– Спасибо, – едва слышно отозвалась Мария.
Нагнувшись, она откинула крышку ящика, бросила на пол плащ-палатку и немного растерянно уставилась на сапоги.
– Хромовые, – с гордостью сообщил Климов. – Знаешь, какая роскошь по старым временам? О! Вот только откуда они у него – это вопрос. В армии он, насколько я знаю, служить не мог.
– Они ездили на испытания, на какой-то полигон, – Мария развернула плащ-палатку, посмотрела, снова отложила. – Может, ему выдали для этих целей? Это же все военное, да?
– Ну, – кивнул Ян. – А сумка вообще английская, они их нам в войну поставляли. Только нет там ничего, я смотрел. Пусто. Давай-ка я следующий ящичек потяну…
Химическая посуда Марию не впечатлила. Она повертела в руках одну колбу, задумчиво пошевелила носом и вернула ее на место, – а вот приборы, наоборот, заставили ее несколько раз моргнуть.
– Полевые синтезаторы! Начало века! Вот не думала увидеть тут такое!
– Что значит «синтезаторы»? Что они могут синтезировать?
– Во-первых, они могут дать развернутый анализ почти любого вещества… Вот, видишь разъемы? Сюда вставляются анализирующие головки. А если присоединить специальные… как тебе объяснить?.. специальные агрегаты, то можно создавать новые соединения и даже органические структуры. Но это все, наверное, лежит где-то в другом месте.
– А это что? Это ваше или?..
Ян вытащил загадочный прибор с «клинописными» надписями и протянул его Марии. Та взяла его очень осторожно… Климов смотрел на нее и видел, как доброжелательное, почти веселое лицо серой белки-летяги – да, ему казалось, что он уже почти привык к ней! – жутким образом вытягивается, за тонюсенькими серыми губами появляются зубки, а уши опускаются вниз.
– Что? – тихо спросил он. – Что тебя так напугало?
– Могу ошибаться… Но эта вещь не принадлежит ни одной из известных мне рас…
Она опустила крышку ящика с сапогами и плащ-палаткой, положила на нее прибор и, прежде чем присесть на корточки, достала из левого набедренного кармана вытянутые очки точь-в-точь по ее мордашке. Ян машинально отступил назад, но продолжал внимательно смотреть за действиями своей гостьи. Очки, по-видимому, были без диоптрий, но позволяли видеть нечто, недоступное глазу. Мария провела пальчиком за левой дужкой, и над переносицей появился крохотный прозрачный грибок. Держа черную штуковину перед глазами, Мария стала водить головой из стороны в сторону. Продолжалось это недолго, меньше минуты – спрятав очки в карман, гостья осторожно опустила прибор на пол и повернулась к Яну:
– Это я заберу.
– Я нисколько не против, но… Что это такое?
– Я не знаю. Я вижу очень сложную и непонятную схему. Там два источника энергии, один из которых… В общем, он работает за счет преобразования силы всемирного тяготения. Мне даже трудно представить, для чего он мог понадобиться, а в технике я разбираюсь, иначе бы меня здесь не было. Больше я тебе ничего сказать не могу.
– Ты можешь взять все, что угодно, – повторил Ян. – Но мне показалось, что ты сейчас расстроилась. Нет?
– Расстроилась? – Мария моргнула, опять став похожей на большую плюшевую игрушку. – Нет, я очень удивилась. Только не проси у меня объяснений, ладно?
Климов молча развел руками.
– Что же я могу у тебя просить? Давай лучше посмотрим вот здесь, – он достал старый портфель. – Тут я нашел нечто вроде схемы или карты, однако разобраться в ней даже не пытался.
– Схема?
Мария оживилась. Взяв из рук Яна сложенную бумагу на тканевой основе, она развернула ее на полу и присела на корточки – вроде бы совершенно по-человечески и в то же время немного смешно. Ян не мог видеть ее глаза, но снова ощутил ее напряжение. Коготки на пальцах правой руки несколько раз царапнули пол.
– Кажется, это не все…
– А это? – Климов вытряхнул из портфеля круглые жестянки со шкалами и окошками. – Я подумал, что это какие-то вычислительные приборы. Смотри, тут пометки… Не он ли их сделал?
– Да, это кольцевой вычислитель Симмонса, но разобраться, что там к чему, я с ходу не смогу. К тому же… – Мария встала, покрутила головой, осматривая комнату. – Мне нужна более поздняя карта. И она должна быть где-то здесь, понимаешь?
– Карта – наподобие этой?
– Скорее всего, да. А что там? – шестипалая рука указала на черный от древности комод, задвинутый в дальний угол комнаты.
– А вот туда я не добрался. Уже и дрель купил, замки сверлить, но времени не хватило. Ключей-то нет от него, я все перепробовал.
– Вот как?
Через трюмо, а за ним и кресло Мария перескочила ловчее любой обезьяны. Вж-жик! – и она уже стоит перед пыльным комодом, внимательно рассматривая замочные скважины на ящиках.
– Вещь, кстати, совсем старая, намного старше этого дома, – подал голос Ян, – и откуда Ленц ее взял? Ни разу не видел, чтобы запирались все ящики, – обычно только верхние.
– Кажется мне, что и замки тут не очень простые, – Мария постучала коготком по ящику, прислушалась. – Да, там что-то есть.
– Слушай, я не хотел бы сверлить на ночь глядя. Уже поздно, и шум… Может, я его отодвину и оторву заднюю стенку? А там мы и до ящиков как-нибудь доберемся?
– Ничего сверлить не надо!
В руке Марии появилось острое блестящее жало – то ли отмычка, то ли еще что, Ян сперва не понял. Раздалось мягкое, едва слышное гудение, потом что-то звякнуло.
– Один готов, – сдавленным от волнения голосом, как показалось Яну, произнесла Мария.
Следующий поддался гораздо легче: ж-жж, дзинь! – и все. По всей видимости, хитрый аппаратец не высверливал, а попросту разламывал замки изнутри, заставляя язычок упасть вниз. Мощи в этой крохотной штучке упрятали немало… Скоро с замками было покончено. Мария сделала два шага назад, словно любуясь работой, хотя внешне комод не изменился никак.
– Ленц умер внезапно для себя самого, – неожиданно произнесла Мария, глядя куда-то в угол. – В противном случае он избавился бы от некоторых своих вещей. Нет, он думал жить еще долго…
– Ты предполагаешь, что его… – у Яна вдруг похолодела спина, он кашлянул, и ему резко, до ужаса, захотелось курить.
– А? – Мария резко обернулась. – Нет, нет. Если ты подумал о том, что его могли убить, – забудь. Это совершенно невероятно. Просто возраст, видишь ли… Он почти научился бороться со своей странной болезнью, но годы, годы! Да и к тому же, если бы имелось подозрение о убийстве, разве полиция не перевернула бы дом вверх дном?
– Я и удивился, почему они тут не ковырялись, – промямлил в ответ Климов. – Но вроде как наследника искать не пришлось, а зачем скандалы? Помер старичок, ну обычное ж дело. А наследник еще и иностранец. Они, видно, по дому прошлись для порядка, а наверх только заглянули. Вот и все объяснение. Или… ты не об этом? Слушай, если честно, я тебя не очень хорошо понимаю… Может, ты все-таки расскажешь, что именно хочешь тут найти?
