- Да, - кивнул Иллиадар. - Несомненно, хорошо.
Он поднял на меня взгляд, а потом резко поднялся и обошёл костер, опускаясь на землю позади меня. Я даже отреагировать никак не успела, а меня уже обняли и притянули спиной к груди.
- Что?..
- Понимаешь, в кругу, к которому принадлежит мой отец и я, принято заключать договорные браки.
Иллиадар говорил тихо, уткнувшись носом мне в волосы, и прижимал меня одновременно и крепко, и нежно, словно боялся двух вещей: сделать больно и отпустить.
- О! Можешь не продолжать, - сказала, кончиками пальцев прикасаясь к рукам стража. От этой крохотной ласки Иллиадар прижался еще сильнее, порывисто целуя меня в шею. - Я... знаю, что такое аристократия. А у тебя... уже есть невеста?
При этом вопросе у меня душа ушла в пятки. А ведь, в самом деле, Иллиадар не мальчик, у него вполне может быть невеста. Мало ли, может, он уже с самого детства с кем-нибудь помолвлен. Не думаю, что в его круге такое редкость.
А вдруг он скажет, что возьмет в жену ту, кого выбрал для него отец, а я останусь для него просто... любовницей? А что? Кто я такая, чтобы строить со мной серьезные отношения? Ни влиятельных родителей, ни наследства, ничего. Магия? Ой, не смешите меня! Даже без официального признания моего статуса мне, так или иначе, придется спать с ним, чтобы не умереть самой. Очень удобно, не правда ли? Отказать я ему не смогу, опасаясь за свою жизнь, и уйти от него не получится.
И как удобно выйдет для него. Отец, скорее всего, уже подобрал ему невесту, за спиной которой стоит влиятельный род. Она и станет официальной женой. А я буду приятным дополнением к счастливой жизни. И любовница, и батарейка, с помощью которой можно упрочить свои позиции. Иллиадар сам говорил, что колдунов у них нет. Думаю, с помощью магии он сможет многого добиться.
Мне даже не обязательно давать свободу. Закрыть где-нибудь в подвале, чтобы никто не узнал, и навещать время от времени, забирая магию.
От таких мыслей у меня внутри всё похолодело. Нет, нет. Тряхнула головой, прогоняя подобные мысли. Он - страж. Он не сможет мне причинить вреда.
«А вреда и не будет. Подумаешь, посидишь в подвале. Тебя же никто бить не станет. Даже кровать мягкой будет».
Я вздрогнула. Мне показалось, что эти мысли не совсем мои. Словно кто-то посторонний нашептал.
«Будет время от времени спускаться к тебе, брать, что и так принадлежит ему, а потом снова забывать до следующего раза. А на что ты еще можешь сгодиться? Ни власти, ни денег, ни титула».
Я зажмурилась, вжимаясь в стража что есть силы.
- Нет, все не так, - прошептала я, ощущая, как кто-то забрался на колени.
- Что с тобой? - спросил Иллиадар. В его голосе отчетливо слышалась тревога.
Кажется, Иллиадар еще что-то сказал, но я настолько была поглощена своими переживаниями и мыслями, что попросту не услышала.
«Надо уйти от него прямо сейчас, пока есть возможность. Уже завтра с ним вместе будет его отец. От них двоих сбежать будет сложнее. Стоит ему только рассказать отцу, кто ты такая, как твоей свободе придет конец. Сейчас, надо уйти немедленно».
Я распахнула глаза, пытаясь подняться на ноги, но тут же замерла, увидев Монту. Он смотрел прямо на меня. Его желтые глаза пугающе сияли, словно их что-то подсвечивало изнутри. Казалось, еще мгновение - и желтый свет прольется наружу.
- Монту, - задушенно прошептала я.
«Он с ним заодно! Скинь его с колен и уходи! Сейчас! Немедленно!»
- Я... - начала говорить, протягивая дрожащие руки к Монту, желая осторожно убрать его с колен. Сердце колотилось, казалось, в самом горле. Страх навалился со всех сторон. Меня начало колотить.
- Сопротивляйся, - тихо произнёс Монту, передними лапами вставая мне на грудь и заглядывая в глаза.
Я замерла, ощущая, что просто физически не могу сопротивляться взгляду желтых гипнотических глаз.
Сзади что-то то ли шептал, то ли кричал Иллиадар, обнимая меня при этом так, будто пытался сломать все ребра. А еще, мне кажется, он целовал. И я могла поклясться, что слышу, как хаотично бьется его сердце, словно между моей спиной и им не было никакой преграды.
В голове шумело и трещало. Кажется, кто-то заверещал. Вокруг всё зашелестело, словно мимо пронеслись тысячи летающих мышей. В груди с каждой секундой всё сильнее разгорался пожар, и страж в такой близости совсем не способствовал тому, чтобы хоть немного утихомирить огненный цветок.
- Сопротивляйся, - услышала я хорошо знакомый голос будто из-под толщи воды. - Стены, представь себе стены.
Стены? Мои мысли вяло шевелились. Складывалось ощущение, что весь мой мир состоит из желтого цвета, который заслонил всё вокруг. Мысли запутались в нем, словно мухи в летнем меду.
Откуда-то из глубины пришли воспоминания о серых высоких домах. Они выстраивались в самый настоящий лабиринт. Да, именно лабиринт из домов, первые этажи которых были давно и прочно заняты всевозможными магазинами, лавочками, салонами, крохотными барами, булочными и парикмахерскими. Везде висели цветастые вывески, в громадных окнах можно было увидеть товар, который предлагали услужливые продавцы покупателям. Да, лабиринт. Город - это лабиринт из серых высоток. Я часто блуждала в своем родном городе, удивляясь каждый раз, как все они похожи друг на друга и в тоже время такие разные.
Видение города медленно потемнело, а потом и вовсе рухнуло в черноту, словно в гигантскую воронку. И я вместе с ним, краем сознания слыша, как кто-то пронзительно кричит.
Очнувшись, я поморщилась. Когда-то давно меня часто преследовала мигрень. Неприятная вещь, от которой так просто не избавиться. Поначалу достаточно легких таблеток, чтобы затушить головную боль, но чем дальше, тем сложнее с ней бороться. И сейчас мне показалось, что те времена вернулись.
Открыв глаза, тут же прикрыла их рукой, кривясь. Свет сейчас казался мне осколками битого стекла, которые вонзаются в незащищенные глаза.
Хотелось пить, да так, что язык во рту распух и еле шевелился.
Кое-как сев, я перевела дух от внезапно накатившей слабости и осмотрелась. Моего плеча тут же коснулась чужая рука, а около губ словно из воздуха появилась чашка с каким-то отваром. Или это я просто не заметила, вот и показалось, что чашка появилась из ниоткуда?
Отбросив все мысли подальше, приникла к чашке, едва удерживая готовый сорваться стон удовольствия. Кто бы знал, как приятно пить, когда пересохшее горло дерет от жажды.
Напившись, подняла глаза, тут же встречаясь с встревоженным взглядом Иллиадара.
- Что случилось? - прохрипела я, удивляясь, насколько глухо звучит мой голос. Такое ощущение, что я всю ночь горланила песни. Причём так громко, что сорвала себе горло. Или же у меня попросту ангина, из-за которой голос практически пропал, оставив мне возможность лишь сипеть.
