Мне очень не хватало Ю-Ю, и я злилась на негоза то, что он даже не попрощался со мной, когда сбежал обратно в мир людей.Возможно он мог бы мне что-нибудь посоветовать, ведь Матушке я не оченьдоверяла. В последнее время Заварзуза реже появлялась у меня, стала угрюмей имолчаливей. Я спрашивала ее о сыне, но она пожимала плечами, говоря, что ничегоне знает о его местонахождении и что он ни разу не связывался с ней. Видимо онаи сама переживала из-за этого, ведь говорили, что он ушел с Василисой, а отнее, как утверждала ведьма, можно было ждать любых неприятных сюрпризов.Впрочем, что мне мог посоветовать Ю-Ю, попавший практически в ту же историю,что и я? Может быть и он в свое время так же безрезультатно пытался избавитьсяот своего наваждения.
Даже в своем мире я не могла успокоиться.Возвращаясь поздно вечером из Дремучего Леса, я прислушивалась к стрекоту кузнечикови жужжанию мухи на стекле и вопреки своему рассудку пыталась угадать, чтосейчас делает мой враг и о чем думает. И когда я, опомнившись, пыталасьпрогнать свои печальные раздумья, то убеждала себя в том, что именно в данныймомент Гавр изобретает для меня наихудшую смерть. Ему было невдомек, что хуже,чем есть, уже не придумать для меня наказания...
Однажды, когда я снова собиралась покинуть лес,чтоб провести очередную ночь в Тварном мире, прибежала Мша.
--Хозяйка, прилетел голубь-посланник.
--Кто прилетел?
--Почта.
--И он что-нибудь принес?
--Не знаю, госпожа. Мы не можем его поймать. Онне дается в руки.
Я вышла на крыльцо. На периллах сиделбелоснежный голубь. С птичьим любопытством уставившись на вновь вошедшую меня, онтут же вспорхнул от рук Изустемьяна. Его окружила моя свита и пыталась поймать,а он ловко увертывался от них и перелетал с перилл на столбики, оттуда на веткирядом стоящих деревьев. Наконец, после нескольких бесплодных попыток пленитьхитроумную птицу, голубь порхнул прямо ко мне и уселся на голову. Я тут жеподставила ему руку. Он перебрался ко мне на ладонь и успокоился. Стало ясно:то, что он принес, предназначалось только мне.
Свита зашушукалась. Особенно пронзительношипела виллиса Алика, разделившись на дюжину совершенно прозрачных, писклявыхособей. Все удивлялись, что голубь спокойно сидел у меня на голове. Изустемьяндаже забулькал от изумления, а целая орава мелких лесовиков затрещала, каксаранча.
--Тише вы!--прикрикнула я на них.--Спугнете! Агде же письмо?
Я понесла голубя в терем, осторожно раздуваяперышки на шее и грудке, ища послание или какой-нибудь знак. И вдруг кудивлению своему я заметила на его лапке то, что почему-то не сразу попалосьмне на глаза: кольцо. Оно было золотое, массивное, с рядом маленьких рубинов повсей окружности. Размер был как раз мой и потому ошибку я сразу исключила. Былоясно, что оно прислано именно мне. Странно. Кто мог прислать кольцо? И зачем?Как только я сняла его с лапки, голубь взмыл под потолок и, громко хлопаякрыльями, стал искать выход. Я даже вздрогнула от неожиданности, а он, наконец,найдя открытое окно нырнул в него и быстро исчез из виду.
Тут же забыв о птице, я стала внимательнорассматривать неожиданный подарок. Я искала какую-нибудь надпись или символ,что-то, что могло бы объяснить эту загадку. Ничего подобного. Мне даже пришла вголову мысль о том, что кольцо может быть отравлено. Но тут я заметила, что отодного из камушков тянется тоненькая красная жилка, будто сочиться кровь.Кровь?
"Кровь ангела",--пронеслось у меня вголове, и я вспомнила свой визит в подземный замок. Нет. Не может быть! Гавр?Но что за странная выходка? Конечно же, это не он. Ну, да. Разумеется. Как ямогла забыть! Верно, это Яр прислал мне подарок на память о себе. Но кольцо?Наверное, он просто забыл, что такие вещи дарят не внучке, а невесте. Шутка ли,столько лет жить на свете! Странно, однако. Впрочем, это вовсе не в его стиле,дедушка не мог выкинуть ничего подобного. Как же это понимать?
Я негромко рассмеялась, вспомнив, что нечтоподобное уже со мной происходило. Когда-то давно в той другой, простой ипонятной жизни я получила столь же неожиданное послание. И что же?Действительность оказалась такой, какую я меньше всего ожидала. На свиданиепришел Муромский. Кирилл. Кирюша... Я прислушалась к своему сердцу, онопродолжало биться так же ровно. Ни его имя, ни он сам больше не вызывали во мнепрежних чувств. Теперь я думала о другом.
Гавр, конечно, не шел ни в какое сравнение сМуромским. Что скрывать: меня привлекали его чудовищное обаяние, необыкновеннаямужественность и дерзкая прямота, но его холодность, непроницаемость и свирепыйнрав отталкивали и пугали. Я не могла догадаться о его истинных чувствах комне. Он должен был ненавидеть и призирать меня, но в последнее время я незамечала ничего подобного. И что же означает это кольцо? Затеял ли он какую-тоигру? Решил ли запутать меня, ввести в заблуждение? Надо разобраться. Неисключено, что здесь скрывается какой-то подвох.
--Где? Какой подвох? В чем?--спросила, входя вдвери Троя.
Я не заметила, как начала думать вслух.
--Представляешь,--сказала я ей,--прислали это.Не знаю, что и думать.
Она обнюхала колечко и вынесла свой вердикт:
--Не надевай его. Я чувствую враждебный дух.
--Надевать его я, конечно, не собираюсь. Но чтомне об этом думать?
--Это он,--сказала моя собака.--И он что-тозадумал.
В это время на пороге возникла Заварзуза. Вид унее был такой, словно она очень спешила. Тяжело дыша, Матушка поклонилась и,отряхивая репейники с длинного подола, поздоровалась:
--Здравствуй долгие лета, госпожа Перваянаместница. Я слышала, к тебе прилетел голубь-посланник.
--Как? Уж и ты слышала? Ну, значит весьДремучий Лес уже в курсе. Вот, посмотри. Что скажешь?
Бабка ахнула и всплеснула руками, уставившисьна подарок.
--А ведь это ясно, госпожа. Ясно, как день!
--Что тебе ясно? Я, например, ничего непонимаю.
--По нашим законам, кольцо, присланное сголубем, означает лишь одно,--выговорила Матушка и опять захлебнулась отволнения.
--Не пугай меня! Что означает? Объявлениевойны? Вызов на бой? Что?
--Тот, кто прислал тебе это кольцо, хочет, чтобты стала его женщиной,--вымолвила бабка, наконец.--Только не знаю, что за олухрешился прислать кольцо Первой наместнице. Разве что сам...
От неожиданной догадки у бабки перехватилодыханье. Она закрыла рот костлявой рукой и прогудела что-то в нос.
--Так! Стоп! Тихо!--приказала я ей.--Своидогадки оставь при себе! Лучше скажи, как узнать, кто этот самый олух?
--Наверное, он должен самобъявиться,--испуганно произнесла Матушка.
