Мерло не стал выдвигать обвинений. Он не знал, что пообещали оператору, но в его причастность к разбитым окнам и проколотым колесам Мерло не верил. По дороге на работу он курил и пытался предугадать, какие еще сюрпризы его ждут в этот день. Может быть, вместо Бейта его встретит сам редактор и сообщит об увольнении? Или в полиции найдут какой-нибудь неоплаченный штраф и наденут на него наручники? Мерло забавлялся, позволяя фантазии свободно парить над просторами восприятия. Он представлял, как редактор пытается пойти с ним на сделку, представлял его лицо и возможные предложения…
Но предложений не было. Вместо редактора его встретила Джафит и обвинила в измене.
– И ладно бы с кем! – верещала она, влепив Мерло уже третью пощечину, и казалось, что не только редакция, но и все жители города слышат ее голословные обвинения и качают головой. – Тебя уважали на работе! Ты нравился моей матери! – кричала Джафит, недоумевая, как ее любовник смог променять все эти сокровища на связь с проституткой, продающей себя на порносайте.
– У меня никого не было здесь кроме тебя, – сказал лишь однажды Мерло, но клевета уже дала метастазы и спорить было поздно.
В завершение на улицу вышел редактор и сказал Мерло, что будет лучше, если он в ближайшие дни не станет появляться на работе. Затем Джафит расплакалась. Редактор по-отечески заботливо обнял ее, уводя в здание. И все вокруг ненавидели Мерло в этот момент так сильно, что их ненависть, становясь заразной, проникала и в него, заставляя чувствовать вину.
Два старых верстальщика вышли на улицу посмотреть концерт и теперь курили, осудительно качая головой. Мерло не помнил, чтобы они хоть когда-то были такими серьезными – сторонние люди, не имевшие к истокам этого скандала никакого отношения. Просто случайные свидетели. Как и Джафит. Как и большинство людей вокруг. И ничего сделать было нельзя. Оставалось лишь поджать хвост и бежать прочь.
86
Фрита позвонила около девяти и сказала, что хочет встретиться.
– Не думаю, что сейчас нам стоит встречаться, – сказал Мерло.
– Да ладно. Все и так думают, что ты трахал всех из нашего проекта, включая оператора.
– Я думаю не о себе.
– А о ком тогда? Обо мне? – Фрита натянуто рассмеялась. – С каких это пор журналистов стали заботить чужие судьбы?
– Сомневаюсь, что я все еще журналист. Наверное, я перестал им быть, как только приехал в этот город.
– А я все еще порнозвезда. И пока не закроется наш чертов сайт, буду оставаться порнозвездой.
– Продавать свой образ для записи нейронных программ – это не одно и то же, что сниматься в порно.
– Рада, что ты так думаешь. Теперь объясни это остальным жителям города.
– Я не смогу.
– Жаль.
Они замолчали, и Мерло неловко попытался извиниться.
– Я втянул тебя во все это…
– Брось, если меня кто-то и втянул в это, так это были все наши приватные клиенты, которые платили хорошие деньги и делали заказы.
– Один из них уволил меня сегодня утром.
– Я знаю, слышала, что случилось… Сильно тебе досталось?
– Пострадала честь, тело не тронули.
– А твоя девушка?
– Джафит?
– Я не знаю, как ее зовут.
– Звали… В смысле, если рассматривать ее как мою девушку – звали, потому что девушки у меня больше нет.
– Ты был влюблен в нее?
– Она бы сказала, что был.
– Значит, не страшно?
– Я пережил развод, переживу и это.
– В разводе тоже была виновата твоя статья?
– Нет. Девушка. Глори.
– Даже не верится.
– Но Глори писала статью, из-за которой встречалась со мной.
– Вот это уже больше похоже на твою жизнь.
– К черту мою жизнь.
– Вот и я так же подумала о своей… Подумала, что если не изменю что-то сейчас, то уже никогда не изменю.
87
Фрита пришла спустя четверть часа. Чемодан, который она тащила за собой, был тяжелым, и Мерло услышал хруст крохотных колес чемодана раньше, чем увидел Фриту.
– Я поругалась с сестрой, – сказала она тяжело дыша, когда Мерло открыл дверь.
Ее рыжая челка прилипла ко вспотевшему лбу, щеки раскраснелись.
– Могла бы попросить приехать за тобой.
Фрита наградила его усталым взглядом и вошла в дом.
– Сварить тебе кофе?
– Почему бы и нет?
Они сели в гостиной на диван и долго молчали. Мерло положил пачку сигарет на стол рядом с кофейником. Фрита достала одну, закурила.
– Ты помнишь свою первую сигарету? – спросила она.
– Наверное, нет.
– А женщину?
– Женщину помню. У меня их было намного меньше, чем сигарет. Меньше, чем пальцев на руках.
– Странно слышать такое от богемного журналиста.
– Я никогда не был богемным журналистом.
– А как же большой город? Слава?
– Боюсь, это так же верно, как называть ваш маленький сайт порнографией и проституцией.
– Многие именно так и думают.
– Полагаю, этим многим просто плевать. У них есть набор базисов, клише, которые они навешивают на людей, отличающихся от них. Вот и все.
– Никогда бы не подумала, что моя сестра сильно отличается от меня.
– Она замужем?
– Да, но это не различие, просто везение. Она встретила хорошего человека, а я нет.
– Я тоже когда-то встретил хорошего человека. Женился. А потом появилась совершенно чокнутая девушка и все рухнуло.
– Почему ты не попытался вернуть ее?
– Кого? Жену или чокнутую девушку?
– Хотя бы девушку…
Впервые со времени знакомства Мерло заметил на лице Фриты улыбку.
– Что? – растерялась она.
– Да так…
– Удивлен, что я спрашиваю о чокнутой девушке, а не о твоей жене?
– Удивлен, что ты улыбаешься.
– Я не улыбаюсь.
– Улыбаешься.
– Не улыбаюсь! – Фрита наградила его гневным взглядом и потянулась взять еще одну сигарету.
– Та чокнутая девушка скоро приедет сюда, – сказал Мерло, выждав пару минут. – Она независимый журналист, который должен опубликовать статью о вашем сайте.
