Велвет вытащила из сумочки смятую визитную карточку, разгладила ее и набрала номер Уита.
В начале десятого утра в среду машина Клаудии проехала рядом с аккуратно нарисованной вывеской «Духовная миссия Джейбса Джонса», над которой красовался золотой крест, выгравированный на фоне двух гигантских бицепсов.
– А ты знаешь, что Иисус никогда не увлекался физическими упражнениями? – спросил Уит.
– Иуда тоже не отличался атлетизмом, – в тон ему ответила Клаудия. Дорога, которая вела к миссии, была окружена плотной стеной из покореженных ураганом дубов, вдоль которой были посажены зимостойкие пальмы. Они проехали мимо еще одной вывески: «Впереди спасение – почувствуйте его жар».
– А что происходит, когда человек попадает в ад? Ты еще не чувствуешь его горячего дыхания? – спросила Клаудия. Сама она жара не чувствовала, но определенно ощущала напряженность, возникшую в их с Уитом отношениях. Они не разговаривали с тех пор, как она встретила у него в доме Фейс. Когда она заехала за ним в суд, он выглядел уставшим. Уит коротко рассказал ей о своем разговоре с Джуниором Дэлоучем и Энсоном Тоддом, и в ее голове сразу возник еще один вариант того, как можно представить дело Дэлфорду. Но уже через минуту Клаудия с раздражением подумала, что ее босс воспримет информацию о дружбе Пита с гангстерами так же негативно, как любую новую версию убийства. – Ты считаешь, что Джейбс умышленно строит из себя такого простодушного?
– Разумеется. Это все равно что спросить у профессионального борца, считает ли он себя спортсменом, – сказал Уит. – Ты помнишь Джейбса Джонса по школе?
– Смутно. Странноватый, в очках, такой себе сынок священника, с которым всегда испытываешь неловкость, поскольку знаешь, что в его жизни нет никаких радостей, – ответила Клаудия.
– Помнится, я смотрел по телевизору, как он борется. Разящий Джейбс Джонс. Я его тогда едва узнал. Особенно в этих золотистых колготках.
– Бог его знает почему, но мой отец относится к профессиональной борьбе как к религии.
– Привлекательность Джейбса имеет с религией очень мало общего, – заметил Уит. – Он скорее сродни навязчивым телевизионным роликам о домашних животных красивых полицейских погонях или обо всех нас, наблюдающих за президентом, которого застукали со спущенными брюками. Сейчас развлечением стало все. А Джейбс всего лишь создает местный евангелизм в своем жанре. Они повернули на асфальтированную автомобильную стоянку. Миссия Джейбса первоначально представляла собой странную причуду одного нефтяного магната из Форт-Уорта, построившего недалеко от Порт-Лео телевизионную студию, которой предстояло стать телесетью для рыбаков. Но план был плохо продуман, и все закончилось весьма плачевно. Несколько созданных им шоу прогорели, и это здание простояло несколько лет с закрытыми ставнями, пока Джейбс Джонс не покинул профессиональный борцовский ринг и не организовал свою церковь и шоу «Тренировки Святого Креста». Это представление нашло свое шаткое прибежище на маломощных телевизионных станциях, поставляющих религиозные программы для сельской местности.
Туалетные кабинки были покрашены блестящей белой краской. На песчаной площадке молодые женщины и девушки в благопристойных шортах и футболках, украшенных золотыми крестами, играли в волейбол. За игрой наблюдали двое стоявших рядом мужчин, которые безуспешно старались сохранить ханжески благочестивый вид, скрывая вожделенный взгляд, скользящий по женским грудям.
– Прямо Хью Хефнер с Библией вместо «Плейбоя» в руках, – сказал Уит. Едва они с Клаудией успели выйти из машины, как прибыла встречающая их делегация в лице высокой, за метр восемьдесят, мускулистой женщины с коротко подстриженными платиново-белыми волосами. На ней была белая футболка в обтяжку с геральдическим золотым крестом на груди и льняные брюки, достаточно свободные, чтобы там можно было спрятать целый арсенал оружия. Уит вспомнил, как Эрнесто описывал одну из посетительниц Пита: словно мужик с сиськам Грубоватое, но удивительно точное описание.
– Здравствуйте. Я судья Мозли, а это детектив Клаудия Салазар из полиции Порт-Лео. У нас назначена встреча с мистером Джейбсом, – представился Уит.
– По какому поводу?
– Он хочет поделиться с нами кое-какой информацией относительно одного нашего дела, – ответила Клаудия.
– Следуйте за мной. Но если он не закончил еще со своей записью, вам придется подождать.
Клаудия и Уит прошли за светловолосой амазонкой по дорожке, усыпанной крошкой из ракушек устриц, которая вела от основного комплекса к вдававшемуся в бухту мысу.
– Простите, я не расслышал вашего имени, – сказал Уит.
– Мария Магдалена.
Уит быстро посмотрел на Клаудию. Если у них Мария Магдалена настолько жесткий человек, то одному Богу известно, какими мужеподобными должны быть библейские Эсфирь и Руфь. А Ева вообще должна бы пинать всех под зад.
– У вас здесь все очень впечатляет. – Клаудия бросила на Уита строгий взгляд, означавший: «Не смей смеяться».
Мария Магдалена кивнула.
– Да, сам Господь улыбнулся нашему Джейбсу.
– Этой волейбольной площадке он тоже улыбается, – вставил Уит.
– Джейбс говорит, что физические упражнения – это наш способ воздать должное Господу за то, что он сделал, сотворив мужчину и женщину. Наращивание мышц – дело богоугодное. – И она согнула свои крепкие руки.
– Я всегда верил в то, что тело человека является его храмом, – согласился Уит. Мария Магдалена быстро окинула судью взглядом и, видимо, невысоко оценила его собственный храм, который, похоже, был посвящен какому-то менее важному божеству.
Рядом с ними на траву упал волейбольный мяч, и одна из хорошеньких последовательниц веры побежала в их сторону. Она подхватила мяч, а Уит подумал: «Откуда я ее знаю?» Но молодая женщина уже отвернулась и снова грациозно двинулась к площадке.
– А у Джейбса здесь неплохой выбор девушек, верно? – Уиту показалось, что его голос прозвучал абсолютно дружелюбно. Клаудия посмотрела на Мозли уничтожающим взглядом.
– Джейбс не встречается с девушками. – Последние слова Мария Магдалена просто выплюнула. – Он ни на йоту не подвластен соблазнам физического мира. – Голос ее стал жестким: – Искушение плоти является семенем вселенского порока.
Уит смотрел на аккуратные постройки, безукоризненные газоны, ухоженные клумбы, играющих в волейбол девушек со следами песка на шортах, на новый «кадиллак» с именем «Джейбс» вместо номерного знака, припаркованный у административного корпуса.
– Да он – настоящий Франциск из Ассиси,[13] – понизив голос, сказал Уит.
– Это он баба?[14] – не расслышала Мария Магдалена.
