Книга Звук и ярость - Уильям Фолкнер

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82

Я погасил свет и ушел к себе в спальню, прочь от бензина, но продолжал чувствовать его запах. Я стоял у окна, и занавески медленно появлялись из темноты и касались моего лица, словно кто-то, дышащий во сне, медленно возвращаясь в темноту, оставляя прикосновение. После того как они исчезли наверху мама лежала в кресле прикрывая рот платком с камфорой. Отец все так же сидел рядом с ней держа ее руку а рев бился отступал в отдаление словно для него не было места в тишине Когда я был маленьким, в одной из наших книжек была картинка, изображавшая какое-то темное место, в котором единственный луч света косо падал на два лица, вознесенные из тени. Ты знаешь, что бы я сделала, будь я королем? Она никогда не была королевой или феей, а обязательно королем, или великаном, или генералом Я бы разломала стену и вытащила бы их и хорошенько их выдрала бы Она была смята, вырвана. Я был рад. Я открывал бы ее опять и опять пока темница не стала бы мамой она и отец вверху в слабом свете держась за руки а мы затерявшиеся где-то даже ниже них даже без единого луча света. Потом к этому примешивалась жимолость. Едва я гасил свет и пытался уснуть как она начинала вливаться в комнату волнами нарастая и нарастая и я задыхался и мне приходилось с силой втягивать воздух чтобы вырвать глоток его пока я не вставал и не отыскивал дорогу ощупью как тогда когда был совсем маленьким руки способны видеть касаясь в сознании чертя невидимую дверь Дверь теперь руки ничего не видят Мой нос видел бензин, жилет на столе, дверь. Коридор все еще был пуст и свободен от шагов печальных поколений ищущих воды. и глаза не видящие стиснутые как зубы не доверяя сомневаясь даже когда нет боли голень лодыжка колено долгое невидимое течение лестничных перил где неверный шаг в темноте наполненной спящими мама отец Кэдди Джейсон Мори дверь я не боюсь только мама отец Кэдди Джейсон Мори спят уже так давно я догоню я буду спать быстро когда я дверь Дверь дверь Она тоже была пуста – трубы, фаянс, грязноватые тихие стены, трон раздумий. Я забыл стакан но я мог бы руки способны видеть охлаждая пальцы невидимое лебединое горло где и без жезла Моисея стаканом коснись легко не стуча наклони прохладное горло стуча охлаждая металл стакан полня переполняя охлаждая стакан пальцы смывая сон оставляя вкус увлажненного сна в долгой тишине горла Я пошел назад по коридору, будя в тишине шепчущие батальоны потерянных шагов, назад в бензин, а часы отстукивали свою неистовую ложь на темном столе. Потом занавески, дышащие из темноты на мое лицо, оставляющие дыхание на моем лице. Еще четверть часа. А потом я перестану быть. Слова, исполненные высшего покоя. Слова, исполненные наивысшего покоя. Non fui. Sum. Fui. Non sum. Где-то я слышал однажды колокола. Миссисипи или Массачусетс. Я был. Меня нет. Массачусетс или Миссисипи. У Шрива в кофре есть бутылка. Ты что так его и не вскроешь мистер и миссис Джейсон Ричмонд Компсон извещают Три Раза. Дня. Ты что так его и не вскроешь о бракосочетании своей дочери Кэндейс что алкоголь учит путать средства с целью Я есмь. Пей. Меня не было. Давайте продадим луг Бенджи чтобы Квентин мог поступить в Гарвард и я мог бы стучать моими костями кость о кость. Я буду мертв в. Неужели всего только год сказала Кэдди. У Шрива в кофре есть бутылка. Сэр я не нуждаюсь в бутылке Шрива я продал луг Бенджи и я могу быть мертвым в Гарварде Кэдди сказала в пещерах и гротах моря мирно колыхаясь в такт движению приливов и отливов потому что Гарвард столь прекрасно звучит сорок акров невысокая цена за прекрасный звук. Прекрасный мертвый звук мы обменяем луг Бенджи на прекрасный мертвый звук. Его ему надолго хватит потому что он его не может услышать разве что почует едва она вошла в дверь он начал плакать я все время думал что это один из городских хлыщей которыми ее всегда дразнил отец пока не. Я замечал его не больше любого заезжего коммивояжера думал что это армейские гимнастерки пока не понял внезапно что он вовсе не думает обо мне как о потенциальной опасности но думает о ней когда он посмотрел на меня смотрел на меня сквозь нее словно сквозь осколок цветного стекла зачем тебе понадобилось вмешиваться разве ты не знаешь что никакой пользы от этого не будет я думал ты оставишь это маме и Джейсону

разве мама подослала Джейсона шпионить за тобой я не стал бы

Женщины пользуются только чужими кодексами чести это потому что она любит Кэдди и оставалась внизу даже когда была больна чтобы отец не поддразнивал дядю Мори в присутствии Джейсона отец говорил что дядя Мори нетверд в мифологии ему не следовало бы прибегать к услугам бессмертного слепого мальчика самолично а лучше было бы избрать Джейсона ибо Джейсон допустил бы только тот же промах который допустил бы сам дядя Мори а не тот который заработал ему синяк под глазом сынишка Паттерсонов был к тому же меньше Джейсона они продавали змеи по пять центов штука пока не перессорились из-за финансовой стороны Джейсон нашел себе другого партнера еще меньше во всяком случае достаточно маленького потому что Т.П. сказал что Джейсон по-прежнему казначей но отец сказал с какой стати дяде Мори нужно работать если он отец может содержать не то пять не то шесть негров которые ничего не делают и только сидят засунув ноги в духовку разумеется он может предоставлять дяде Мори стол и кров и одалживать ему небольшие суммы поскольку благодаря ему его отца вера в небесное происхождение человеческой породы не утрачивает жара и тогда мама начинала плакать и говорила что отец считает будто его семья лучше ее семьи что он высмеивает дядю Мори чтобы научить нас тому же она не могла понять что отец учил нас что все люди это просто сгустки куклы набитые опилками набранными с мусорных куч куда были выброшены все прежние куклы и опилки текли из какой раны в каком боку того кто не за меня не умер. Бывало смерть представлялась мне человеком вроде дедушки его другом очень близким тайным другом каким нам представлялось дедушкино бюро ни в коем случае не трогать и даже громко не разговаривать в комнате где оно стояло мне всегда казалось что они где-то вместе все это время ждут чтобы старый полковник Сарторис сошел вниз и сел рядом с ними ждут на высоком месте за можжевельником полковник Сарторис был еще выше и глядел вдаль на что-то и они ждали когда он кончит глядеть на это и спустится вниз дедушка был в мундире и нам было слышно журчание их голосов за можжевельником они всегда разговаривали и дедушка всегда был прав.

Начало бить три четверти. Прозвучала первая нота, размеренная и спокойная, безмятежно категоричная, опорожняя неторопливую тишину для следующего удара и если бы люди только могли вечно сменять друг друга вот так сливаться как пламя взметывающееся на мгновение а затем чисто и навсегда задутое в прохладном извечном мраке а не лежать там стараясь не думать о качелях до тех пор пока все можжевельники не обретали тот властный мертвый запах духов который так ненавидит Бенджи. Только вообразив эту купу я уже словно слышал шепот потаенные вздымающиеся волны обонял биение жаркой крови в необузданной несокрытой плоти видел на фоне алых век попарно выпущенных на волю свиней устремляющихся в совокуплении в море и он просто мы должны недолгий срок бодрствовать и смотреть как вершится зло но так не всегда и я для мужественного человека срок может стать короче и он ты считаешь это мужеством и я да сэр а вы разве нет и он каждый человек судья своих собственных добродетелей и то считаешь ли ты это мужественным или нет гораздо важнее самого поступка любого поступка иначе все это несерьезно и я вы не верите что я серьезно и он я думаю ты даже чересчур серьезно вот почему у меня нет повода беспокоиться ведь иначе ты не почувствовал бы потребности во что бы то ни стало сообщить мне что совершил кровосмешение и я я не лгал я не лгал и он ты хотел сублимировать естественное человеческое безрассудство в невыразимый ужас а затем экзорцировать его с помощью истины и я ради того чтобы отгородить ее от громогласного мира чтобы он вынужден был бежать нас и тогда его звук стал бы словно никогда не бывшим и он ты пытался заставить ее и я я боялся я боялся что вдруг она и тогда от этого не было бы никакого толка но если бы я мог сказать вам мы совершили это тогда стало бы так и других уже не было бы и мир с ревом ринулся бы прочь и он но вернемся к тому о чем мы говорили тут ты тоже не лжешь но ты все еще слеп к тому что есть в тебе к той части общей истины к цепи естественных событий и причин которая омрачает чело всякого человека даже бенджи ты не думаешь об абсолютном конце ты замышляешь апофеоз в котором временное состояние духа обретет симметрию вознесясь над плотью осознавая и себя и плоть которую он не вполне сбросит ты даже не будешь мертв и я временное и он тебе невыносима мысль что в один прекрасный день это перестанет причинять тебе такую боль как сейчас вот теперь мы добрались до сути ты по-видимому смотришь на это как на некий новый опыт который за одну ночь так сказать убелит твою голову сединой ничуть не изменив твоей внешности в таком случае ты этого не сделаешь ведь это будет игра не наверняка а как ни странно человек зачатый всегда случайно чей каждый вздох очередной бросок костей причем фальшивых тем не менее не решается на этот заключительный бросок которого как ему заранее известно он избежать не может не испробовав прежде всех средств уклониться начиная от насилия до дешевой софистики включительно которая не способна обмануть и ребенка пока в один прекрасный день просто от отвращения он очертя голову не поставит все на слепое выпадение единственной карты ни один человек не делает этого в первом приступе отчаяния раскаяния или горя он делает это только когда осознает что даже отчаяние или раскаяние или горе вовсе не важны для темного игрока держащего стаканчик с костями и я временно и он трудно поверить что любовь или печаль не более чем облигация купленная ненамеренно выходящая в тираж хочешь ты того или нет и отбираемая без предупреждения с заменой на те бумаги которые в тот момент вздумается выпустить богам нет ты этого не сделаешь пока не поверишь что даже она быть может все-таки не вполне стоит отчаяния и я я никогда не сделаю этого никто не знает что знаю я и он я думаю тебе лучше всего немедленно уехать в кембридж или провести месяц в мэне у тебя хватит на это денег если ты будешь экономен пожалуй наилучший выход необходимость считать каждый грош исцелила больше болячек чем иисус и я предположим я осознаю там то что по-вашему должен осознать через неделю или через месяц и он тогда ты вспомнишь что твоя мать мечтала чтобы ты учился в гарварде с той минуты когда ты увидел свет и что ни один компсон еще не обманывал надежд дамы и я временное так будет лучше для меня для всех нас и он каждый человек судья своих добродетелей но да не будет ни один человек предписывать другому что для него лучше и я временное и он было вот печальнейшее из всех слов и в мире нет ничего другого даже не отчаяние пока не наступит время и это не время пока не наступит

Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82