Грач шагал дальше по коридору. Подойдя к приемной, он усилием воли заглушил нахлынувшую волну тревоги и широко распахнул дверь. «Здравствуй, Нелли!»— собрался было сказать Семен Семенович, но, открыв рот, поперхнулся. Рядом с печатной машинкой сидела новая секретарша — рыжеволосая девушка лет двадцати.
— Здравствуйте, — наконец произнес Грач. — А вы кто?… — Но потом, опомнившись, добавил: — Простите, я не то говорю… Я хотел спросить: на месте ли директор?
— Здравствуйте, — протяжно произнесла девушка, осматривая Семена Семеновича с головы до ног. — Я новая секретарша директора, Яна. А директор на месте, можете пройти. Он вам назначил встречу?
— Нет, я на работу вышел после отпуска за свой счет… — промямлил Грач.
— Так, значит, вы — главный инженер? — всплеснула руками Яна и добавила — Что же вы тогда спрашиваетесь? Заходите, он уже не раз о вас справлялся.
Директор сидел за рабочим столом, мечтательно разглядывая потолок. Но, заметив вошедшего Грача, оторвался от своего занятия и, расплываясь в улыбке, заговорил:
— А, Семен Семенович, с выходом на работу! Тут один проект заждался вас. Будете теперь трудиться над домом культуры в Подгорном районе.
— Хорошо, — согласился Грач. — А как же фонтаны?
— Мы тут с Григорием Пантелеймоновичем посоветовались и решили приостановить эту затею. Кстати, ты ведь еще не знаешь: рабочего Гриню я повысил, теперь он твой заместитель, так что прошу любить и жаловать нашего Григория Пантелеймоновича. Он личную секретаршу имеет — Нелли к нему попросилась. Такие вот у нас перемены…
Грач хотел что-то сказать, но, не решившись, вышел из кабинета. Он направился было к выходу на улицу, но резко остановился и, изменив маршрут, пошел по коридору к своему рабочему месту. Проходя мимо соседнего кабинета, Грач заметил на его двери новую табличку: «Заместитель главного инженера». Остановившись, он постучал в дверь и, открыв ее, вошел.
За столом сидела Нелли и усердно что-то переписывала. Казалось, она и не заметила, что кто-то вошел. Семен Семенович откашлялся, привлекая к себе внимание, а затем поздоровался. Нелли перестала писать, медленно положила ручку на стол и подняла глаза на Грача. В ту же минуту ледяной взгляд насквозь пронзил его.
— Здравствуйте, товарищ главный инженер, поздравляю с выходом на работу, Григория Пантелеймоновича на месте нет, он в командировке, и если я вам не нужна — позвольте мне продолжить работу, — на одном дыхании отрапортовала Нелли.
— Да, конечно… — пробубнил Грач и попятился назад.
Удостоверившись в своих опасениях по поводу ее состояния, Семен Семенович заскочил в свой кабинет и, схватив папку с новым заданием, поспешил уйти вообще из конторы, решив посмотреть новый проект у себя дома.
Вернувшись домой, он плюхнулся на диван, но работа не спорилась, он не мог сосредоточиться. Грач надеялся, что за неделю его отсутствия все само собой уляжется, жизнь войдет в прежнее русло. Но встреча с Нелли была подтверждением того, что все осталось, как и было до его отъезда. Выход ему виделся только в одном — ждать, что будет дальше, и надеяться на лучшие перемены. Семен Семенович не мог предугадать, к чему следует подготовиться. Какая-то неопределенность и ожидание чего-то пугающего витали в воздухе. Каждую секунду он был настороже, словно предчувствовал, что сейчас что-то обязательно произойдет.
Внезапно зазвонил телефон. Грач вздрогнул и медленно встал с дивана, затем так же медленно побрел к телефону, мысленно умоляя звонивших бросить трубку. Но телефон, не слыша его тайной мольбы, не умолкал, настойчиво требуя ответить.
— Я вас слушаю, — произнес Грач.
— Для начала здравствуйте и с приездом, — раздалось в ответ. — Я звоню вам только лишь затем, чтобы предостеречь: если вам дорога собственная жизнь, забудьте навсегда о стройке в парке и даже словом не поминайте ее. Поверьте, это только для вашего блага. Ваш доброжелатель.
То, что сказали по телефону, не было угрозой. Кто-то просто предупредил, чего именно не надо делать. Семен Семенович даже немного повеселел, хотя и не понимал, кому могут мешать строящиеся фонтаны. Грач отодвинул новый проект в сторону и стал опять размышлять в направлении строящегося фонтана. Он пытался сейчас найти хоть какую-нибудь связующую ниточку между изменениями, происходящими с Нелли, Полиевктом Петровичем и странными звонками от Доброжелателя. Мысли его выстраивались, но затем, теряя логическую связующую, путались и перемешивались, так и не создавая в сознании вразумительных зацепок.
Ход его мыслей оборвал звонок в дверь. Грач нехотя поднялся с дивана и подошел к входной двери. Посмотрев в глазок, он увидел на лестничной площадке Ричарда.
— Ты как раз вовремя, — быстро распахнув дверь и не скрывая радости от встречи, произнес Грач. — Есть новости, проходи, сейчас расскажу.
Семен Семенович пересказал все, что было необычного в течение дня.
— Ну что ж, это уже кое-что: странное повышение рабочего из грязи, так сказать, в князи; Нелли, как мне кажется, находится под действием какого-то гипноза; и с директором вашим что-то происходит, а в довершение ко всему этот таинственный доброжелатель. Это становится занятным. Думаю, Семен, тебе лучше какое-то время пожить у меня. А ты сам что решил со всем этим делать? Есть какой план дальнейших действий?
— Даже и не знаю… Но если ты в моей команде — то тогда бороться до конца.
— С тобой — конечно! — засмеялся Ричард. — Ну что, даем клятву, как в детстве: «Идти до конца!»
— До конца и, надеюсь, до победы! — подхватил Грач.
Часть 2
Западня
«Гордыня, зависть, алчность — вот в сердцах
Три жгучих искры, что вовек не дремлют».
Данте Алигьери.
Глава 26
Падение в преисподнюю
Как-то, прогуливаясь перед сном, Семен Семенович задержался на улице дольше обычного. Сумерки опустились на землю, на центральных улицах ярко горели фонари, в квартирах включили свет. Впереди был еще один выходной, поэтому Грач не торопился возвращаться домой, да и вечер был теплым и словно уговаривал остаться на улице.
Семен Семенович свернул с центральных улиц вглубь, к старым постройкам. Здесь ощущение надвигающейся ночи было более заметным. Фонари горели редко, приходилось внимательно всматриваться в дорогу, чтобы ненароком не угодить в какую-нибудь яму или грязь. Вскоре такое блуждание по неприглядным местам ему поднадоело, и он решил пересечь заброшенный скверик и поскорее выйти обратно, к ярко освещенной части города.
Сквер давно порос травой, и ни асфальтированных дорог, ни нарядных клумб здесь не было видно. Из-за недавно прошедшего дождя трава была влажной и скользкой. Семен Семенович уже пожалел, что свернул в этот сквер. Но возвращаться обратно и делать большой круг ему не очень хотелось.
Он ускорил шаг. Поравнявшись с цветущей акацией, Грач неловко повернулся, поскользнулся на влажной траве и, не устояв на ногах, упал в куст, который таил в себе неизвестно кем вырытую меж; корней яму. С улицы из-за разросшейся акации яма была незаметна — густые ветви скрывали ее. Падая, он старался удержаться, хватаясь за встречные ветви обеими руками. Но они были не настолько крепки, чтобы выдержать его, и падение становилось неизбежным.
