Такое положение дел тянулось вплоть до самого Нового года. А в декабре Марина ввязалась в такую безумную авантюру, что даже видавшая виды Юлька только покачала головой, когда у той все, что называется, «выгорело». А произошло следующее.
Время тянулось к пяти вечера, агенты потихоньку разбегались кто куда, поскольку на вечер ничего особенного не намечалось. День был похож на манную кашу — тягучий и мутный, как и снежная крупа за окном. Марине спешить было некуда, поэтому в какой-то момент она обнаружила, что осталась одна. Даже Галина с Тамарой нашли повод смотаться с работы пораньше. Что ж, тоже неплохо: можно безнаказанно разложить один-другой компьютерный пасьянс, никто и слова не скажет. Потому что нет никого, кроме охраны. Так что до шести компьютер в ее полном распоряжении.
Мурлыча себе под нос какой-то незамысловатый мотив Марина лениво передвигала мышкой карты, как дверь в их отдел распахнулась, впустив запоздалого клиента. Мысленно чертыхнувшись и простившись с мечтой о свободном конце дня, Марина вышла ему навстречу, профессионально бросила внимательный оценивающий взгляд, прикидывая, как себя с ним вести. Относительно молод, лет двадцать пять? Двадцать семь? Или все тридцать? Не поймешь. Одет вроде бы прилично, но рубашка выглядывает явно мятая, галстук сбит набок, да и костюм не мешало бы привести в порядок. Дубленка дорогая, но поношенная. С обувью то же самое. Всклокоченная шевелюра, запотевшие очки. Алкоголик? Все может быть, но вроде бы не сильно похож на человека из этого контингента. Руки не дрожат, нос если и красный, так это от ветра. Легкая небритость. Что ж, послушаем, что он скажет.
— Добрый вечер! Присаживайтесь, пожалуйста, — стандартная вежливая улыбка на лице.
— Да, спасибо, — ответная формальность.
— Что привело вас к нам, какие проблемы вы бы хотели решить?
— Девушка, видите ли, мне надо продать квартиру.
— В таком случае, вы обратились точно по адресу.
— Вы видимо не понимаете, о чем идет речь. Мне надо срочно продать квартиру. Очень срочно.
— Наша фирма занимается и срочной покупкой квартир, это не вопрос. Только вы в курсе, что сильно проиграете в деньгах? При срочной покупке вы теряете…
— Да, я знаю, я все это знаю. Но еще раз повторюсь, мне срочно нужны деньги.
— Насколько срочно?
— Завтра…
Вот угораздило! Нет, ну явно псих! Кто же ему за день провернет всю сделку? Даже когда все в порядке, не меньше двух недель уходит, а ему надо все и сразу! Вот прыткий какой нашелся! Жаль, что Юльки рядом нет, она таких кадров быстро уму-разуму учит, мигом от всех своих заблуждений избавляются.
Видимо все, что Марина думала, было написано на ее лице столь очевидно, что клиент поспешил как-то виновато и горячо добавить:
— Да знаю я все, что вы мне сейчас скажете. Думаете, вы — первая контора, в которую я обратился? Я уже не то в десяти, не то в двенадцати побывал. И везде одно и то же. Только деньги мне нужны завтра. Или уже никогда. Понимаете, для меня это вопрос жизни и смерти. Да и квартира у меня хорошая, ремонт не требуется. Давайте, вы сами ее посмотрите? Тут недалеко, минут пятнадцать на троллейбусе. Ну посмотрите вы ее хотя бы, вы же умная женщина, по глазам видно. Это же и в ваших интересах — я же квартиру буквально за бесценок продаю. Вы потом на ней еще так заработаете — не пожалеете. Ну умоляю Вас, пойдемте со мной…
Марина, как кролик перед удавом, как бандерлог перед Каа, совершенно растерявшаяся и потерянная, позволила делать с собой все, что угодно: на нее одели шубку, увели из тепла офиса в снежное марево, усадили на троллейбус и повезли куда-то в тридесятое царство. При этом не выпуская ее локотка, бережно придерживая за него на крутых поворотах, когда троллейбус тошнило его же пассажирами, и они летали по салону, наступая друг другу на ноги.
Уже сойдя с троллейбуса, Марина частично стряхнула с себя оцепенение и возмутилась: «Что же вы меня все за руку держите! Боитесь, что убегу?» В ответ извинились, и руки убрали. «Так-то лучше», — подумала про себя она.
Квартира оказалась и в самом деле великолепная. Раньше, наверное, здесь жил какой-нибудь заслуженный профессор. Или ученый. А может быть народный артист? Три огромные комнаты с высокими потолками, на которых еще сохранилась первоначальная лепнина. Зеркально отполированный дубовый паркет. Благородно-белые стены с черно-белыми художественными фотографиями и картинами. Стеллажи, доверху уставленные книгами. Полка с какими-то диковинными фигурами и масками. Кухня, на которой можно танцевать вальс. Ванная комната, в которую если немного ее перестроить, могло вместиться пресловутое джакузи. За такими квартирами новые русские охотились с жадностью барракуд, тем более, если они были расположены как эта, почти в центре города, и при этом в относительном отдалении от интенсивного дорожного движения.
Да, квартира действительно что надо. Странно, что никто из агентов на нее не запал. Видимо, как только слышали, когда клиент просит выдать ему наличность, так сразу же давали от ворот поворот. Жаль, что никто этому бедолаге не даст деньги тогда, когда он их просит. Интересно, а почему он просто не заложил квартиру? Так наверное было бы гораздо проще. Надо спросить его об этом.
Марина спросила. Оказалось, что там тоже все не так просто: то ли проверка документов занимала много времени, которого у молодого человека как раз и не было, то ли на руки выдавали смехотворно малую сумму. В общем, это был еще более безнадежный вариант, чем срочная продажа через агентство недвижимости, хотя что может быть еще безнадежнее того, что хочет этот безумец.
Хотя… А ведь есть один вариант! Точно есть! Немыслимый, рискованный, и все же! Кто не рискует — тот не пьет шампанского, а его Марина за свою деловую карьеру уже выпила не один ящик.
— Будьте добры, покажите все документы на эту квартиру!
Так, здесь все в порядке. Приватизированная квартира, единственный наследник, холост, никаких детей — значит, Опекунский Совет подождет до следующего раза. Так, думай, думай. Где еще можно зацепиться? Разве что за здоровье?
— Простите, а у вас есть медицинская справка… Даже не знаю, как это получше сформулировать…
— Да что уж там, говорите, как есть. О моем психическом здоровье, не так ли?
— Да, именно об этом.
— Такой справки нет, и здесь вам придется поверить мне на слово, что я нигде не состою и ничем не болею. Хотя, может быть вас мои водительские права устроят? Я их год назад получал, вот как раз дата проставлена. И медкомиссию проходил соответствующую, шоферскую.
— Тогда еще вопрос: какие близкие родственники у вас есть?
— Да никого, если так посмотреть. Где-то в Новосибирске, говорят, брат моей бабки обосновался. Но я даже не помню, как его зовут…
— Братья, сестры?
— Нет никого. Я был у своих родителей единственным ребенком. Как и они в своих семьях.
— Мне нужно время, чтобы подумать. Вы не могли бы угостить меня чаем, раз уж я здесь?
