Сел — резко, так что я скатилась с его плечи — дыхнул перед собой….
— Нет, нет, нет… — забормотал, слегка мотая головой — с таким видом, будто все же на что-то надеялся раньше, уговаривая себя, что быть может это все бред, сказки…
— Твою мать! — вдруг заорал, вскакивая на ноги и ударяя себя кулаком в грудь.
— Эллиор… — дрожащим голосом позвала я, чувствуя, что сердце мое сейчас взорвется от острой, щемящей боли — такой сильной, словно все это происходит со мной, а не с ним. Я хотела успокоить его, прижать его голову к груди и так баюкать, пока не успокоится и не уснет, но вместо этого продолжала сидеть, обхватив колени руками.
Я не знала, как можно утешить после такой утраты.
— Ну же… давай… просыпайся… — цедил он, приказывая кому-то внутри себя. — Давай, мать твою!
Сжав обе руки в кулаки, опустил низко голову, явно пытаясь сосредоточиться на собственных ощущениях, и я увидела, как напряглись жилы на его шее.
А потом грозный и могущественный лорд Варгос вдруг упал на колени, обхватил голову руками и завыл. Низко, гортанно, страшно… и так горестно, что самой захотелось.
Мне было плевать, что может пришибить. Плевать, что, пусть косвенно, но это я во всем виновата, и лучше сейчас не лезть.
Сорвавшись с места, я бросилась к нему, повалила на землю и накрыла его своим телом, забравшись сверху.
— Ну что ты… что ты… — шептала лихорадочно, покрывая его лицо и шею поцелуями, совершенно не думая о том, что говорю. — Я же тебя любым люблю… Мы справимся, никто даже не узнает… Ты ведь не часто использовал огонь… Матери расскажешь, а другие и не узнают никогда…
Он зло рассмеялся в ответ на последние слова. Но не оттолкнул, наоборот — почти успокоился и сжал меня руками — крепко-крепко, утопив лицо в моих волосах.
— «Матери расскажу»… придумаешь, тоже… мать подольет мне снотворного, а тебя бросит за решетку или продаст кому-нибудь, пока я буду спать. Если узнает о том, что я потерял силы из-за тебя.
— Что?! — я испуганно приподнялась над ним. — За решетку? Продаст? Прям так серьезно все? Может, тогда не стоит возвращаться? У нас тоже вроде неплохо…
Он смотрел на меня, не моргая — будто пытался решить что-то. Потом медленно кивнул.
— Да… у вас тоже неплохо… Но это крайний вариант. Пока будем надеяться, что ты скоро забеременеешь, или уже беременна. Тогда мать тебя точно не тронет, и как миленькая будет скрывать обо всем с нами вместе. Она хочет внуков. Отчаянно хочет — оттого и надеялась, что я наконец-то решу что-нибудь с леди Адрианой. Думаю, ей будет неважно от жены ребенок или от любовницы.
Учитывая, что сама она дочь любовницы, додумала за него я.
И все же от такого предупреждения у меня мурашки побежали по коже. Понятно, что он защитил бы меня в своей драконьей ипостаси, но что он, человек, сможет сделать со своей Огненной мамашей, захоти она раздавить меня, как мураша на ладони?
— Если это и есть моя жертва, то ну его нахрен… — пробормотала я, вспоминая видение.
— Какая еще жертва? — он цепко глянул на меня.
Упс. Я съежилась, готовясь к обвинениям из рода — «Почему раньше не сказала? Я может и передумал бы!»
Потом одним махом выдохнула и поведала о том, что рассказала мне моя странная прапрапрабабка.
И снова съежилась, готовая уже абсолютно ко всему.
Он долго молчал и хмурился, переваривая информацию.
— Что скажешь? — я, наконец, дотронулась до его руки.
Но, оказалось, что сердится он вовсе не на то, что не рассказала ему раньше. Ему, как и мне, очень сильно не понравилось, что ведьма упомянула какую-то «жертву», которую я должна принести. И ему очень не понравилось, что бабка решила явиться ко мне в принципе.
— Быть может, так работает твоя родовая память? — предположил он, потирая лоб. — Многие существа делят память сквозь века… Это как… Вот как ты вспомнила, что тебе нужно бежать от меня, чтобы закрепить связь?
— Инстинкты?
— И да, и нет. Инстинкт вещь неосознанная. А ты прекрасно понимала, что делаешь, и зачем это нужно. Именно так работает генетическая память от предков. Но тут… явно что-то более сложное. Быть может с тобой говорила ее душа, которая никак не может успокоиться?
— А может… — теперь уже я нахмурилась. — Она вообще умерла? Кто-нибудь в курсе?
Он медленно покачал головой.
— Никто не знает, любовь моя. Никто не знает, что с ней стало. Считается, что ее засосала Бездна.
И снова мурашки, от которых не спасало даже это прекрасное «любовь моя».
Я потянулась, взяла его под руку и прижалась, чувствуя, что снова начинаю подмерзать. Уже открыла было рот, чтобы попросить его согреть меня, но вовремя остановилась.
— Пойдем… — сказала вместо этого. — Надо проверить, где мы, и есть ли здесь гостиницы. И если мы все еще у нас — я хочу кое-что прикупить до того, как нырну в омут с головой.
— Мне нравится, как ты хозяйничаешь. Ты будешь хорошей хозяйкой в моем замке.
Он встал, уже почти улыбаясь, и у меня потеплело на сердце. Отошел… Принял свою судьбу, как и подобает мужчине. Господи, как же мне повезло оказаться на том рынке несколько дней назад…
Однако, оказалось, что так просто я не отделаюсь.
Проблемы начались почти сразу же — как только привычно он принюхался, пытаясь понять, в какую сторону нам идти.
— Ничего не чувствую… — пробормотал, меняясь в лице. — Совсем ничего.
Я заволновалась, хоть и старалась не показывать волнения — и без меня ему тошно от своего бессилия. Но ведь это же реально проблема — сумка с одеждой и деньгами, порошок для перемещения — все осталось в машине! А мы в лесу! Причем, непонятно в каком мире!
Мы заоглядывались, и тут он вдруг потянул носом.
— Что? Чувствуешь что-то? — мое сердце затрепетало — неужели хоть что-то осталось?!
Но он только горько усмехнулся.
— Увы. Пахнет гарью и той жидкостью, что поджигает искру в моторах ваших машин. Эту вонь учует любой, кто к ней не привык. Идем. Мы в твоем мире.
* * *
Он оказался прав. Магия не переместила нас в «драконье царство», всего лишь расширила пространство, позволяя затеряться от всего, что могло помешать первому единению истинной пары. Мы все еще были на земле.
И слава богу!
Потому что освоиться в мире без электричества и привычных удобств будет гораздо легче, если я привезу с собой хоть какие-то «ништяки».
Для начала мы вернулись в машину и убедились, что никто не позарился на мешок «бутафорского» золота. И в этом нам повезло — БМВ был надежно заперт и спокойно ждал дальнейших приключений со своим новым водителем. Вот только лихачества и прочие безумства придется теперь оставить в прошлом — вместе с огненной магией наверняка пропала и аура, из-за которой люди шарахались от Эллиора и подспудно желали повиноваться. А это значило, что любой конфликт мог вылиться в нечто гораздо более серьезное, чем махач в клубе.
