Дел Андервуд занимал должность федерального прокурора в Лос-Анджелесе. Этот сорокапятилетний, атлетически сложенный человек был заметным исключением среди ведущих сидячий образ жизни юристов. Он носил очки в тонкой оправе, популярные в семидесятых, словно пытался вернуть свой былой образ. Поправив их, Дел подался вперед и положил локти на стол, показывая, что готов к назревавшей, судя по выражению лица Колкрика, схватке.
— Речь не о превосходстве, — заговорил Колкрик. — Это дело национального масштаба, требующее усилий агентов ФБР от Атлантического океана до Тихого. У нас убиты два сотрудника, и мы собираемся арестовать третьего как соучастника. Мы вложили в расследование гораздо больше, чем федеральная прокуратура. И директор считает, что если арест Пандерена будет воспринят как общенародная новость, это не столь сильно ударит по престижу ФБР.
— Если вас беспокоит престиж, следовало своевременно увольнять таких, как Пандерен.
— Меня серьезно беспокоит, когда политические назначенцы начинают критиковать всех остальных.
— Как это понять? — повысил голос Андервуд.
— Ну ведь вы же федеральный прокурор лишь потому, что в Белом доме находится ваша партия. Если это изменится на следующих выборах, вы перейдете в какую-нибудь юридическую фирму с большим окладом, а мы здесь по-прежнему будем противодействовать вашим узковедомственным интересам.
— А все потому, что мы не даем вам присвоить заслугу?
— Мы распутали это дело.
— А нам нужно вести его в суде, поддерживать обвинение со всеми вашими ошибками?
— Кто, на ваш взгляд, ближе к министру юстиции, вы или директор ФБР?
— Давайте позвоним министру, пусть он решает.
— Отлично. Звоните, а я свяжусь с директором.
Марк Хилдебранд долго молчал, уважая позиции обоих, но наконец решил, что пора вмешаться, и спокойно заговорил:
— Прошу прощения. Не стоит звонить боссам и заставлять их усомниться в вашей профпригодности. Компромисс — наилучший выход для всех. Я понимаю обоих, поскольку Дон мой начальник, но с вами, Дел, мы работаем чаще. Что скажете? Устроим пресс-конференцию в прокуратуре. Дел может произнести вступительное слово, например: «Федеральный прокурор Лос-Анджелеса сегодня объявляет об аресте…» Потом Дон, как человек из Вашингтона, изложит подробности, сделав пресс-конференцию более или менее общегосударственной: расскажет, как ФБР от побережья до побережья работало по разоблачению одного из своих, пошедшего по кривой дорожке. Таким образом, пресс-конференция будет местной для федеральной прокуратуры и национальной — для ФБР.
Колкрик взглянул на начальника отделения, удивляясь его дипломатичности. Потом посмотрел на федерального прокурора, пытаясь понять, согласится ли тот. Андервуд скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла в притворном раздумье.
— Пожалуй, меня это устроит, — первым произнес заместитель директора.
Андервуд выдержал еще несколько секунд, прежде чем сказать:
— Меня тоже. Сколько улик вы собираетесь раскрыть?
— Я знаю, Дел, что вы будете поддерживать обвинение, поэтому не вижу необходимости раскрывать подробности.
— Я разговаривал с главным обвинителем. Поскольку ствол пистолета и свидетельство о рождении, ведущие к Пандерену, являются косвенными уликами, ему потребуется еще кое-что, чтобы добиться смертного приговора.
— Кроме этого, мы нашли в его квартире пятнадцать тысяч долларов. Серийные номера совпадают с купюрами из трехмиллионной доставки.
— Обвинитель это знает. Но деньги также не являются явной уликой. Как, по-вашему, поведет себя Пандерен? Заключит сделку, чтобы избежать смертного приговора?
— Мы с ним говорили об этом. Сначала он все отрицал, даже предложил проверить его на полиграфе, но когда ему пригрозили смертным приговором, потребовал адвоката.
— Вы ищете деньги? Это расставило бы все точки над i, и необходимость в сделке отпала сама собой.
— Мы только этим и занимаемся. Марк отправил всех свободных агентов проследить жизнь Пандерена. Как только мы узнаем что-то, узнаете и вы, поскольку нам еще потребуются ордера на обыск.
— Справедливо.
— Увидимся сегодня на пресс-конференции, — поднялся Колкрик.
Глава двадцать первая
Заместитель начальника отделения в Миннеаполисе перезвонил Кэт меньше чем через час. У производителя баллона со сжатым воздухом, использованного в самодельном огнемете, начальником охраны работал бывший агент ФБР. Он подключился из дома к компьютеру фирмы, поскольку шел уже шестой час. Кэт записала сведения и поблагодарила заместителя.
— Этот баллон был продан в «Аутсайд спорт компани», Лос-Анджелес, Южная Аламида, две тысячи сто двадцать один. Позвоню, узнаю, открыты ли они еще. — После недолгого разговора она сообщила: — Они закрываются в десять.
— Это недалеко.
— Ты не задумывался, как они финансировали все это? Я имею в виду квартиру, дом на Спринг-стрит и прочее.
— Задумывался, пока ты не сказала, что деньги из ограбленных Радеком броневиков так и не были найдены.
— Я тоже так считаю, — кивнула Кэт. — В общей сложности их добыча составила почти полтора миллиона.
— Очевидно, даже преступники поняли: чтобы делать деньги, нужны деньги.
Машин на улицах было не много, и они доехали до спортивного магазина за двадцать минут.
— Пойду выясню, куда нам отправляться дальше, — сказал Вэйл.
Кэт проводила его взглядом до магазина и, чтобы отогнать нехорошие предчувствия, стала ловить музыку по приемнику. Но когда нашла то, что ей нравилось, Вэйл уже снова садился в машину.
— Поразительно, как быстро они находят что-то, когда пора закрываться.
Он завел мотор и, взглянув на карту, развернулся.
— Куда мы едем?
— На Западную Седьмую авеню. Там продают эти баллоны для пейнтбола. Покупатель назвал себя Томасом Карсоном, проживающим по этому адресу.
— Думаешь, имя вымышленное?
— Если нет, то будет первым подлинным. Может, звякнешь кому-нибудь в отделение, поручишь проверить сведения? И спроси, нет ли служащего с этой фамилией. На всякий случай.
Кэт позвонила, и ей ответили, что никакой Томас Карсон там не служит и о нем ничего не известно.
— Пусто, — сообщила она, отключая телефон. — Надеюсь, это не означает, что адрес неверен.
— Пока что все адреса были точными. Если и теперь то же самое, ты знаешь, что это означает.
— Думаешь, там засада? — спросила Кэт.
— Надеюсь. — Увидев удивление на ее лице, он сказал: — Если нет, мы к ним не приблизимся. Впрочем, возможно, ты нашла способ готовить омлет, не разбивая яиц.
