На самом деле ясно не было. Через что нужно пройти, чтобы так ожесточиться? А может, он всегда был такой? Интересно, пошевелил ли он хоть когда-нибудь пальцем, если это напрямую не задевало его интересов? Как-то не верилось. Джон Пол очень напоминал тех, кто, занятый своим делом, проезжает мимо перевернувшейся машины или переступает через человека, сраженного сердечным приступом.
Несколько минут они ехали молча, погруженные в раздумья.
— Вы так и не сказали, что знаете о Монке, — наконец заговорила Эвери. — У каждого киллера есть свой почерк. У него, конечно, тоже?
Джон Пол нашел странным, что ей это известно.
— Почерк у него был, и весьма характерный, но, похоже, с этим покончено.
— А что изменилось?
— Обычно Монк предпочитал не высовываться: действовал молниеносно и старался не оставлять следов.
— Вас это как будто восхищает!
— Не восхищает, нет, — возразил Джон Пол. — Я только хочу отметить, что это человек педантичный. Раньше он действовал так: ежегодно совершал ряд убийств, одно за другим, в течение двух недель. Семь лет в этом роде. У меня есть на этот счет кое-какие соображения.
— Что у него имеется другая работа, постоянная и вполне легальная, а убивает он во время отпуска? Что он ведет двойную жизнь?
— Вел, — поправил Джон Пол. — Профессиональный киллер зарабатывает черт знает во сколько раз больше, чем может дать любая легальная работа, так что со временем он поставил точку на второй жизни. Трудно вообразить киллера за канцелярским столом, этаким прилежным работником. Пришлось бы и вести себя соответственно. Правда, такое случалось: некто ведет бухгалтерский учет, он добряк, весельчак и прочее, коллеги в нем души не чают и поверяют ему свои тайны. А потом его уводят в наручниках, и они не могут поверить своим глазам: «Как! Боб был такой хороший парень!»
— Или Тед. Тед Банди.
— Именно так.
— А вы уверены, что те, давние убийства были именно делом рук Монка? Он же под ними не подписывался.
— Как раз подписывался. Этот тип обожает розы и непременно оставляет рядом с жертвой одну красную на длинном стебле.
— Кошмар какой! — Эвери передернулась. — Значит, он жил тогда двойной жизнью и только в отпуске развлекался, убивая людей. Теперь это профессионал, то есть занят любимым делом круглый год. И что же, изменились только обстоятельства его жизни или он сам изменился тоже? Если вы его изучили, то не упустили перемену, ведь так?
— Конечно, нет, но до этого Монк никогда не брался за несколько заданий сразу. И потом игра не для него… по крайней мере не была. Наконец, в прошлом это был одиночка. Теперь, как видите, он действует в паре. Раз в деле замешана женщина, значит, и он в конце концов попался на крючок. Пытается произвести впечатление на свою избранницу.
Машина на полном ходу ухнула в выбоину и вылетела, прежде чем Эвери успела ахнуть от удара макушкой об потолок.
— Мы все еще едем на север?
Невозможно было сказать с уверенностью. Кроны деревьев почти смыкались вверху, сильно затеняя дорогу.
— На северо-запад, — сказал Джон Пол.
Откуда-то послышался жалобный крик. Эвери вздрогнула, и, хотя сразу сообразила, что кричит птица, по спине пошли мурашки. Она поспешила нарушить тишину:
— Вам что-нибудь известно о том, как Монк заключает свои контракты?
— Скорее всего через Интернет. Сейчас таким способом чего только не делается! Все анонимно, риск сводится почти к нулю, а своих жертв Монк выбирает всегда с большой осторожностью. При такой репутации без работы он не останется. Вы и представить не можете, сколько мужей хочет избавиться от жен и наоборот. Ради свободы кое-кто готов щедро Раскошелиться.
— Только не дядя Тони!
— Вы уверены?
— На сто процентов! — отрезала Эвери.
— Тогда давайте подумаем над возможной связью между тремя женщинами.
— Я пыталась найти связь, но не получилось. Если контракт на все три убийства заключил один и тот же человек, жертвы должны иметь точку пересечения. Я такой точки не нахожу.
— Значит?..
— Приходится признать, что существуют три различных контракта на убийство, с тремя различными заказчиками, но по какой-то причине Монк решил свести жертв вместе и устроить один большой спектакль.
С этим трудно было не согласиться.
— Ясно одно, — сказал Джон Пол, — три убийства сразу должны принести ему целое состояние. Нанять киллера — это ведь недешево. Ну а раз женщина связалась именно с вами, то во главу угла смело можно ставить вашу тетю Кэрри. Остается вычислить, кому выгодна ее смерть.
Джон Пол приготовился услышать, что никто, ни в коем случае не может желать смерти Кэролайн Сальветти, поскольку это самая милая и добрая женщина в мире, просто ангел во плоти. Однако Эвери сказала:
— Многие недолюбливают тетю Кэрри. Не исключено, что кто-то ее и ненавидит.
— Правда?
— Трения с людьми для нее — дело житейское.
— Почему?
— Такой уж это бизнес.
— А именно?
— Реклама.
— Что, простите? — переспросил он удивленно.
— Рекламные ролики.
Джон Пол расхохотался. Смех хрипло и резко прозвучал в замкнутом пространстве машины.
— Однако, — продолжала Эвери, не обращая внимания на столь непочтительную реакцию, — я не думаю, чтобы кто-то из партнеров или даже конкурентов по бизнесу пошел на такие крайности.
— Почему вы так в этом уверены? — Уверена — и все!
— Тогда, увы, остается дядя Тони. Насколько счастливый У них брак? Может, были проблемы?
— Ну… — Эвери запнулась с внезапным острым чувством тревоги. — Если честно, проблемы были. Тетя Кэрри думала, что дядя ей изменяет.
— Ах так…
— Но они прошли курс психотерапии!
— По-вашему, этого довольно?
— Дядя любит Кэрри!
— Насколько хорошо вы его знаете?
— Не настолько, насколько хотелось бы, — неохотно признала Эвери. — Вскоре после замужества тети Кэрри я уехала в школу, где училась, и возвращалась только один раз, на летние каникулы, да и то больше времени проводила у нее в офисе, чем дома. И все же! На мой взгляд, я неплохо разбираюсь в людях. Дядя никогда не изменил бы тете Кэрри.
— Женам свойственно интуитивно угадывать такие вещи.
— Мало ли, что свойственно типичным женам! Кэрри никогда такой не была. У нее обостренное чувство недоверия к людям. Думаю, в глубине души она не верит, что ее можно полюбить. Она как будто… все время ждет удара в спину и потому держится резче, чем следует, — на всякий случай. Ну и потому, что хочет скрыть, до чего ранима.
