– Почему? – мягко спросила Кэм.
– В тот момент я не осознавала, насколько это важно, – призналась Блэр с потемневшими от тревоги глазами. – Он же регулярно присылал мне послания, в основном, электронные письма и видеозаписи. Вы же знаете, об этом я вас проинформировала. Я подумала, это было в том же духе.
В животе у Кэм все сжалось, когда она вспомнила послания, полученные Блэр, в которых этот безымянный, безликий мужчина с мучительными подробностями живописал, как бы он с ней развлекся.
– Что это было? – уточнила она.
– Да просто очередное сообщение, – сказала Блэр слегка дрожащим голосом. – По крайней мере, я тогда так подумала. Я залогинилась и вышла в сеть, и тут на экране выскочило сообщение. Он написал… он написал, что все это время ждал и что больше не может ждать, когда я приму решение. Он написал, что ему придется сделать это за меня.
Старк обвиняюще посмотрела на Дойла.
– А я думала, что у вас кто-то мониторит серверы. Как это сообщение могло проскочить, а мы даже об этом не узнали?
– Не ваше дело, агент, – огрызнулся Дойл.
– Она права, между прочим, – вмешалась Кэм. – Почему никто из нас не узнал об этом?
Савард посмотрела через стол на Блэр и поинтересовалась:
– Когда это произошло?
– Десять дней назад, – тихо сообщила Блэр. Посмотрев на Кэм, она добавила: – В тот день, когда вы вернулись.
Больше можно было ничего не говорить. Кэм поняла, что Блэр никому не сказала об этом послании Ухажера отчасти потому, что в тот момент она не воспринимала это как угрозу своей жизни. Она могла лишь думать о внезапном возвращении Кэм на должность начальника ее охраны.
Савард продолжила:
– Это мог быть вирус, внедренный раньше и активированный чем-нибудь простым, например, элементом кода, прописанного в безобидной рекламе, пришедшей на почту. Хотя адреса поменяли, он все равно мог обойти фильтры.
Побледневшая Блэр посмотрела на Линдси Райан.
– Он убил Джереми Финча из-за того, что я ему не ответила? Это я виновата?
– Нет, – поспешила сказать Кэм.
– Коммандер Робертс права, – вступила Райан. – Вы не можете винить себя за гибель агента Финча. Единственный, кто в этом виноват – человек, подложивший взрывчатку и взорвавший ее. Вы в любом случае не смогли бы удовлетворить его требования, поскольку он сам не до конца осознает, что на самом деле им движет. Независимо от того, что вы сделаете или не сделаете, он никогда не будет этим доволен.
Дойл не преминул вмешаться.
– Разумеется, вас не в чем винить. Никому бы не удалось подложить заряд, прими охрана надлежащие меры, – сказал он с презрением.
Своим замечанием Дойл, очевидно, метил в Кэм, однако ему ответил Мак.
– Ах ты подлец! – воскликнул он, вскочив со стула.
– Мак! – жестко сказала Кэм, в ее голосе чувствовалась недвусмысленная команда.
Мак так и остался стоять, руками уперевшись в стол и испепеляя Дойла взглядом.
– Давайте сделаем перерыв, – предложила Кэм, отодвигаясь от стола. Она встала, но никуда не пошла, дождавшись, пока в комнате останутся лишь они с Дойлом.
– Если хотите что-то мне сказать, агент Дойл, то сейчас самое время, – сказала она ему в лицо.
Дойл пожал плечами, состроив самодовольную мину.
– Это ты, Робертс, потеряла человека, а не я. Понятия не имею, почему ты до сих пор остаешься на своей должности, но будь я на твоем месте, я бы не слишком радовался.
Кэм подождала, пока Дойл выйдет из комнаты, и медленно села на свой стул. Она не стала спорить с ним, потому что он был прав.
Глава 26
– Кэм? Ты же не веришь ему? – сказала Блэр, стоя в дверном проеме.
Кэм сидела, уткнувшись взглядом в стол, но, услышав Блэр, быстро выпрямилась и изобразила улыбку на лице.
– Так-так-так, подслушиваете федеральных агентов, мисс Пауэлл?
Блэр покачала головой, обворожительная улыбка Кэм ее не обманула. Автоматическая попытка коммандера скрыть свои чувства не смогла замаскировать боль в ее глазах.
– Я слышала, что сказал Дойл. Он не прав, обвиняя тебя, – мягко сказала Блэр, подойдя к столу.
Кэм лишь тяжело вздохнула.
– Да нет, прав. Блэр, погиб человек из моей команды. И я несу за это ответственность.
Первой реакцией Блэр было поспорить, потому что слышать боль в голосе Кэм было невыносимо. Она понимала, что Кэм за все берет на себя ответственность, даже учитывая, что ни один человек не способен предвидеть все. Но с Кэм этот аргумент не работал, и Блэр это знала. Эта черта характера вызывала у Блэр восхищение и – надо признаться – помогла ей влюбиться в Кэм. К несчастью, эта же самая черта была в числе причин, мешавших им быть вместе.
– Я говорила с отцом вчера вечером, еще до того, как ты пришла, – тихо сказала Блэр. Она пододвинула стул и села слева от Кэм, положив руку на стол так, чтобы она едва касалась запястья Кэм. Этого было ничтожно мало, но это было все, что она могла позволить себе в данный момент. – Он сказал, что полностью тебе доверяет, и велел мне слушать тебя.
Кэм не смогла сдержать улыбки.
– Кажется, ты проигнорировала его совет.
– Ну, я не всегда делаю так, как он мне говорит, – тихо засмеявшись, сказала Блэр. Она провела пальцами по руке Кэм и добавила: – Но я согласна, что ты делаешь все возможное. И мне жаль, что так вышло с агентом Финчем.
– И мне, – тихо произнесла Кэм, вспомнив ужасающую тишину на том конце провода, когда она позвонила родственникам Джереми, чтобы сообщить о его гибели. От их стоической реакции и благодарности за то, что она позвонила им лично, Кэм стало еще больнее. Но это было еще не самое страшное. Кэм встретилась глазами с Блэр, и та увидела неприкрытую муку во взгляде коммандера. – В этой машине могла быть ты, Блэр. Еще каких-нибудь тридцать секунд – и ты была бы там.
– Но все же меня там не было! – горячо зашептала Блэр, накрыв своей ладонью руку Кэм. – Не мучай себя.
– Не знаю, что бы тогда я сделала, – тоже шепотом сказала Кэм, изо всех сил пытаясь не думать об этом.
– Перестань. Я в порядке. И пока ты в безопасности, буду в безопасности и я.
Кэм улыбнулась. Как всегда, присутствие Блэр помогло прогнать кошмарные образы из ее головы.
– Похоже, у нас одинаковая ситуация, мисс Пауэлл. Потому что пока с вами все хорошо, хорошо и мне.
– Хоть в чем-то мы сошлись, коммандер, – нежно сказала Блэр.
Какое-то время они просто сидели рядом, слегка касаясь друг друга. Но их связь была гораздо глубже этого прикосновения. Наконец, Кэм с неохотой сказала:
