Теперь, уже сознательно, я решила до поры до времени оставить дом за собой. Ни Джейн с Полли, ни Джо Тагг могут не беспокоиться за свое будущее. Они сумеют содержать мое жилище в надлежащем порядке до тех пор, пока я не сбегу из своего нынешнего дома – а я все еще не оставила надежду когда-нибудь претворить в жизнь свой план.
Когда я сообщила слугам о своих планах, они очень обрадовались.
– Все будет в порядке, – заверила меня Джейн.
– А вы сможете приезжать сюда с малышом, – добавила Полли. – Как будет чудесно!
Джо пообещал содержать карету в порядке. По его словам, мне будет не стыдно прокатиться в ней, когда я захочу.
Итак, все было улажено.
На следующий день после похорон я покинула Лондон и направилась в Минстер.
Когда я прибыла на станцию, я сразу почувствовала, что что-то случилось.
Начальник станции угрюмо приветствовал меня, что было совсем на него непохоже – обычно он любил поговорить. Джим, носильщик, старался отвести взгляд. Я не сообщила точное время своего приезда, поэтому за мной не выслали карету, но станционный экипаж доставил меня домой.
Везде царила тишина. Никого. Дверь в холл, обычно никогда не запиравшаяся днем, была открыта, и я вошла внутрь.
Тишина, полная тишина…
Не помня себя, я взбежала по ступенькам в детскую.
– Джулиан! – закричала я. – Я вернулась! Мертвая тишина.
Шторы в детской были опущены, кроватка пуста, а в углу комнаты на подмостьях я увидела нечто, отчего у меня по спине побежали мурашки.
Это был маленький гробик!
Я подошла и заглянула внутрь.
Мне почудилось, что я сейчас потеряю сознание – там лежал мой сын! Его крошечное холодное белое личико выражало неземную отрешенность и безмятежность.
Дверь открылась. На пороге стояла няня Бенсон.
– Ах! – вскрикнула она при виде меня. – А мы и не знали, что вы сегодня приедете.
Я молча посмотрела на нее, потом перевела взгляд на гробик.
– Это случилось два дня назад, – сказала она. Мне казалось, что весь мир вокруг меня рушится. Это не может быть правдой! Я сплю, это просто ночной кошмар…
Няня Бенсон начала плакать.
– Ах, бедная крошка! – причитала она. – Все произошло так быстро…
– А где миссис Поллак? – закричала я.
Старая женщина безмолвно смотрела на меня. Ее губы дрожали. В дверном проеме показалась Луи. Я еще никогда не видела ее такой серьезной.
– Тут произойти ужасные вещи, – начала она. – Миссис Поллак однажды отправилась в город, и с тех пор мы ее не видели.
– Это какое-то безумие, – произнесла я тихо, – Вы все, должно быть, сошли с ума. Весь мир стал сумасшедшим! Ради Бога, расскажите мне все.
– Миссис Поллак подхватила холеру. В городе было еще два случая болезни, кроме нее. На следующий день после вашего отъезда она решила поехать в город за покупками – и не вернулась!.. Прямо в магазине она потеряла сознание, и ее доставили в больницу. Там она и умерла от холеры.
– Я… просто не могу поверить своим ушам…
– Но это правда. Все сейчас боятся холеры. Если кто-то заболевает, его изолируют. Боятся новой эпидемии, вроде той, что была в этих местах два года назад. Миссис Поллак поместили в больницу, и больше мы ее не видели.
Так, значит, ее здесь не было и некому было ухаживать за моим малышом! Это была первая мысль, пришедшая мне в голову. Добрейшей миссис Поллак, на которую я всегда могла положиться, не было рядом с ребенком, и вот он умер!.. Мой мальчик мертв… Они оставили его умирать одного!
Во мне боролись два чувства – гнев и горе. Горе же становилось просто невыносимым, но в то же время я понимала, что пока нахожусь в состоянии шока и не могу осознать происшедшее до конца.
Все, что я могла сейчас сделать, – это стоять и смотреть на этих двух ненавистных мне женщин, которые, я в этом была совершенно уверена, оказались неспособны как следует присмотреть за моим ребенком. Он был один-одинешенек в этом ужасном, враждебном доме… миссис Поллак сама заболела и лежала в больнице, а эти две так называемые няни равнодушно оставили ребенка умирать!
– А что случилось с моим сыном? – наконец спросила я.
– Воспаление легких. Оно началось внезапно. Еще накануне он был здоровехонек, а на следующий день тяжело заболел.
Почему я не взяла его с собой!.. Впрочем, я знала, почему. Но почему судьба сыграла со мной такую злую шутку – именно тогда, когда мне срочно понадобилось уехать и я больше всего нуждалась в услугах миссис Поллак, она смертельно заболела и умерла!
– Он очень страдал?
– Перед самой смертью ему стало не хватать воздуха, – ответила Лун.
– Я хочу видеть доктора.
– Доктор Каллибер пришел, когда все уже было кончено.
– Но почему же вы не позвали врача вовремя?
– В доме в это время был доктор – один из гостей мистера Обри. – Он осмотрел ребенка и дал ему какое-то лекарство, правда, тетя Эм? Но было уже слишком поздно…
– Один из его гостей!..
– Да, именно так.
– Был ли кто-нибудь рядом с ребенком, когда он умер?
– Да, – ответила Луи, – я была рядом.
В тот момент я могла бы ударить ее. Нет, кто угодно, только не она, подумала я, только не Луи! Наверняка в ту минуту, когда умирал мой малыш, она мечтала об очередном свидании со своим любовником.
– Мистер Обри тоже поднялся в детскую, когда услышал эту печальную новость.
Вид этих двух женщин был невыносим.
– Оставьте меня, – закричала я, – оставьте меня одну с моим сыном! Убирайтесь отсюда!..
Они тут же вышли из детской.
Я встала рядом с гробом и начала всматриваться в дорогое для меня личико.
– Джулиан, – шептала я, – не уходи. Вернись ко мне! Я опять здесь, рядом с тобой. Мой дорогой, мой единственный, мой любимый мальчик!.. Только вернись ко мне, и мы больше никогда не будем разлучаться…
Я начала молиться, надеясь на чудо.
– О Боже, воскреси его! Ты ведь знаешь, что значит для меня этот ребенок. Жизнь без него мне не мила. Прошу тебя, о Господи, прошу тебя…
Я воображала, как мой маленький сыночек метался тут в жару, наверное, звал меня, а рядом не было миссис Поллак, чтобы утешить его. Безжалостная, неумолимая судьба настигла ее. Смерть неодолима, а жизнь – такая жизнь невыносима! Миссис Поллак, такая энергичная женщина, полная жизненных сил, погибла от холеры, унесшей за короткое время уже множество жертв. Наверняка еще много людей умрет от этой страшной болезни. А мой дорогой отец, эта скала, к которой, как я думала, я всегда могу прислониться, тоже взят у меня неумолимым роком. И ведь пока я готовилась похоронить его, мой собственный ребенок умирал здесь, вдали от меня!..
