– Уж лучше бы он, Ханна, больше заботился о вас. А еще я бы посоветовал ему не заниматься незаконными делами.
– Благодарю вас.
– Это за что же?
– За то, что заставили меня задуматься о собственном достоинстве. Я уже сообщила Джетро, что ухожу от него, и лишний раз убедилась, что он не умеет себя сдерживать. Если я с ним останусь, он по-прежнему будет надо мной издеваться. А все потому, что, когда он дотронулся до меня в первый раз, я его простила.
– И куда же вы пойдете? – озабоченно поинтересовался Хэрри.
– Понятия не имею.
Хэрри подошел к столу, взял одну из своих визитных карточек и написал на ней номер своего домашнего телефона. Протянув карточку Ханне, он сказал:
– Если у вас возникнут какие-нибудь проблемы или вам понадобится помощь, позвоните мне.
Девушка со слезами на глазах бросилась к Хэрри и в знак благодарности обняла его. Потом, отступив на шаг и вытерев слезы, она уже совсем другим, деловым тоном спросила:
– Желаете чего-нибудь еще, сэр?
– Нет, Ханна, благодарю вас.
Когда барменша вышла, Хэрри закончил переодеваться к обеду и уселся на диван, потягивая принесенное Ханной виски. Мысли его вернулись к Оливии и ее исчезновению. Да, вероятнее всего, Оливия тщательно продумала и подготовила заранее не только убийство принца, но и свой собственный побег.
Поднявшись с места, Хэрри одним глотком прикончил виски и вышел из комнаты, чтобы заглянуть к своим помощникам.
– Отключите свои телефоны. Хватит названивать. Лучше сообщите мне, что вам удалось разузнать о загадочном появлении Оливии в Южной Африке.
Первым заговорил Джо:
– Поместье, о котором было упомянуто в факсе из Лондона, действительно принадлежит леди Оливии. Два года назад, когда она с принцем ездила в Южную Африку, он купил это имение и подарил ей на день рождения. Она собиралась превратить его в парк для всякого рода игр и развлечений, но с тех пор имением не занималась. Эта информация получена от шефа полиции. Поместье называется «Лалабелла резерв». Служба безопасности в случае возникновения там каких-либо проблем передает сообщение в местную полицию, а ее шеф, в свою очередь, сообщает об этом сэру Томасу Редберну. Кстати, Редберн – один из самых богатых и влиятельных англичан, проживающих на территории Южной Африки. В том районе он обладает почти неограниченной властью и, в частности, курирует все вопросы, связанные с «Лалабеллой резерв». Скажу сразу: у нас на этого господина ничего нет. Насколько шеф полиции Уолтер Томби знает, леди Оливия Синдерс была там только один раз, когда принц показывал ей виллу и прилегающие к ней земли. Принц устроил на территории поместья сафари, в котором, в частности, принимали участие президент Южно-Африканской Республики и младший брат принца. Вот тогда-то Томби и познакомился с Оливией, но с тех пор ее не видел и ничего о ней не слышал.
– В офисе Томби клянутся, что факс нам и в Лондон они не отправляли. Мы связались с офисом сэра Томаса Редберна. Тот тоже утверждает, будто никакой информации такого рода он нам не посылал. И шеф полиции, и Редберн считают, что факс нам передал кто-то другой – тот, кто видел леди Оливию и хотел, чтобы мы на нее вышли. Но возможно – и об этом оба джентльмена не забыли упомянуть, – кто-то послал факс, чтобы сбить Скотленд-Ярд со следа и заставить детективов ее величества приостановить расследование в Англии и полететь в Южную Африку, – сказала Дженни.
– И какие же преимущества получит леди Оливия, если мы проглотим наживку? В том, разумеется, случае, если этот факс – именно наживка? – спросил Джо.
– Она получит самое главное – выигрыш во времени. Ее будут искать в Южной Африке, а она преспокойно обоснуется в другом месте, может, даже на другом континенте. Скажем, в Мексике или в какой-нибудь крохотной латиноамериканской стране. Да она может оказаться где угодно, если, конечно, жива. Это очень умная женщина, которая скорее всего спланировала преступление и побег заранее, и, надо отдать Оливии должное, до сих пор ей удавалось водить нас за нос, – сказал Хэрри.
Никто из его помощников не сказал ни слова. Старший следователь даже удивился: до того у них было унылое выражение лица. Лично он, Хэрри, уныния не испытывал и побежденным себя не считал.
– Почему такие мрачные лица? – поинтересовался он.
– Честно говоря, сэр, я надеялся на успех, а вместо этого мы сели в лужу. Подумать только, ни одной ниточки! В сущности, мы не сдвинулись с места.
– Не сдвинулись с места? В таком случае вы с Дженни плохо читали свои же собственные записи. Когда будете переодеваться к обеду, просмотрите их еще раз и сделайте соответствующие выводы.
– Что мне надеть, сэр? Мероприятия такого рода мне еще посещать не приходилось. Эти сборища не для меня. В присутствии всех этих холеных светских красавиц мне будет неуютно.
– Салливан, немедленно отправляйтесь переодеваться. Терпеть не могу жалостливые слова в духе «я маленькая девочка, живу я нелегко». Чтоб я этого больше не слышал! – пробурчал Хэрри, который не уставал удивляться, как глубоко укоренилась в некоторых людях британская система деления общества на высшие и низшие классы.
Когда детективы выходили из гостиной, Хэрри громким голосом заявил:
– Маргарет Чен полагает, что, раз обед устраивает она, ей будет нетрудно контролировать ход событий этим вечером. Но вы должны помнить, что мы приняли это приглашение исключительно ради пользы дела и едем к этой даме не развлекаться, а работать. Я лично очень надеюсь выяснить, что в действительности произошло в ночь убийства. Исходя из информации, которую мы получим за обедом, будем решать, как действовать дальше.
Пока детективы переодевались к обеду, который, как оказалось, был вовсе не обедом, а служебно-розыскным мероприятием, Хэрри сделал несколько звонков в Южную Африку, а напоследок связался с сэром Томасом Редберном. Сэр Томас отлично помнил фамилию Грейвс-Джонс, поскольку он и дядюшка Хэрри Рэймонд вместе учились в университете.
Они поговорили о дядюшке Рэймонде, с которым сэр Томас дружил на протяжении всей жизни, хотя и виделся с ним редко, потом коснулись заветной темы – побега леди Оливии Синдерс. Сэр Томас после звонка Джо знал, разумеется, о факсе, но сказать по этому поводу что-либо вразумительное не мог. Оставалось отнести загадочный факс в разряд связанных с этим делом секретов, которых, признаться, и без этой бумаги набралось уже изрядное количество.
– Не расскажете ли, сэр Томас, как получилось, что вы распоряжаетесь «Лалабеллой резерв» в отсутствие леди Оливии? – спросил Хэрри.
– Меня попросили об этом принц, ну и, конечно, сама леди Оливия. «Лалабелла» – это такое местечко, что его без присмотра не оставишь. Я нанял охранников, велел обнести территорию колючей проволокой, короче, превратил это владение чуть ли не в отдельное государство. Я всегда любил «Лалабеллу» и продал ее принцу при условии, что тот сохранит в первозданном виде всю ее неповторимую красоту. Там удивительная природа – дикая, нетронутая. Когда леди Оливия увидела это место, то сразу в него влюбилась, принц же всегда дарил Оливии то, что ей нравилось. И неудивительно: она была одной из самых очаровательных женщин, каких мне только доводилось встречать. Никак не могу взять в толк, почему она убила принца, а просто не ушла от него.
