Вообще же, данные по запасам российской нефти колеблются от 6 до 20 миллиардов тонн. Разделите на годовую добычу, и вы получите пессимистический и оптимистический прогнозы – 20 и 50 лет соответственно. Есть некоторая надежда добывать нефть на шельфах, но на сколько ее там хватит, не очень понятно. К сожалению, пик открытий нефтяных месторождений прошел примерно в середине прошлого века. Тогда открывалось больше месторождений, чем разрабатывалось. А сейчас в мире объем вновь открываемых месторождений уже не покрывает расхода. Ежегодный прирост запасов составляет 0,8 %, а ежегодный расход – 2 % мировых запасов. То есть в среднем по миру, учитывая баланс «приход– расход», нефти хватит до 2070 года. Потом все. Аллес капут. А в России нефть кончится еще раньше. В любом случае нужно отдавать себе отчет в том, что час нефтяного кризиса близок, его увидит наше поколение…
– Андрей Петрович! Все-таки 20 и 50 лет – большая разница! Через 20 лет я буду еще весьма бодр. А вот через 50 лет мне нефть уже на хрен не понадобится. Пускай там сын разбирается, я оставлю ему в наследство запас патронов и ружейной смазки. Даже не сын, а внук!.. Сыну-то будет уже далеко за 60, ёлки-палки!.. Все-таки нельзя ли поточнее? Огласите весь список, пожалуйста.
– Можно попробовать прикинуть точнее, – кивнул Паршев. – Во времена Госплана было такое правило: иметь неснижаемый резерв подтвержденных запасов нефти на 30 лет добычи. То есть, учитывая, что в 1990 году мы добывали 516 миллионов тонн нефти, подтвержденные запасы равнялись примерно 15 миллиардам тонн. С тех пор добыли около 6 миллиардов и почти ничего нового, насколько я знаю, не нашли. То есть сейчас у нас нефти должно быть 9 миллиардов тонн. Теоретически. Но если учесть, что примерно с середины 1980-х годов госплановские правила уже не соблюдались, то про неснижаемый запас в 30 % можно забыть. И тогда получается, что нефти у нас меньше, чем 9 миллиардов тонн. Сколько именно?
Если сложить опубликованные на сайтах наших крупнейших нефтяных компаний все их запасы, то получится около 8 миллиардов тонн. Я говорил со многими экспертами, они тоже дают цифру в 7–8 миллиардов тонн. Ну, пускай, за последнее время что-то все-таки открыли. Значит, запасов у нас чуть больше – 8–9 миллиардов тонн. На двадцать лет добычи. Кстати, официальные российские источники в июне 2002 года заявили, что наша нефть будет исчерпана через 20 лет. Думаю, им можно верить. Все совпадает!
– Да, я тоже слышал эту цифру из официальных источников. Двадцать лет. Через двадцать лет я буду еще хотеть жить, но уже не в силах буду бороться за жизнь! Бодрый старикан, которого сожрут соплеменники, пока не высох. А ведь сыпаться все начнет немного раньше, лет за пять до финального свистка, когда всем станет ясно, что эра людоедства не за горами.
– Это ясно уже сейчас. Пик нефтедобычи в мире уже давно пройден, Александр. В разных странах это случилось в разные годы второй половины ХХ века. Мы уже катимся под горку.
– А может, не все еще так плохо? У человечества останется еще гидроэнергия, атомная энергия, ветряки, приливные станции и прочее такое мелкое. Останется газ, наконец!
– Главная проблема с газом не в том, что его мало, а в его транспортировке. Нефть налил в танкер и повез. А газ транспортируется либо трубопроводами, которые нужно тянуть на тысячи километров, либо кораблями в жидком виде, что очень дорого: для сжижения нужно охлаждать газ до -140 °C. Что же касается АЭС, то не забывайте, что уран для АЭС – тоже исчерпаемый ресурс. Ветряки можно использовать не везде. К тому же электричество – энергия не удобная в мелкой расфасовке, в отличие от жидкого топлива. АЭС на автомобиль не поставишь. А электромобиль – утопия: все автомобили в мире расходуют в несколько раз больше энергии, чем вырабатывают все электростанции мира! А если учесть, что с потерей нефти мы потеряем и львиную долю электростанций… Вы знаете, что треть всей электроэнергии в США производится на тепловых электростанциях, то есть из нефтепродуктов? В Японии нефтяного электричества еще больше – 50 %, а у нас – 25 %.
– Неплохой результат, Андрей Петрович! Всего на четверть ужмемся! Прямо камень с души.
– Положите камень обратно. Крах неизбежен. И, к сожалению, мы станем свидетелями этого великого конца. К сожалению, в мире будущего сможет выжить гораздо меньше людей, чем живет сейчас. Только тогда им хватит возобновляемых ресурсов – биомассы, гидро– и ветроэнергии. Конечно, это не снимет всех проблем. Потому что непонятно, где брать, скажем, какие-нибудь редкие металлы типа ниобия или тантала. Они-то тоже невозобновляемые. В конце концов вопрос перед человечеством стоит гораздо шире – о смысле жизни: мы должны ответить себе, является ли потребление целью жизни. Может быть, цель жизни – познание?
– А откуда вы возьмете деньги на познание, Андрей Петрович? Это дорогое удовольствие в эпоху физики элементарных частиц. Я об этом чуть не во всех своих книгах пишу! Деньги на познание может дать только богатая экономика, которая быстро крутится, производит прибавочную стоимость, в которой люди активно покупают и платят налоги, а из этих налогов государство финансирует науку. Но это и есть экономика потребления! Присмотритесь, страны с сильной наукой – это богатые страны, то бишь страны с экономикой потребления. Активное потребление, конечно, приводит к кризисам, в том числе кризису исчерпания ресурсов, зато кризисы подстегивают мышление, поиск выхода. То есть науку. То есть любимое вами познание.
– Но один и тот же синхрофазотрон могут обслуживать много потребляющие американцы и мало потребляющие индусы. А научные результаты будут одинаковыми.
– Первое: индусы догоняют. А первыми синхрофазотрон придумали все же богатые, у которых были лишние деньги на чисто научное любопытство. Даже Советский Союз, который весь тратился на науку и оборону, наплевав на нищий народ, во многих областях науки и техники сильно отставал. Потому что не был обществом потребления!.. И второе: головастый индус рано или поздно уедет в Америку. Потому что там уровень жизни выше, то есть потребление. Другими словами, потребление само по себе уже способствует росту науки на территории, где происходит это самое потребление. Потребляй – и ты будешь здоровый и богатый. А индусы нищие. Я, например, не хочу, как индус…
– Хочу, не хочу… Сейчас вопрос стоит так: удастся ли сохранить человеческую цивилизацию? Отсчет пошел. На этот вопрос мы должны найти ответ в течение следующих 50 лет. Не найдем – все, капут.
– Ищу, ищу, Андрей Петрович, ночей не сплю. Я знаю, что в термояд вы не верите. А в генетику? Вот генетики нам помогут с сельхозпродукцией – чтобы все сорта давали рекордные урожаи и меньше зависели от минерального топлива. Или вообще не зависели. Бросил зерно, оно выросло, умножилось и само пришло на склад на маленьких насекомых ножках. Генетики нам сделают такую зеленую корову, которая даст втрое больше мяса, при этом не станет есть, потому что в коже у нее будет идти процесс фотосинтеза, а доиться она будет сразу пивом. Совсем безотходная корова.
– Неплохой вариант.
– Плюс генетическое улучшение человека! Чтобы меньше кушал, лучше усваивал и совсем не толстел, а то уже просто неприлично некоторые выглядят в преддверии всеобщего голода.
