Научная медицина, которую я должен преподавать [писал он], пока не существует. Мы можем только подготовить материалы для будущих поколений, взращивая и развивая экспериментальную физиологию, которая станет основой экспериментальной медицины.
Тем временем центром антививисекторского движения становилось соседнее Соединенное Королевство. Здесь его питало не только сострадание к животным, но и ненависть к “извращенцам с континента”. Действительно, британские врачи долго отказывались от вивисекций и охотно подчеркивали это свое отличие от французских коллег. Однако после издания книги Бернара, демонстрировавшей эффективность жестокого метода, постепенно стали прибегать к нему все чаще и чаще. Хотя британцы выгодно отличались от французских физиологов тем, что изначально использовали доступную к тому времени анестезию и стали первыми, кто сформулировал правила ответственного обращения с лабораторными животными, антививисекторов это не остановило. В 1875 году было учреждено первое общество защиты животных. Его создатели выступили за полный запрет вивисекций и смогли привлечь на свою сторону множество влиятельных сторонников, включая королеву Викторию.
Еще одним желанным союзником был автор эволюционной теории Чарльз Дарвин, известный своей глубокой любовью к животным и тем, как тяжело и эмоционально он реагировал на публичные вивисекции.
Любовь пса к хозяину общеизвестна [писал он в одном из своих писем]. Даже в смертельной агонии он ласкается к своему хозяину. Каждый слышал о страдающем на вивисекции псе, который лизал руку своего мучителя. Этот человек, если его сердце не сделано из камня, вероятно, будет испытывать сожаление до конца своей жизни.
Но когда общество защиты животных обратилось к Дарвину с просьбой подписать петицию о полном запрете вивисекций, ответ был неожиданно сдержанным. Ученый высказал опасение, что, если запрет будет принят, физиология как наука перестанет существовать. Всегда далекий от политики Дарвин неожиданно оказался в самом центре активной кампании за законодательное регулирование экспериментов с животными и даже выдвинул альтернативный законопроект.
В результате в 1876 году был принят первый в истории закон, регулирующий использование животных в исследованиях. Он не накладывал на вивисекции запрет, но делал использование анестезии обязательным и требовал, чтобы болезненные эксперименты проводились только в тех случаях, когда это абсолютно необходимо для спасения или продления человеческих жизней. Развлекательные публичные вивисекции были объявлены вне закона.
Последний бурный всплеск борьбы за права животных случился во второй половине XX века. Его самым радикальным проявлением были группы активистов, прибегавших для достижения своих целей к насилию и террору. В послужном списке таких организаций, как “Фронт освобождения животных”, “Ополчение за права животных” и “Остановите насилие над животными в Хантингдоне”, значатся отправка почтовых бомб, нападения на лаборатории, угрозы убийства, подрывы автомобилей, поджоги домов, нападения на ученых и членов их семей.
Разводившая для лабораторий морских свинок ферма “Дарли Оукс” закрылась в результате шестилетней кампании радикалов, совершивших за это время более 400 уголовных преступлений: поджогов, взрывов, угроз в адрес владельцев фермы и их близких. Активисты бросали кирпичи в окна, развернули кампанию по ложному обвинению собственников бизнеса в педофилии, а также раскопали могилу их родственницы и похитили останки. Близлежащие поля для гольфа, паб и теннисный клуб были разгромлены, находящиеся по соседству достопримечательности исписаны оскорбительными граффити. В результате два главных зачинщика получили по двенадцать лет тюрьмы.
В ходе кампании против фермы “Хиллгроув” было арестовано триста человек, двадцать один из них посажен в тюрьму. Зоозащитники избили владельца фермы и его жену, взорвали их машину, нападали на дома работников фермы.
Оксфордский профессор физиологии Колин Бэкмор, один из ведущих специалистов по зрению, использовал в научной работе кошек. За двадцать лет исследовательской деятельности он неоднократно получал посылки с бомбами, письма со спрятанными лезвиями, угрозы. Его машина была не раз повреждена, а окна дома разбиты. Неизвестный звонил его беременной жене и кричал в трубку: “Надеюсь, ты родишь урода!” Во Всемирный день защиты животных триста активистов в балаклавах окружили его дом. Правда, вскоре их разогнала полиция.
Пытаясь убить Линн Фейрбэнкс, профессора психиатрии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, активисты по ошибке заложили мощное взрывное устройство под дом ее семидесятилетней соседки. К счастью, бомба не сработала. По оценке полиции, устройство было достаточно мощным, чтобы не оставить от дома камня на камне. Ответственность взял на себя “Северо-Американский фронт освобождения животных”. Сообщалось, что неудавшийся подрыв был “актом возмездия за болезненные эксперименты на обезьянах”. Судя по всему, активистов не очень волновало, что профессор Фейрбэнкс занималась изучением социального поведения и коммуникации верветок[123] и ее эксперименты не были ни болезненными, ни травмирующими.
