Скоростной поезд отвез молодоженов в Нью-Йорк, а такси доставило к их новому жилищу в западной части 54-й улицы. Это была находка Грэма, которой он очень гордился. Еще весной он поручил Карелии подыскать подходящую квартиру, и она этим занималась все пасхальные каникулы. Наконец ее старания увенчались успехом.
— Это чудесное место на Бей-Ридж в Бруклине, — радостно сообщила она. — Домохозяева — прелестная пожилая пара. Она говорят, что…
— А я нашел кое-что получше, — перебил ее Грэм. — Только надо еще немного подождать. Один парень из офиса пообещал устроить квартиру в здании, которое мы сейчас перестраиваем. Западный район, адрес самый престижный. — Он глядел на нее с торжествующей улыбкой. — Что скажешь?
— Звучит грандиозно, — легко согласилась она.
Проблема с будущим жильем была снята.
Они поднялись на лифте. Грэм подхватил Каролин на руки и перенес через порог. Ящики и коробки с их вещами были доставлены сюда заранее и теперь загромождали гостиную. Каролин сразу же принялась распаковывать вещи, но Грэм остановил ее:
— Я не хочу, чтобы мы с этим возились в первый вечер в нашей новой квартире.
И он приник губами к ее губам.
В час ночи Каролин все еще не могла уснуть. Повертевшись в постели, она наконец тихонько встала, начала шарить в темноте.
— Что ты делаешь? — окликнул ее муж.
— Ищу бумагу и карандаш.
— Ради бога, скажи зачем?
— Мне нужно составить список.
— Чего?
— Всего, что мне нужно сделать.
Он рассмеялся.
— И что же ты собираешься сделать? Что-нибудь грандиозное?
— Купить диван… хоть какие-то шторы на окна. Поправить дверь в ванной комнате, присмотреть гарнитур для столовой…
— Бог мой! — изумился Грэм.
— И начать искать себе работу.
— Знаешь, кого ты мне напоминаешь? — Он приподнялся, уселся на матраце. Каролин видела только его темный силуэт на фоне окна. — Волчок. Детский волчок, которых теперь, наверное, уже не продают. Жужжит, вертится, тычется во все углы…
Сравнение ей польстило. Каролин представила себя в роли энергичной хлопотуньи, обустраивающей семейное гнездо. И образ вращающейся с забавным жужжанием юлы, всплывший в памяти, был ей симпатичен.
— Довольно крутиться. Иди ко мне, — позвал ее Грэм.
Но раз запущенный волчок уже нельзя было остановить. Целыми днями Каролин крутилась, пропадая вне дома. Она покупала журналы по дизайну, искала в библиотеке специальную литературу, ходила на выставки и распродажи. Она притаскивала домой образцы обоев и декоративных тканей, составляла цветовые гаммы. И так и не могла представить четко, каким должен быть облик их квартиры, неспособна была найти художественное решение, сделать выбор в пользу чего-то одного.
Грэм начал терять терпение. Он устал жить среди ящиков и коробок.
— Вообрази, наконец, что ты строишь кукольный домик, и тогда у тебя дело сдвинется с мертвой точки, — умолял он.
И оказался прав. Воображение Каролин заиграло. В миниатюрных масштабах ей было легко принимать решения. Она точно знала, какой нужно купить гарнитур в столовую, какой выбрать ковер для гостиной, какой расцветки будут обои в спальне.
Гора свалилась с плеч, когда выяснилось, что почти все проблемы решены. Осталось сделать последний штрих. Каролин позвонила отцу и договорилась, что всю обстановку ее бывшей детской доставят со склада по новому адресу.
Когда мебель и запечатанные коробки появились в прихожей, Каролин с трепетным чувством принялась трогать и гладить знакомые с детства предметы, узнавая даже царапины и места, где облупился лак. Особенно умилил ее крохотный детский стульчик. Потом она опустилась на колени среди коробок. Она медлила, оттягивая момент, когда придется все-таки разрезать клейкие ленты и извлекать на свет хранимое так долго в коробках ее прошлое.
Каждая спрятанная там вещь имела для нее особое значение — кукольный чайный сервиз — чашки и блюдечки в ярких цветочках, все ее детские книжки, шахматы, грифельная доска, набор кукол — ее Джумбо, ее Самбо, фото, где они с Зоэ едят мороженое, черепашка, которую Адам смастерил из пластилина.
Она собрала все это и прижала к груди.
Квартира обрела уют, о котором и мечтала Каролин. Теперь стоило поискать работу. Но вся беда была в том, что Каролин сама не знала, что хочет. Возможно, через год или два она бы охотно продолжила учебу и получила степень, но только не сейчас.
Теперь же пределом ее желаний было зарабатывать немного денег, пусть даже совсем чуть-чуть, почти символически.
Однажды, проходя по 59-й улице, Каролин увидела объявление: “Нужны помощники” — на двери небольшого магазинчика, где торговали альбомами и книгами по архитектуре. Плакат был написан великолепным каллиграфическим почерком, и в то же время размашистым и летящим, будто рукой человека, одержимого поэтическим вдохновением. Каролин вошла в дверь и вышла через полчаса, получив работу.
Она посещала книжную лавку четыре раза в неделю и проводила там время с открытия в девять утра и до обеда, что было весьма необременительно для замужней бездетной женщины. Она составляла каталог имевшихся в наличии книг, раскладывала по полкам новые поступления, помогала редким посетителям отыскать то, что им требовалось.
Ее босс Ласло был выходцем из Венгрии, сероглазый и очень печально настроенный мужчина средних лет.
Он был добр к Каролин, иногда приглашал ее в свой тесный кабинет попить чаю с печением. Кроме Каролин, в магазине работали еще двое — Джина и Питер. Джина была замкнутой девушкой. Зато Питер здорово всех развлекал. По его словам, он просто убивал здесь время, ожидая наследства от дедушки-мультимиллионера. Они с Каролин часто вместе отправлялись на обед в ближайшую кофейню за углом и там вели легкомысленные разговоры. Шутки неизменно порхали над их столиком, как рой бабочек.
Каролин нравилась такая работа. Она ее убаюкивала и часто напоминала о Йельской библиотеке.
Перелом в ее настроении назревал постепенно, и поначалу Каролин ничего за собой не замечала. Теперь, когда квартира была полностью приведена в порядок, Грэм стал приглашать в гости друзей. Список ограничивался четырьмя сослуживцами — Майк, Оливер, Гленн и Сандра.
По воскресеньям устраивался скромный совместный обед, переходящий в ужин, по пятницам вечером они посещали презентации открывающихся выставок. Это была весьма активная светская жизнь.
Каролин раскладывала по подносам закуски, смешивала коктейли, раскладывала по тарелочкам чизкейки.
Она обратила внимание, что все их знакомые мужчины — точная копия Грэма. А жены их или подружки напоминали Каролин девочек, с которыми она училась в закрытой частной школе. В этом она уловила иронию судьбы. Предполагалось, что ее жизнь изменится, приобретет новое качество, а все пошло по тому же кругу.
