Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Попов демонстративно закрутился на месте во все стороны, вызывающе тряся сакральным органом.
– А как же цифровое бессмертие, – растерянно спросил Олег. – Ваши исследования? Когда собираетесь домой? Бабуля нам новейший бизнес-джет купила прямо здесь. Десятиместный, крылья складываются, почти бесшумный. Через час сюда прилетит; он ведь не то что наш старый «Гольфстрим», которому взлетка нужна была. Эта машина в воздухе зависает и сесть может где угодно, травинки не помяв, и экологична на все сто. У меня после катастрофы – постоянные приступы слабости и потеря сознания, так что покидаю конгресс для лечения. Летишь с нами?
Попов усмехнулся:
– Вечная жизнь никуда не денется! Я пока в коме был, такого насмотрелся. Тот свет, так сказать, повидал. Жизнь после жизни. Обдумаю, а уж потом, может быть, и опять исследованиями займусь. Немцы, по крайней мере, на это денег не жалеют. Возможности, брат, широчайшие! А пока у нас тут свой Амстердам! Если хочешь, сбрасывай трусы и присоединяйся! Будем вместе порхать и жалить!
– Нет, Сема, – улыбнулся Олег. – Мне роман надо писать. И потом, у меня еще кое-кто есть. Наверное, пришла пора остепениться.
Он вернулся к спутникам, и они прошли дальше, ища местечко в тени.
– Вот здесь мы с вашей бабушкой болтали о жизни, – показал писатель на полянку под деревом.
Они уселись на траву в ожидании джета.
– Может, полетите с нами? – спросил Вагнера Олег. – Бабуля будет рада.
– Нет, – ответил писатель. – Хочу вернуться на конгресс и попросить полицию, чтобы разрешили вступить в переговоры с этими. Тем более что и Далай-лама прилетел. Мы с ним знакомы. Может, вместе сможем убедить их. Проблема не в вопросе – достижимо цифровое бессмертие или нет. Проблема в нашем отношении к этому вопросу. Новые достижения всегда влекут за собой и новые вызовы. Бессмертие – сложная штука, и, чем больше тебе лет, тем лучше это понимаешь. Епископ Беркли вообще говорил, что «бытие – это или то, что воспринимается, или тот, кто воспринимает». Люди, которые пережили клиническую смерть, утверждают, что словно бы летели куда-то сквозь темный туннель, в конце которого видели яркий свет. Я вовсе не уверен, что бессмертие – это туннель, заканчивающийся светом. Даже если он и фрактально-цифровой.
– Но мы можем хотя бы попытаться представить будущее? – спросил Олег. – Конгресс же называется Quo vadis? Я собираюсь написать роман о четвертом тысячелетии, о полетах в другие галактики.
– И это замечательно! – поддержал Вагнер. – Обязательно надо думать о будущем, пытаться определить, куда мы идем. Пишите, Олег, дай бог, из вас получится Герберт Уэллс, хотя, не исключено, что – Оруэлл.
– Мне больше нравится Довлатов, – застенчиво признался Олег.
– А мне ты! – ответила Синтия.
Как странно устроен мир: они были знакомы меньше суток, а уже все было ясно! Женщина создана Творцом, чтобы спасать мужчину, а Олег был слаб и немощен.
Две половинки… Он позвал ее в Россию, и она согласилась. Удалось даже согласовать с руководством Ассоши-эйтед Пресс ее командировку в Москву для интервью с Ксенией Александровной Розе.
Глава 8
На пороге Вечности
В громадном кабинете с семейным гербом-бабочкой сидели в креслах трое: миллиардерша и глава благотворительного Фонда «Татьяна» Ксения Розе, ее внук Олег и Синтия. Впрочем, нет, их было четверо: рядом с бассейном-аквариумом в неподвижности замерла исполинская морская звезда с грустными глазами. Глаза неотрывно следили за людьми, и была в них не только грусть, но еще и зависть.
– Помню, как мы пили с Алексом Вагнером вино в Английском парке, – рассказывала миллиардерша. – Одну бутылку мозельского он мне подарил; я ее до сих пор храню!
– Это ж какая выдержка?! – не удержался Олег. – Может, разопьем по такому случаю, бабуля?
– Но-но! – шутливо прикрикнула миллиардерша. – Во-первых, тебе нельзя употреблять еще два месяца…
– Так я же только понюхаю.
– А во-вторых, какая я тебе бабуля? Где ты видишь бабулю?
– Молодая девушка, моя ровесница, – поддержала старушку Синтия.
– Вот! Учись! – подмигнула Ксения Александровна. – Ладно, сейчас мы пошлем надежного человечка. Нам с Синтией – можно. Эй, Антон Карлович, будьте так любезны, сходите в погребок; вы знаете куда. Там стоит бутылочка – я вам показывала. Принесите пожалуйста, голубчик.
– А почему вы его называете Антоном Карловичем и «человечком»? – спросила Синтия, когда за звездой закрылась дверь.
– Он и был когда-то человеком, – ответила миллиардерша. – Просто однажды перестарался с экспериментами. Мы ведь с геномами работаем, тоже бессмертия добиваемся. Только вот с людскими телами это пока не выходит. А этот уже давно обречен на вечную жизнь аканастером. Если кто не съест…
– Ты уже решил, какие герои будут в твоем романе, чем они будут заниматься? – спросила Олега Синтия, когда они вдвоем прогуливались в имении вдоль пруда и любовались красивым двухэтажным розовато-бордовым дворцом с верховой ротондой.
– Попов рассказывал про свое направление, про оцифровку людей и голографические тела. Фантастика! Таким и летать в космос. Вот о них попытаюсь накатать. Чертовски трудно писать про четвертое тысячелетие. Придумаю, а сбудется то, о чем напишу, или нет, нам уже и не узнать.
– Я узнаю, – серьезно ответила Синтия и посмотрела Олегу прямо в глаза. – Вместе с Антоном Карловичем.
Они остановились.
– Помнишь, при знакомстве я упомянула, что пережила клиническую смерть?
– Я не придал этому значения.
Пауза.
– Я также говорила, что Ян Штейн наш друг семьи.
– Ну да, помню, – подтвердил Олег.
– Так вот, он – мой отец, – закончила девушка. – После катастрофы, когда я была в коме, он провел полное сканирование моего мозга. Я была первой, Олег. Потом он поместил мой разум… мою личность в клон. Так что я – лишь цифровая копия прежней Синтии. Понимаешь?
Олег с изумлением уставился на нее:
– Но почему? У вас же разные фамилии?
– Сич – фамилия моей мамы. После цифрового оживления он посчитал, что так будет лучше. Тогда это еще не было узаконено. Тебя это смущает?
Легкий апрельский ветерок с пруда дохнул им в лица.
– Меня? Нет! – ответил Олег. – Хоть ты и цифровая копия, какая мне разница? Я все равно тебя люблю! Ты для меня живая. И красивая, как бабочка-геликонида. Может, и я когда-нибудь… Да здравствует цифровое бессмертие!
Часть четвертая
Туннель без света в конце
Глава 1
Цифровая жизнь
Работы ученых умов в начале двадцать третьего века были направлены на отделение человеческой Личности от хрупкой органической оболочки с последующим помещением Интеллектуального Субстрата в новую устойчивую полевую форму. Во второй половине XXIII столетия на Земле установилось полное торжество разума: законы природы были приспособлены под повседневные нужды человечества, а само оно в лице своих представителей обрело бессмертие.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
