Лучник что-то крикнул, но крик оборвался на середине: его голова развалилась надвое. По высоте и углу удара Та-рога узнал Визга. Кровь и мозги хлынули вниз по плечам лучника, и труп осел на землю. Но тут к Охотникам подбежали около дюжины человек с поднятыми мечами и палицами. Остальные набегали следом. Глаза их горели, странные рты сжались в тонкие линии.
Первому из подбежавших Визг рассек горло. Алая кровь, брызнувшая из раны, тут же окутавшейся паром на холоде, оставила жирную кляксу на рукаве его костюма, и еще один из людей обрушил палицу на движущееся в воздухе красное пятно. Хрустнула кость. Визг упал на спину. Та-рога резко развернулся, вогнав лезвия в мягкое брюхо человека. Поразительно, но человек вновь вскинул палицу. Даже истекая кровью, даже умирая, он не прекращал боя!
Рывком высвободив лезвия, Та-рога подхватил Визга и поволок прочь от нападающих. Их вожак что-то крикнул, и люди встали плотным кольцом, лицами наружу, ощетинившись мечами и палицами – даже не глядя на тех троих, что истекали кровью у их ног.
Бой, завязанный по причине некомпетентности, не мог считаться Охотой. Охота была провалена. Оставалось одно: отключить камуфляж, биться и умереть, сохранив честь. Но Та-рога уже не думал ни о чести, ни об Охоте. Он был до глубины души удручен тем, как глупо, как жестоко недооценил этих созданий.
Визг, отступая, попятился назад. Та-рога последовал его примеру. Люди подняли оружие и бросились за ними, оскалив зубы, громко и яростно крича что-то на своем тарабарском языке. Сделав несколько шагов, Визг развернулся и бросился бежать, прижимая к груди поврежденную руку. Та-рога стиснул в кулаке стрелу, торчавшую из бедра, и – в довершение всех прочих унижений – побежал следом.
Воины бросились в погоню, следуя на звук шагов, но топот бегущих почти сразу стих. На земле впереди, вдали одна от другой, сверкали огнем несколько странных зеленых клякс в окружении брызг, но и они в самом скором времени высохли и исчезли из виду. В густой тени деревьев никто не мог разглядеть, в какую сторону ушли незваные гости. Ярл приказал прекратить погоню, и все вернулись в лагерь, чтоб осмотреть место нападения.
На земле нашлись следы – отпечатки ног, только слишком большие и странные на вид, чтоб оказаться человеческими. У корней большого дерева, неподалеку от тел трех погибших, мерцала лужица жидкого зеленого огня.
Ярл сосчитал стрелы Хельты. Одна торчала в дереве, вторая – с погнутым острием – валялась на земле, а третьей не хватало.
Стельгар присел над зеленой лужицей и осторожно тронул ее пальцем.
– Что это? – спросил Бьярке.
Стельгар только плечами пожал.
– Хельта потерял стрелу. Он в кого-то попал.
– Это драуг, – встревоженно сказал Гэйр. – Должно быть, кровь драугов зеленая!
– Драуги не носят оружия, – возразил Стельгар, переместившись к убитым. Череп Хельты Лучника был рассечен надвое, на горле Трэйна зиял чистый разрез, а Стэну Безрассудному проткнули брюхо парными мечами. – И к тому же не прячутся.
– Их было двое, – сказал Бьярке, указывая на странные следы под деревом и к востоку от него. – Один сидел здесь. Другой пришел оттуда.
– Хельта что-то услышал, – сказал и Рангвальд. Он тоже стоял в карауле, вместе с Торальфом. – Я видел, как он снял шлем, чтобы лучше слышать. И почти сразу выстрелил.
– А я что-то видел, – добавил Торальф. – Воздух двигался, будто тень колебалась.
Гэйр тревожно огляделся по сторонам.
– Что за чудища следят за нами?
– Отрасти яйца или беги сосать мамкину сиську, – буркнул Стельгар, поднимаясь на ноги. – Их можно ранить, значит, можно и убить. Если Хельта услышал их, услышим и мы. Теперь мы знаем: надо слушать. И смотреть, не появятся ли в воздухе тени. Если они вернутся, мы убьем их.
Ярл кивнул вместе с остальными. Стельгар всегда говорил голосом разума.
– Соберите хворост, – велел Ярл. – Разбейтесь на пары и тройки, чтоб кто-то один мог смотреть и слушать. Сложим погибшим погребальный костер, а сами обогреемся перед дорогой к крепости. А уж в башне сможем отразить любого врага.
Воины кивнули и разошлись. Ярл остался стоять над мертвыми, глядя на две мокрые от крови половинки головы Хельты, болтавшиеся на сломанной шее. Стельгар шевельнул одну из этих половинок ногой. Что и говорить, могучий удар, и нанесли его прямо сверху – а ведь Хельта был не из коротышек.
– Ходячие трупы и невидимые великаны с зеленой кровью в жилах, – задумчиво сказал Стельгар. – Тебе вправду так уж нужна эта крепость?
Но Ярл лишь расхохотался в ответ.
– Какой еще путь в Вальхаллу может быть лучше? Погибнуть от рук человека – это каждый может!
Стельгар захохотал вместе с ним. Громкий искренний смех далеко разнесся в холодном лесном воздухе.
Стрелу из бедра Та-роги пришлось вырезать, оставив в его костюме порядочную дыру. Доза антисептика и ранозаживляющего привела его в порядок, но он, как и подобало на его месте, не смел поднять на учителя глаз. Предплечье Визга было сломано в шести местах. Он самостоятельно наложил повязку и ввел себе болеутоляющее, но голову опустил еще ниже, чем Та-рога.
Хотел бы Одноглазый, чтоб в их позоре не было его вины, но ведь это он – он, зная их недостатки, повел их охотиться на людей. Кодекс Охотника был строг, но к ошибкам начинающих было принято относиться терпимо, как к части учебного процесса. Ученики повели себя самонадеянно и беспечно, и этого следовало ожидать, но их решение спасаться бегством было совершенно неприемлемо. Раненые, побежденные – они бежали!
Одноглазый смерил холодным взглядом двух посрамленных безмолвных яутжа, устроившихся в лазарете. Он был в полном праве убить их, но следовало учесть и собственный грех: когда Одноглазый в последний раз охотился на этой планете, здесь не было подобных бойцов.
Тут его внимание привлекли щелчки сигнала корабельных систем. Подойдя ближе к консоли, Одноглазый развернул экран и провел когтем вдоль линий символа. Ката-ну передавал информацию с планеты. Их путешественники шли по открытой местности. Еще немного, и они достигнут ограды вокруг деревни – или что это там за поселение. Ката-ну находился к югу от людей, но очень близко к поселению – подсчитывал обитателей деревни и проверял наличие кованого металла за деревенской стеной. Терпелив, напрочь лишен самонадеянности – вот качества истинного Охотника!
Одноглазый вновь перевел взгляд на обесчещенных яутжа и задумался. Пожалуй, Та-роге и Визгу еще можно было дать шанс искупить вину – продемонстрировав выдающееся мастерство либо погибнув как подобает. Трофеев им не видать, но они могут смыть свой позор.
– Люди, на которых вы охотились, вскоре войдут в деревню. Их вчетверо меньше, чем ее обитателей, – заговорил Одноглазый. – Охотник, достойный собственной крови, мог бы выйти на бой и встать лицом к лицу с дичью без оружия, без брони, не скрываясь. Охотник, достойный собственной крови, мог бы даже победить… а если нет, то погибнуть достойно.
