– Эй, – он погладил Лизу по влажному лбу, – ты как?
Она улыбнулась одними губами, попыталась сесть, снова зашлась кашлем.
– Может, «скорую»? – спросила Анюта, с гадливостью отшвыривая шнурок. – И, наверное, милицию? Это же покушение на убийство!
Лиза перестала кашлять, сложила ладони в умоляющем жесте.
– Что? – спросила Анюта и растерянно посмотрела на Макса.
– Не нужно «скорой», – предположил он.
Лиза кивнула, пробежалась пальцами по шее, вздрогнула.
– Ты его видела? – спросил Макс.
Еще один кивок в ответ.
– Сможешь опознать?
Ее крапчато-каштановые глаза расширились от страха, Максу показалось, что она сейчас закричит.
– Тихо, тихо, – он привлек Лизавету к себе, обнял за плечи.
– Ей бы валерьяночки, – подсказала Анюта, – а еще лучше водки, чтобы стресс снять…
После водки пополам с валерьянкой Лиза быстро пришла в себя, и лицо ее приобрело почти нормальный оттенок. О произошедшем напоминал лишь затравленный взгляд да след от удавки. Саму удавку Макс предусмотрительно сунул в пакет и спрятал в шкаф, подальше от глаз.
Пока Анюта хлопотала над Лизаветой, ахала да охала, он варил себе кофе и думал. Подумать было над чем. Слишком уж много вокруг Лизаветы творится непонятного и даже криминального. Банда сутенеров – это раз. Покушение на Лору – это два. Хотя, в свете нынешних событий, не факт, что покушение было именно на Лору: Лизавета там тоже присутствовала, и если бы в тот момент, когда неизвестный киллер нажал на курок, Лора ее не толкнула, то именно она оказалась бы на линии огня. Странно, что он сразу об этом не подумал, отвлекся на версию о мстительном Солодовникове.
Так, а теперь ДТП. Почему-то именно Лиза стала жертвой водителя-лихача. Если бы не хорошая реакция одного из пешеходов, ее бы уже не было в живых. Очень, кстати, удобно! У девочки никаких документов – несчастный случай с неопознанным трупом. И сегодня вечером ей просто сказочно повезло. Опоздай он хотя бы на минуту – и не было бы больше девочки Лизы. Нет человека – нет проблемы, как говаривал товарищ Сталин.
А теперь самый главный вопрос – кому могла перейти дорогу простая провинциальная девчушка? Что она сделала такого, что на нее организовали охоту?
Макс посмотрел на Лизавету. Девчонка как девчонка, если не считать этой, как ее, афазии.
О ковре он вспомнил только поздним вечером, когда провожал Анюту к такси. Ковер по-прежнему лежал на скамейке, целый и невредимый. А еще говорят, что Москва – криминальный город. Да ничего подобного, в Москве только глупых провинциалок отстреливают, а ковры не воруют…
– Что делать будешь? – спросила Анюта на прощание.
– Еще не знаю, – он устало потер лицо. – Ты только маме не рассказывай.
– Я что, по-твоему, дура? – возмутилась сестра. – Это история скорее для криминальной хроники, чем для маминых ушей. А когда ты свою Лизу собираешься профессору показывать?
– Завтра.
– Это хорошо, что завтра. Макс, послушайся доброго совета – покажешь девочку врачу и отвези ее на родину, от греха подальше. Она, конечно, славная, и против нее я ничего не имею, но ты – мой единственный брат. Максим, я волнуюсь, – Анюта замолчала, испытующе посмотрела ему в глаза.
– А что тут волноваться? – отмахнулся он. – На девочку напал какой-то придурок. Больше я не отпущу ее одну на улицу. Вот и вся недолга.
– Придурок? Ой ли? – Анюта с сомнением покачала головой. – Слишком много в этой истории необычного. Не находишь?
Макс поморщился. Его сестра не дура, ее просто так не проведешь.
– Подпольный бордель, несчастный случай на проезжей части, теперь вот какой-то маньяк-душитель, – перечисляла тем временем сестра. – Не слишком ли много приключений на одну маленькую задницу? Максим, не впутывайся, прошу тебя!
– Не буду, – пообещал он, думая, что Анюта запросто может припомнить нападение на Лору и сопоставить факты.
Подъехало такси. Макс торопливо поцеловал сестру в щеку.
– Не впутывайся, – еще раз попросила она на прощанье.
Такси уехало, он еще немного постоял во дворе, потом с тихим вздохом взвалил на плечо так и не выбитый ковер, направился к двери.
Лиза хлопотала на кухне, готовила ему ужин. С ума сойти! Ее чуть не придушили, а она думает о всякой ерунде!
– Что ты делаешь? – спросил он раздраженно. – Перестань, я не хочу есть. Давай поговорим, ладно?
Она кивнула, как ему показалось, с неохотой потянулась за своим блокнотом;.
– Ты узнала того человека? – Макс не стал ходить вокруг да около. – Кто это был?
Она заметно побледнела, потерла шею, написала:
«Он встречал меня у поезда. Представился Алексеем, братом Эвелин».
– Ты абсолютно уверена?
Она кивнула.
Макс задумался. Если этот Алексей – из банды сутенеров, то получается полная ерунда. Зачем ему так напрягаться, выискивать сбежавшую провинциальную дуру? Ну сбежала и сбежала – не велика потеря. На просторах СНГ таких вот доверчивых дур – вагон и малая тележка. Ладно, допустим, она им чем-то так приглянулась, что они решили ее найти и вернуть, но убивать-то зачем?! Какую опасность она для них представляет? Может сдать их контору милиции? Это просто смешно! Она же толком ничего не видела. Или все-таки что-то видела? Что-то такое, что ее решили не отпускать с миром, а физически устранить. Эх, как плохо, что она немая и общение у них получается одноканальное…
Он думал, а Лиза тихонько сидела рядом, не отвлекала. Вид у нее был отрешенный. Наверное, тоже о чем-то думала. И думы ее были наверняка безрадостными. Попала девочка в оборот. Приехала в Москву подлечиться и влипла по самую макушку ни за что ни про что.
Стоп! А откуда он знает, что ни за что ни про что? С ее же слов и знает. А может, все намного сложнее, может, она ему чего-то недоговаривает?…
– Лизавета, а ты мне всю правду рассказала? – спросил он.
Она вздрогнула, кивнула не слишком уверенно.
Нет, не похожа она на бандитку-рецидивистку. Для матерой преступницы уж слишком неосторожна. На ее месте профессионалка уже давно бы залегла на дно, а не шастала по городу по хозяйственным нуждам. Скорее всего, она просто стала случайной свидетельницей чего-то очень важного и теперь для кого-то представляет реальную угрозу.
«И для тебя, дружочек, она тоже представляет реальную угрозу, – паскудно шепнул внутренний голос, – одно дело – выручать сироту с Белорусского вокзала, и совсем другое – помогать женщине, за которой вовсю идет охота. Ты подставился, теперь ты тоже нежелательный свидетель. Теперь ты тоже на линии огня».
Макс напрягся, по позвоночнику пробежал холодок, руки взмокли так, что от прикосновения пальцев на столешнице остались влажные следы. Он был самым обычным среднестатистическим мужиком. Он никогда не жаждал стать героем, не рвался на передовую. И спасать прекрасную даму из лап разбойников в его ближайшие планы не входило. Какой из него супермен?
