— Поручение — это как приказ, только с обязательным выполнением. Когда дают Поручение, на тело наносится магический Знак. Он является гарантом, что Поручение будет выполнено, и твоим пропуском везде, даже в королевские покои, если твое Поручение это предусматривает. Показавшему Знак никто не может отказать — он носитель Слова Короля и находится при исполнении. Но если Порученец преследует свои цели — Знак может и не показаться. Тогда за ложь его казнят. Но если Порученец не смог выполнить задание — Знак его сожжет.
— Тогда как же ты?.. — не удержалась.
— Я? — переспросил Рандир и криво усмехнулся. — Я встретился с сестрой.
И я поняла — еще раз перебью и буду довольствоваться вот такими недосказанными намеками.
— У меня было Поручение — убить семью одного человека. К тому времени я уже исполнил несколько Поручений и не видел в нем ничего особенного. Враг Короны должен быть уничтожен, и все. Но у этого козла хватило ума нанять телохранителя… Ринат. Когда я убивал его и его жен, я просто попросил сестру не мешать мне — нельзя противиться Порученцу, да и не смогла бы она. Нас тренировали не в пример лучше, а она всего достигала сама, без учителей… И она не стала поперек Королевской Воли. Был бы я просто разбойником или убийцей — тогда бы она защищала, а так… ей же дороже было бы, если бы она выжила.
Рандир сжал кулаки, но продолжил тем же спокойным и размеренным тоном:
— Мы бы так и разошлись, если бы… в приказе было сказано: «всю семью». У них было пятеро детей. От трех лет до четырнадцати. И Ринат не могла этого допустить. Я тоже…
Знаешь, что в Поручении хорошо? То, что тебе только говорят, ЧТО сделать, а КАК и КОГДА, ты выбираешь сам. Сестра попросила дать ей месяц, а потом уже убивать. Ее или детей — как получится. За этот месяц она хотела сдать экзамен на высочайшую категорию, когда телохранитель становится родственником по крови с теми, кого защищает. Это очень сложно… При других обстоятельствах Ринат на этот экзамен не решилась бы. Я был рядом с ней весь этот месяц. И с детьми тоже. Странная у нас была жизнь — Королевский порученец, дети убитого им врага короля и их телохранитель. В пору было с ума сходить — все боялись и все друг другу доверяли так, как никому раньше. Дети знали, что от меня им никуда не деться, и верили мне, что я их не убью до тех пор, пока Ринат не сдаст экзамен… или не провалится. Ринат верила мне, что я сумею сдержать Знак и не позволю ему взять верх над собой. А я верил, что сестра сдаст экзамен и выход будет найден. Знаешь, Знак ведь почти живой… когда цель близка, он начинает оживать, а когда она совсем рядом, может и поторопить. На тот случай, если Огненная Птица попытается захватить власть надо мной, мы с Ринат нашли комнату в подвале, которая запиралась на защелку. Заходишь, и дверь захлопывается — изнутри не открыть, только снаружи. Когда я чувствовал, что Знак начинает мной руководить, я уходил туда. Вот тогда я и изучил эту Огненную Птицу. Всю… до самого последнего перышка, до всех оттенков боли, на которые он был способен. Но все равно — это было мое лучшее время рядом с сестрой. Мы знали, что один из нас умрет, и ценили каждый час, даденный нам…
Любил ли Рандир свою сестру как женщину — я так и не поняла, а спросить… нет, никогда не спрошу. Это слишком… подло. Рандир и так раскрылся дальше некуда. А пошлые мысли можно засунуть в… где им самое место. Головой надо думать, а не ревновать, где не надо!
— В тот день Ринат забрала детей, а мне назначила встречу в порту. В полдень. Я ждал сколько мог… я дождался этого гребаного полдня! Знаешь, я хотел, но даже я не верил, что она сдаст экзамен. А она сдала! И успела еще пройти обряд единения и стать их старшей сестрой. Тут же, на правах старшей сестры, в присутствии судьи и мага отрекла детей от их фамилии и продала в другие семьи. Вывела из-под удара. У меня-то Поручение было — убить семью, а если дети уже принадлежат юридически к другому дому, то и мое Поручение, считай, закончено. Знак не сопротивлялся и позволил детям уйти. А вот Ринат… ее некому было вывести из-под удара.
Она ждала меня на портовой площади. Она хотела, чтобы мы сразились… она очень хотела знать, чему меня научили. И я исполнил ее последнюю просьбу. Ринат умерла у меня на руках. А люди стали называть меня Ашуном — королевской собакой, способной ради Поручения загрызть собственную сестру. Иногда мне кажется, что я не мог поступить иначе, а иногда — что должен был найти другой выход… с тех пор и ищу.
Рандир не смотрел на меня. Его взгляд был пустым. Он видел сейчас не комнату в замке, а портовую площадь с умирающей сестрой. Детей, которых она защитила ценой своей жизни. Я захотела подойти и обнять, но в тот момент, когда я уже собралась встать, Рандир поднял голову и заговорил опять. Теперь уже отрывисто и жестко, как рубил:
— Мастера не хотели признавать Поручение выполненным. А повторно Поручение не дается. Но можно было узнать, в чьи семьи продали детей. Судьи на такие вопросы не отвечают. Я знал… но не собирался говорить. Меня наказали за мое упрямство. Идиоты! Как будто их плети что-то значили по сравнению со смертью Ринат! Да! Я убил сестру! И не стыжусь этого! И мне плевать, что и кто говорит об этом! Пусть они своими грязными слухами подавятся!
Мужчина замолчал… Остальное, невысказанное, пряталось в уголках его глаз предательской влагой. Дрожало и не смело скатиться вниз по застывшему маской лицу. Рандир резко встал и вышел на балкон. Дождь точно не заметит, что вместе с его каплями на камень упадет еще парочка капель воды… или не упадет. Сколько времени он держал это в себе? Сколько лет? Никому ни слова, ни полслова, отзываясь на Ашуна с ледяным спокойствием. Могу ли я… имею ли я право его жалеть? Жалеть и этим самым унизить мужество его сестры?
— Рандир, — он обернулся, — для меня было бы честью познакомиться с твоей сестрой.
Он улыбнулся. Чуть-чуть. Едва только дрогнули краешки губ и из глаз пропал холод.
— Вы похожи… чем-то. Обе все время меня спасаете. Спасибо, Ника.
— Иди сюда… — позвала я и откинула край одеяла, — хватит мокнуть. Опять вторые штаны у служанок выпрашивать…
Рандир усмехнулся шире и попросил:
— Отвернись!
— Боги, что я там не видела?! — хмыкнула я, но отвернулась.
Через секунду все еще холодные, но такие родные руки обняли меня. Рандир, я не могу тебя жалеть… я просто тебя люблю.
34
Дверь распахнулась, мягко скажем, неожиданно. Особенно учитывая то, что Тауэр должен был предупредить о посетителях. А тут — тишина, и вдруг бац дверью о стену! Хорошо, что мы успели закончить.
Улетов зашел стремительно и тут же, подхватив стул, уселся на него. В проеме на секунду показался эльф с каменной мордой, только для того, чтобы закрыть дверь. Ни грамма раскаянья за внезапное вторжение. И кто он после этого?! Кажется, он перед тем, как скрыться за дверью, покачал головой.
— Что, голубки, отдыхаете? — вопрос явно риторический, учитывая то, что мы лежим под одним одеялом.
