– Снимать, что ли?..
– Ну, хватит. – Хуан Карлос отшвырнул карты, встал и приблизился к ней вплотную. – Мы слишком далеко зашли. Diablo, я уже и сам не рад, что это затеял. Вера, прости меня, но я не могу больше…
Он замолчал, глядя на неё сверху вниз и стараясь держать себя в руках, чтобы не сорваться, не сжать это стройное хрупкое тело в объятиях, не смять в страстном порыве, не задушить, не растерзать, поддавшись неудержимому зову плоти…
Вера смотрела на него, вопросительно приподняв брови.
– Постой-ка, – выговорила она кокетливо, – а ведь ты обещал мне ночь необузданного грязного секса.
– О, господи. – Хуан Карлос закрыл глаза. – Не провоцируй меня, коварная девчонка. Иначе я за себя не ручаюсь. Ты сейчас пьяна, как сапожник, и не отвечаешь за свои слова…
– Послушай, – с внезапной серьёзностью отозвалась Вера; губы её чуть подрагивали. – Мне, чёрт возьми, двадцать лет. У меня ещё никогда не было мужчины. Никогда… Так пусть уж лучше первым станешь ты. По крайней мере, я тебе доверяю. Понимаешь?
Хуану Карлосу показалось, что он ослышался. Она предлагает ему лишить её невинности? Ему, который желал её так мучительно, так страстно с самого первого момента, как только её увидел? Вот так – запросто, играючи?
Чувствуя, что он всё ещё колеблется, Вера взяла его руку и положила себе на грудь. Он издал глухой короткий стон и порывисто припал к её губам – тем губам, которые терзали его во сне и наяву, – с неистовым и жгучим, как красный перец чили, поцелуем…
За окнами бушевал ураган. Свечи в комнате давно догорели, но ни Вера, ни Хуан Карлос не обращали на это внимания. Единственной реальностью были их объятия. Любовная испарина, шумное дыхание – два в одном, и беспрестанный шёпот, заглушающий даже рёв ветра:
– Te quiero… amor… mi corazon… любовь моя, сердце моё…
11 сентября 2001 года
Отец позвонил Вере, бесцеремонно выдернув её из тяжёлого, прерывистого сна. Накануне она всю ночь пела на открытии нового ресторана и решила по такому поводу прогулять университет: глаза закрывались сами собой, и она не смогла бы высидеть ни одной лекции. Вера не сомневалась, что всё наверстает, поэтому угрызения совести её не особо мучили.
Услышав со дна своего забытья звонок мобильного, она недовольно застонала и приоткрыла один глаз. Телефон замолчал на мгновение, но через несколько секунд затрезвонил снова. Интересно, как долго она спала, не слыша звонков? И кто это так упорно добивается ответа, кому же она так срочно понадобилась?.. Однако, услышав голос отца, Вера обрадовалась – он не слишком-то часто баловал её звонками.
– Привет, пап, – выговорила она хриплым со сна голосом. – Как дела?
– Вера… – выдохнул он, словно не мог поверить в то, что это голос дочери. – Это ты?! Верочка, господи… Какое счастье, ты жива… С тобой всё в порядке?! – выкрикнул он в панике.
Она тоже испугалась и рывком села на постели, прижимая трубку к уху.
– Пап, о чём ты? – переспросила она в замешательстве. – Что ты имеешь в виду? Я, конечно же, жива, но что происходит?
Отец не сразу нашёл в себе силы ответить. Вера слышала, как голос мачехи приглушённо увещевает: «Ну всё, всё… успокойся. Видишь, с ней всё хорошо. Успокойся, выпей…» – и какие-то другие странные звуки, словно отец едва сдерживает рыдания.
– Вер, это я. – Мачеха отняла у отца телефон. – Саша немного переволновался, ты так долго не отвечала… Значит, у тебя всё хорошо? Мы тут все на ушах стоим, господи, какой ужас, какой кошмар… – Голос её дрогнул.
– Да что стряслось, Оля?! – выкрикнула Вера в отчаянии. – Я вообще не в курсе, что случилось, я спала… О чём вы говорите? Какой кошмар и где?
– Боже мой, ты не знаешь… – ахнула мачеха. – Террористы сегодня утром атаковали Всемирный торговый центр…
– Я ничего не знала… – пробормотала она растерянно. – Я сейчас включу новости… И успокой, пожалуйста, папу, со мной действительно всё хорошо, я дома, в целости и сохранности.
Не глядя нащупав пульт дистанционного управления, Вера нажала на кнопку и, как загипнотизированная, уставилась в экран телевизора.
Первое, что она увидела, – самолёт врезается в башню, и та рушится, как в замедленной съёмке. Это зрелище было похоже на кадры из какого-нибудь голливудского блокбастера, настолько нереальным и фантастическим в своей кошмарности оно казалось.
– …Захватчики направили авиалайнеры в башни-близнецы Всемирного торгового центра, – вещала дикторша, и даже по голосу было заметно, как сильно она взволнована и шокирована, несмотря на профессиональную выучку, заставляющую всегда сохранять беспристрастность. – В результате атаки обе башни обрушились, вызвав серьёзные разрушения прилегающих строений. Как подтвердили источники, террористы захватили четыре самолёта: рейсы 11 и 77 American Airlines, а также 93 и 175 United Airlines. На месте трагедии ведутся спасательные работы. Список погибших уточняется. По предварительным данным, погибло не менее тысячи человек, абсолютное большинство из них – гражданские лица…
«Не менее тысячи!» – Вера громко ахнула и в страхе закрыла рот ладонью. Невозможно было в это поверить. И это только предварительная цифра! А сколько жертв будет в итоге?..
Хлопнула входная дверь. Вера вздрогнула, как от пушечного выстрела, и обернулась. В гостиную ввалилась взволнованная Тори. Глаза её были расширены от ужаса. Не задавая Вере ни единого вопроса, она тоже прилипла взглядом к экрану, на котором показывали одни и те же кадры: самолёт взрезается в башню, башня падает. Самолёт врезается в башню, башня падает. Самолёт врезается в башню…
– Башен-близнецов больше нет, – выговорила Тори дрожащим голосом. – Боже мой, я не могу это осознать… Это конец света. Судный день… Апокалипсис! Такого не могло случиться в Америке, в Нью-Йорке, этого просто не должно было случиться! – Она заплакала.
Вера кинулась её утешать, хотя внутри у неё всё было словно оплетено железной проволокой – трудно было даже вздохнуть, не то что разогнуться.
Телефон в тот чёрный день трезвонил не умолкая. Девушки по очереди отвечали на звонки, коротко подтверждая: да, я жива, со мной всё в порядке… Вера лихорадочно набирала номера всех своих друзей, однокурсников и знакомых, чтобы убедиться – они в безопасности. Ни у Веры, ни у Тори не хватало мужества на то, чтобы выключить телевизор, и они снова и снова просматривали страшные кадры, то и дело заливаясь слезами. Звонил Илья из Вены, где у него был очередной концерт; позвонила даже бабушка из Москвы, хотя с её-то пенсией звонки в Америку были сущим расточительством.
– Я боюсь спать, – пожаловалась Тори. – Давай не будем выключать свет на ночь?
Вера, которой и самой было не по себе, охотно поддержала идею. Она юркнула под одеяло и ещё раз набрала номер Хуана Карлоса – он был единственным, кто до сих пор не ответил на её звонок. Вера и мысли не допускала о том, что с ним могло случиться что-то плохое, – наверное, просто занят, но, тем не менее, продолжала настойчиво набирать номер. В конце концов, после сотой попытки, она махнула рукой и просто отправила ему смс:
