Зачем эта Лидия, где б она там ни находилась?» Как только Кир отступил от стен Вавилона, Намму без промедления выкинул его из памяти, точно ночной кошмар. Он и подумать не мог, что царь всерьез намерен исполнять обещание. В конце концов, персы уже далеко, а здесь его никто не неволит!
Размышляя таким образом, Намму нос к носу столкнулся с Карханом. Царский телохранитель инспектировал посты, расставленные вокруг личных покоев Валтасара.
– Кархан! – ухватив за руку могучего скифа, заговорил Намму скороговоркой, опуская голос почти до шепота. – Теперь, когда мне ведомо, кто ты есть на самом деле, я бы должен величать тебя по-иному. Но, прости, не ведаю как! Ты явил взору и сердцу моему деяния, превышающие человеческое разумение. Я молю тебя, снизойди к ничтожности моей, вразуми словом откровения и направь стопы мои верным путем! Отвори мое вежды, дабы узрел я истину и познал, что правильно и что ложно. Ибо во мраке блуждаю, и нет покоя в сердце моем!
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
