— Мы уезжали с папой. — Маргарет села и приняла из рук Эстеллы чашку чая.
— Вот как? — Эстелла рассмеялась коротким сердитым смешком. — Я-то была совершенно уверена, что вы пошли повидаться с автором того письма. Это было бы куда романтичнее.
— Выдумки всегда романтичны. — Маргарет наклонила голову и отпила чаю, чтобы скрыть внезапное напряжение. Ну и Эстелла! Она ведь нарочно пытается досадить ей, ПОТОКУ что Маргарет не пригласила ее поехать вместе с ней и Хендриксом.
Маргарет бросила быстрый взгляд на Филиппа, и сердце у нее упало при виде его лица, которому он старался придать выражение полного безразличия. Только какая-то жилка, подергивающаяся у подбородка, говорила о сдерживаемой ярости.
— Ах, Боже мой, мне, наверное, не следовало говорить об этом письме? — Эстелла переводила жадный взгляд с Маргарет на Филиппа. — Знаете, милочка, я не хочу, чтобы вы сочли меня старой дамой, вмешивающейся не в свои дела, но я считаю своим долгом научить вас, как вам поступать. Кажется, вы не привыкли к подобным положениям. И…
— Как вы провели вторую половину дня, сударыня? — Филипп резко переменил тему разговора,
Эстелла, бросив оценивающий взгляд на напряженное лицо Филиппа, не решилась продолжать. Вместо этого она пустилась в скучный монолог, излагая самые последние сплетни, собранные ею во время визитов, что дало Маргарет возможность спокойно пить чай. Но еще и волноваться о том, что сделает Филипп в ответ на вмешательство Эстеллы. А в том, что он непременно что-то сделает, Маргарет ни минуты не сомневалась.
Десятью минутами позже, когда Эстелла наконец замолкала, чтобы отдышаться, Маргарет поспешно поднялась.
— Прошу извинить меня, но мне нужно одеваться, иначе я опоздаю на сегодняшний бал.
Стараясь не смотреть на Филиппа, Маргарет послала Эс-телле совершенно фальшивую улыбку и ретировалась. К счастью, Филипп не сделал никаких попыток последовать за ней. «Может быть, он внесет это письмо в список вещей, о которых захочет поговорить позже, и забудет о нем», — сказала она себе, ни капельки не веря в это. Если бы она умерла, он, наверное, последовал бы за ней на небеса, чтобы упрекнуть ее, что она не выполнила свою часть договора.
Маргарет усмехнулась, поднимаясь по лестнице и представляя себе, какое будет выражение лица у Святого Петра, когда Филипп откажется освободить ее от обязательств. Хотя, наверное, если она умрет сейчас, она вряд ли попадет на небо. Эта грустная мысль подействовала на Маргарет угнетающе. Мало того, что на совести у нее обман Хендрикса, она еще намеревается отомстить за смерть матери. А тут еще ее связь с Филиппом…
«Не думай об этом, — приказала она себе. — Что сделано, то сделано. Сосредоточься на будущем, которое ты надеешься изменить». Она вздрогнула, вспомнив о жилке, подергивающейся на лице Филиппа. Шансов у нее немного, но все же любой шанс лучше, чем совсем ничего.
Маргарет позвонила, чтобы приготовили воду для купания, надеясь, что ей будет дарован целый час отдыха от обитателей этого дома, каждый из которых, кажется, поставил главной целью своей жизни нарушить ее душевное спокойствие.
«От кого это она получила письмо?» — задавался вопросом Филипп, глядя, как Маргарет выходит из комнаты. Эстелла рассмеялась неприятным смешком.
— Вам следует поостеречься, Чедвик, иначе все решат, что вы очарованы вашей женой, а это не принято в свете.
Филипп с трудом подавил ярость. Он не был очарован? Маргарет. И вообще никакой другой женщиной. Этого никогда больше не будет. Он уделяет Маргарет столько внима-» ния потому, что на ней держится весь его план. И еще потому, что он не понимает мотивов, движущих ею, а значит, не может быть уверен, что она выполнит условия их сделки до конца. И письмо это доказывает, что он прав, не доверяя ей.
Кто бы мог ей писать? И зачем? Неужели письмо от этого старого развратника Гилроя? Или она связана еще с кем-то? Какую цель преследует эта связь? Все эти вопросы сильной беспокоили его.
— Прошу меня извинить. — Филипп встал и вышел, не заметив, что его мрачный вид вызвал удовлетворение у Эстеллы.
Не обращая внимания на шокированного Комптона, Филипп шагал через две ступеньки. Подойдя к дверям Маргарет, он уже собирался постучать, как вдруг дверь неожиданно отворилась и показались Дейзи и два лакея, каждый из которых Держал по большому медному ведру.
Дейзи ахнула.
— Ах, милорд! Как вы меня испугали!
— Уверяю вас, я не нарочно, — сказал Филипп, чей взгляд задержался на пустых ведрах. «Вода для ванны, — понял он вдруг приходя в волнение. — Маргарет принимает ванну».
Он прямо-таки ощутил, как его охватило жаром, когда он представил себе эту восхитительную сцену. И, не сказав больше ни слова с любопытством уставившейся на него Дейзи, он поспешил к себе.
Отпустив своего камердинера, он сорвал с себя шейный платок, потом сбросил сюртук, небрежно швырнув все это на кровать. Взгляд его непроизвольно устремился на дверь, ведущую в общую гостиную. «Не следует идти к ней сейчас», - твердил он себе. Ведь он знает, за каким занятием застанет ее. Искушение предаться ласкам будет непреодолимым, он же решил, что не станет уступать ему какое-то время.
Сев на кровать, он стянул сапоги. Избавившись от остальной одежды, надел халат. Он велит приготовить ванну и себе тоже, а потом, когда оба они оденутся, войдет к ней и потребует объяснений по поводу письма.
Хотя… Его рука замерла на полдороге к звонку. Может быть, стоит увидеть ее сейчас. Если Маргарет принимает ванну, она не сможет уйти от него, как это было внизу, в гостиной. Придется ей отвечать на его вопросы. Потому что если она все-таки встанет… В голове у него возникла картина: ее нагое тело, блестящее от воды, — и он судорожно сглотнул.
«С чувствами это не имеет ничего общего, — уверял он себя, открывая дверь, ведущую в их общую гостиную. — Это связано с письмом, полученным ею, и как муж я имею право знать, от кого письмо и какого рода опасность может оно представлять для осуществления моих планов».
Глава 12
Филипп осторожно открыл дверь и проскользнул в спальню Маргарет. Оглядевшись, он сразу же увидел, что она сидит в медной купальной ванне. Зачарованный, он смотрел, как отсветы пламени пляшут на ее обнаженной коже, лаская ее, то тут, то там.
Тихонько притворив за собой дверь, он сделал еще несколько шагов, по-прежнему не сводя глаз с Маргарет. Казалось, кожа ее сверкает и светится, как жемчуг, притягивая его все ближе и ближе.
Он с трудом перевел дух, потому что она подняла руку и намылила ее. Струйки мыльной воды побежали по руке и по маленькой груди, медленно, словно нехотя стекая с розового соска.
Пальцы его судорожно сжались, когда он мысленно проделал путь, по которому стекают эти струйки. Сначала этот путь проделала его рука, потом губы, а потом и язык. Ему хотелось изучить каждый дюйм ее тела. Ему хотелось…
