Не оглядываясь назад, король поднял правую руку и сделал знак. Двое слуг заспешили к нему: один — с кувшином и тремя маленькими позолоченными кубками на подносе, другой — с серебряным блюдом, украшенным по краям узорами из диких цветов и нагруженным пирогами и калеными орехами.
Король снова махнул рукой, и слуги внесли стулья для Рыжего Оттара и Михрана.
Один из слуг, за которым наблюдала Сольвейг, принялся разливать по кубкам бледно-алый прозрачный напиток.
— Знаешь, что это? — спросил ее король.
— Брусника? — отозвалась Сольвейг.
— Отведай.
Девушка сделала маленький глоток и тут же скривилась:
— Кисло!
— Клюква, — пояснил Ярослав. — Хорошо утоляет жажду. Хорошо помогает при родах.
— Но я не беременна, — возразила Сольвейг.
— Рад слышать, — ответил король и обратился к ее спутникам. — Ну что ж, Оттар, — сказал он. — Рыжий Оттар. Почему рыжий?
Шкипер провел рукой по золотисто-рыжим волосам.
— И нрав у тебя горячий, а?
— Я знаю, как его сдержать, о король. И знаю, когда дать ему волю.
— Есть ли кровь на твоих руках?
— Нет, — ответил тот. — Той, которая может запачкать, нет. Я не проливал ее без веской причины.
Король кивнул:
— Хороший ответ. Так что же, значит, в Миклагард?
Рыжий Оттар искоса взглянул на Михрана и осторожно ответил:
— Нет.
— Нет?! — переспросил король. Сольвейг не была уверена, изумлен ли он на самом деле или хорошо изображает удивление. — Почему же нет?
— Я и не собирался туда.
— Если туда направляется Сольвейг, то вы можете поплыть с нею вместе. — Он положил крепкую руку девушке на плечо и продолжил: — Вы сможете приглядывать там за нею… как за дочерью.
— Моя команда скажет, что мы и так уже заплыли достаточно далеко.
— Только слабые мужи перекладывают ответственность на ведомых. У сильных мужей разум гибок. Я большего ожидал от тебя, Рыжий Оттар.
Сольвейг слушала в изумлении. Впервые ей довелось увидеть, как Рыжий Оттар вынужден подчиняться и выслушивать наставления.
— Случилось так, — сказал король Ярослав, — что вы попали сюда в решающий час. Возможно, вас ждет большой прибыток. Снова собираются войска печенегов, тысячи их. Вскоре они нападут. Я сидел на этом престоле уже восемнадцать лет, но эта битва будет величайшей из всех моих сражений. — Король перекрестился. — Если богу будет угодно, она не станет моей последней.
— Где они сейчас? — спросил Рыжий Оттар.
— На севере отсюда. Севернее Змиевых валов. Они уже собираются на берегах Днепра. А что вы? Вам вряд ли удастся вернуться. Плыть против течения, все время на веслах… Печенеги вас поймают. Вы можете переждать здесь или отправиться дальше… — Король помедлил. — Оттар, — сказал он наконец. — Рыжий Оттар, мне нужна твоя помощь. Я прошу тебя доставить моего посланника в Миклагард — так быстро, как только сможешь. Похоже, что для меня, моей семьи и царства это вопрос жизни и смерти.
Рыжий Оттар склонил голову — раздумывая ли, покоряясь ли?
— Твоего посланника, — повторил он.
— Я отправлю его к вам на судно.
— Король, — обратился к Ярославу шкипер. — Ты должен позволить мне побеседовать с моими спутниками. Не слабость в том будет, но проявление власти.
— Можете не сомневаться, я щедро вознагражу вас всех. И не только это. Все, что выручите за свои меха, воск и мед в Миклагарде… — Король потряс головой, словно не в силах описать, сколь много денег получит Оттар за свои товары. — Что бы вы ни привезли, покупайте еще больше. Вы не останетесь внакладе.
— Я вернусь утром, — пообещал ему шкипер.
— Приходи сегодня вечером, — резко приказал ему Ярослав. — Пошли ко мне одного из своих людей, я с ним поговорю. Его будут сопровождать мои подданные.
— Как скажешь, — ответил Рыжий Оттар.
— А утром можете уезжать.
— Король, — возразил шкипер. — Мы же только приехали. Мы прошли весь путь от Ладоги, и люди мои устали. Один из них серьезно ранен. Нам надо будет найти кого-нибудь ему на замену.
— Ах! — вмешался Михран.
Король Ярослав кивнул:
— Я бы не просил от вас столь многого, не будь мы в таком отчаянном положении. Но как только вы минете пороги…
— Пороги! — воскликнул Рыжий Оттар, с безумным видом оглядываясь по сторонам, словно ожидал, что потоки воды хлынут на него прямо сквозь стены палат.
— Тогда, — продолжал король, — вы все сможете отдохнуть. Михран, ты проводишь их?
— Провожу, — ответил тот с легким поклоном, и Сольвейг задумалась о том, сколько в действительности знает их проводник о замыслах короля.
— Итак, — обратился Ярослав к Отару, — вы поможете мне и всем русам — всем викингам — здесь, в моем княжестве. Ты не только обогатишься, но и приобретешь себе славное имя. Тебя всегда будут привечать при моем дворе. Как Хальфдана с его саблей!
У Сольвейг в голове роилось столько вопросов! Об отце. О Харальде и о тех двух годах, когда он служил королю Ярославу в Киеве. О викингах, которые день и ночь охраняли императора в Миклагарде.
Но король встал. Все его советники, законники и прислужники низко склонились. Ярослав ласково положил руку Сольвейг на пояс и подтолкнул ее обратно к спутникам.
Рыжий Оттар, Сольвейг и Михран поклонились королю и зашагали прочь из роскошных палат.
Пыльная дорога спускалась от палат к пристани так круто, что Сольвейг с воплями помчалась по ней вниз.
Рыжий Оттар с Михраном степенно следовали за ней.
— У тебя есть дочь? — спросил проводник.
Рыжий Оттар покачал головой и ответил, обращаясь одновременно к Михрану и к самому себе:
— Нет. Нет ни сына, ни дочери. Мы приносили жертвы, предлагали богам дары… Напрасно.
— Но у тебя ведь родится ребенок, — с теплотой отозвался Михран. — И очень скоро.
Когда они еще до полудня отправлялись к палатам, пристань кишела купцами, покупателями, детьми, скотом; были там и ослы, и кошки, и собаки.
Сольвейг жадно взирала на все товары, выложенные на прилавках. Их здесь было так много! Гораздо больше, чем в Ладоге. Раскрашенные стеклянные чаши и блюда, бронзовые бутыли с нее ростом, сработанные так тонко, будто парили над землей, крохотные горки разноцветных порошков… Но Рыжий Оттар не останавливался и все подгонял девушку вперед.
«Мы с Эди потом все толком рассмотрим, — решила про себя Сольвейг. — Обязательно рассмотрим».
Но теперь девушка едва могла поверить своим глазам. Причал весь опустел! Несколько шелудивых псов рыскали вокруг, принюхиваясь и лая, какой-то мальчуган пытался запустить в небо воздушного змея, да дюжина-другая зевак слонялись от прилавка к прилавку. Хорошенько приглядевшись, Сольвейг заметила, что лавочники (а кое-где и их жены) сидели, развалясь, в тени навесов рядом со своими товарами. Некоторые из них задремали, иные даже похрапывали, но девушка догадывалась, что их сон как рукой снимет, как только рядом с их прилавками появится покупатель.
