– Ну что ты, брат! – сказал Сашка, осторожно гладя друга по шерстке. – Дом ведь не там, где миска и подстилка, а там, где тебя любят. Будешь жить с нами, в тепле и уюте. Мышей, правда, не обещаю, не водятся они в городских квартирах, но, если захочешь, заведем для тебя парочку.
Лед поднял голову, посмотрел огромными голубыми глазищами и тоскливо мяукнул. Сашка поднял его со стылой земли, прижал к себе, согревая и успокаивая. Лед примирительно лизнул его щеку шершавым языком и наконец-то замурлыкал. На душе сразу стало легче.
– Ты прости, что поставили тебя перед фактом, не посоветовались. – Сашка понимал, что мелет чушь, но, несмотря на очевидную глупость этих извинений и объяснений, он почему-то был уверен, что они важны. – Нам без тебя будет очень сложно. Ты ведь тоже воин, сталкер-выживальщик, почти как я, а до своих, до нового дома нам еще придется добираться. И не просто добираться самим, а Юльку довести в целости и сохранности. Мы же с тобой защитники, понимаешь? Будет трудно, скорее всего, без стычек с твоими лесными собратьями не обойдется, но вдвоем справимся. Я на тебя надеюсь, брат!
Сашке показалось, что на морде кота отразились почти человеческие страдания, а в глазах-ледышках застыли слезинки. «Уж не заболел ли ты, Лед? – с тревогой подумал Сашка. – Никогда тебя таким не видел».
Из медпункта вышла Юлька, снова облачившаяся в привычный серый балахон. Подошла, обняла обоих. Так они и замерли, слившейся воедино троицей, маленькой дружной семьей, странным образом возникшей посреди холодной осенней Зоны. Сашка подумал, что, если вот сейчас ему предложат отдать жизнь за счастье и благополучие Юльки и Льда, он сделает это не задумываясь и без сожаления.
Из размякшего состояния вывел посторонний звук – со стороны центра к ним приближалась группа монахов, возглавлял которую Павел. Теперь его было видно издалека, на сером балахоне сиял символ Красного Камня, отличительный знак, выделяющий ставленника владыки из общей массы. Жреца сопровождали два брата. Троица подошла к ним вплотную, сопровождающие коротко склонили головы, а Павел, сделав рукой знак, призывающий внимательно слушать, торжественно произнес:
– Волей жреца поручаю тебе, брат-птицелов, принять на себя обязанности палача, и с этого момента следить за порядком, наказывать виновных, даровать нуждающимся легкую смерть!
Сказав это, Пашка протянул Александру поясную сумку. Сашка, не ожидавший ничего подобного, кивнул, принял черный холщовый сверток, неловко поклонился. Говорить ничего не стал, ожидая от Павла пояснений или еще какого-нибудь знака.
– Приказываю тебе явиться к Камню-глазу сегодня, после заката, для получения дальнейших инструкций. Во имя Камня!
Вот! Наконец-то было произнесено самое главное. Сашка посмотрел в глаза Павла, увидел в них живой блеск, без красного отсвета. Пашка еле заметно усмехнулся, сощурился, как бы говоря: «Не дрейфь, брат! Прорвемся!»
– Надеюсь оправдать доверие, – церемонно начал Александр, – и благодарю за возможность воздавать по заслугам нарушителям и изменникам. Буду рад получить подробные инструкции лично от тебя, жрец! Во имя Камня! – Последние слова он произнес с нажимом.
Намек был более чем прозрачен, Сашка желал другу удачи и надеялся, что Павел найдет способ выполнить миссию и при этом выжить. Тот в ответ сложил большой и указательный пальцы буквой «О», показал на уровне пояса. Обмен информацией состоялся.
К Павлу подошла Юлька, взглянула серьезно и молча протянула ему руку. Павел растерялся и, как говорят актеры, ненадолго разгримировался, потому что на лице его вдруг заиграла улыбка, совершенно не соответствующая образу жреца. Он пожал Юлькину руку, накрыл ее другой рукой, чуть сжал и отпустил. Сашке не хотелось думать, что это было прощанием.
После этого новоявленный жрец и сопровождающие его монахи развернулись и направились в сторону зверинца. «К ученому пошел, проконтролировать подготовку», – догадался Александр. Оставалось только надеяться, что у профессора хватит ума не сболтнуть лишнего и уж хотя бы не грохнуться в обморок от страха.
Наступил вечер. Сашка и Юлия быстро поужинали в медпункте, еще раз проговорили порядок действий. Лед дремал в смотровой на диване. Потом Юлька побежала в трапезную, куда ученый должен был доставить концентрированный «каменный сон» для оглушенных, а Сашка отправился к себе в каморку за «хитином». До начала операции оставалось часа полтора. Согласно плану, Александр должен был дожидаться Павла невдалеке от Камня-глаза, якобы для получения инструкций – встреча, о которой тот заявил во всеуслышание еще днем.
Напряжение нарастало. Сашке не сиделось на месте. Он достал из-под матраса бомбу, перекрученную бикфордовым шнуром, засунул во внутренний карман и решил не терять времени даром, а хотя бы издали посмотреть на то, как Павел отправит охрану в туннель. Сделать это ему подсказывала осторожность – если вдруг распоряжение жреца покажется Камню странным и он захочет этому помешать, придется действовать по обстановке и как-то завершать начатое. Заранее подготовленного запасного плана на случай чрезвычайной ситуации у Александра не было, приходилось надеяться на опыт сталкера и удачную импровизацию.
К счастью, эта часть замысла прошла без сучка и задоринки. Сашка залег с биноклем неподалеку от входа в туннель и вскоре увидел, как стройный ряд монахов-охранников исчезает под холмом. Когда в дверях скрылся последний, Павел навесил на дверь замок, постоял немного, прислушиваясь, и затем быстро удалился. Александр неслышно выскользнул из своего укрытия и, на ходу набрасывая балахон, который он снял перед засадой, почти бегом отправился к ученому.
Профессор, вероятно, дополнительно мотивированный жрецом, старательно разводил концентрат антидота. Сашка вздохнул с облегчением – не сбежал, исполняет, что велено. Когда ученый заметил на поясе Сашки черную сумку, лоб его покрылся испариной.
– Вы все-таки стали палачом? Я же говорил!
– Не понимаю, почему это вас так пугает, – удивился Сашка. – В случае неудачи и к вам, и ко мне придет другой палач, могущественный и жестокий. Но пока мы в одной лодке, вам нечего опасаться ни меня, ни жреца.
– О да, – недоверчиво протянул профессор, вытирая рукавом пот. – Наш новый ставленник мне сказал практически то же самое, только другими словами. Так, что всякое желание не подчиниться или сбежать у меня исчезло.
– Думайте о будущем, – посоветовал Сашка и, набрав в два шприца концентрат антидота, покинул дом профессора.
Время поджимало, Сашка рванул в медпункт. Юлька и Лед сидели, как на вокзале в ожидании поезда, с собранным рюкзаком, готовые в любой момент вскочить и побежать. Она снова была в защитном костюме, под куртку надела толстый вязаный свитер с высокой горловиной и теперь не выглядела хрупкой и уязвимой в одежде с чужого плеча.
– Юль, может, останешься? – не надеясь на положительный ответ, предложил Сашка. – Опасно ведь через лес. Мы и вдвоем справимся. Правда, Лед?
Юлька посмотрела строго и решительно покачала головой:
