Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Огненный амулет защищает тебя в моем царстве. Если ты не снимешь его, все живые создания моего леса, включая деревья, будут терзаться твоей болью.
Я тут же расстегнула замок цепочки.
– Вы обещаете, что отдадите амулет Рену и Кишану? Он им будет очень нужен!
– Меня не интересует твой амулет. Положи его, никто к нему не прикоснется.
Я сняла с себя амулет и Фаниндру. В то же мгновение меня охватил жар. Пот потек по лицу, глаза защипало, я с усилием облизнула пересохшие губы.
Собравшись с силами, я решительно отвернулась от Рена и Кишана, чтобы не растерять остатки мужества. Видимо, я поступила правильно, потому что мне сразу же стало легче.
Феникс снова запел, и на этот раз земля вдруг расступилась передо мною, отделив пылающим рвом от огненной птицы. Теперь между нами лежал каменный мост, объятый пламенем.
– Ты сможешь войти в мои горы, если сумеешь пересечь мост.
– А если не сумею?
– Тогда твои обгоревшие кости найдут покой в этой роще.
Я сглотнула пересохшим горлом, робко наступила ботинком на раскаленные угли. Жар охватил меня. Подошва задымилась. Пот градом потек по вискам, закапал на шею, соленая капля повисла на верхней губе. Я сделала еще один шажок, потом еще. Мост был каменный, но я почему-то вдруг поскользнулась, как на льду. Посмотрев вниз, я с ужасом поняла, что резиновые подметки моих ботинок расплавились, превратившись в скользкие дымящиеся лужи.
Я взвизгнула, когда раскаленные камни обожгли мою ступню сквозь носок. Задрав ногу, я повернулась и приготовилась спрыгнуть, но услышала голос феникса:
– Сойдешь с тропы – лишишься жизни.
Я опустила ногу, встала на цыпочки и сделала два быстрых шажка. Слезы покатились у меня по щекам, я пошатнулась.
И тут феникс, молча следивший за моими мучениями, спросил:
– Почему твое сердце закрыто?
Я и не подумала отвечать. Я поджала левую ногу, лишившуюся остатков носка, сделала прыжок правой. Оставшийся кусок ботинка мгновенно расплавился. Я заорала от боли, но не отступила. Верхняя часть носка загорелась. Нечеловеческим усилием я сорвала его, посмотрела на свою почерневшую ступню. Кожа над щиколоткой зловеще покраснела и покрылась волдырями.
Вскоре боль переместилась на икры, и я поняла, что сожгла нервные окончания на стопах. Решив, что хуже уже не будет, я сделала несколько шагов вперед.
Тогда феникс задал мне новый вопрос.
– Почему ты не с тем, кого любишь?
Я стиснула зубы.
– Я с ним! Я люблю Кишана.
Пламя охватило мои ноги, шорты загорелись. Я захлопала руками по ткани и увидела, что кожа на моей голени почернела и растрескалась.
А птица невозмутимо повторила:
– Почему ты не с тем, кого любишь?
Судорожно дыша, я прохрипела:
– Ты говоришь о Рене, да?
Птица промолчала.
Я сделала еще один шаг и заорала во весь голос.
– Мы с Реном… не… А-аааа!…Мы не подходим друг другу… – прохрипела я. – Он торт с шоколадной начинкой, а я – редиска… Он разобьет мне сердце и уйдет к другой!
– Ты лжешь. Ты знаешь, что он никогда тебя не бросит.
Пламя заплясало вокруг меня. Я никогда не думала, что человек может кричать так громко, как кричала я.
Но птица была непреклонна.
– Твое сердце закрыто. Говори правду, и боль стихнет.
– Правда в том… он супергерой, а я…
Язык пламени охватил меня, я снова закричала, корчась от боли и ужаса.
– Я дала слово Кишану! Я не могу его бросить!
Я не договорила, потому что мое тело запылало, и я завизжала во всю силу своих легких. Птица ничего не ответила, а когда настала передышка, я прокаркала срывающимся голосом:
– Вот тебе правда: я боюсь остаться одна! Я боюсь, что он погибнет! Как мистер Кадам! Как мои родители!
– Смерть – причина твоих страхов, но не причина отвергать того, кого ты любишь.
Мои волосы загорелись. Теперь я горела вся, целиком. Красная лента, которой я утром подвязала волосы, проплыла мимо меня, подхваченная волной жара. Лента горела с одного конца, и я, словно зачарованная, следила за ней, пока она не упала на раскаленные камни и не рассыпалась пеплом. Лицо было мокрым. Я дотронулась до него, и на пальцах остались черные струпья горелой кожи.
Я больше не могла стоять и упала на четвереньки.
– Пожалуйста! – взмолилась я. – Хватит! Я не могу больше! Пусть боль прекратится!
– Скажи правду – и все закончится. Почему ты не с тем, кого любишь?
Я судорожными толчками втянула в себя воздух и поняла, что умираю. Плача без слез, я уставилась на свои обугленные руки и из последних сил прошептала:
– Я не заслуживаю счастья, раз все умерли…
– На этот раз твое сердце говорит правду.
Боль исчезла, словно ее никогда не было, но мое тело уже обгорело до полной неузнаваемости. Только мне было уже все равно. Боль прошла, и теперь мне хотелось одного – лечь на пылающие угли и провалиться в тот самый «смертный сон», о котором говорил Гамлет.
Но феникс не собирался меня отпускать.
– Что ты готова отдать за то, чтобы вернуть своих родителей и мистера Кадама?
– Все, – сипло прошептала я растрескавшимися, почерневшими губами.
– Ты принесла бы в жертву обоих братьев?
Мой гаснущий разум сосредоточился. Смогла бы я пожертвовать Реном и Кишаном, чтобы вернуть своих родителей? Я вспомнила нашу маленькую семейную библиотеку, наши пикники у водопада, мамино печенье. Я вспомнила, как на церемонии окончания средней школы мой папа вскочил на ноги и бешено аплодировал, вытирая слезы под очками, – один во всем зале, другие родители даже с мест не встали. Я подумала о мистере Кадаме, о том, как мы с ним по вечерам готовили ужин, о его бесконечных рассказах о гоночных машинах и индийских пряностях. Подумала, как сильно я по нему тоскую…
Но потом мои мысли вернулись к Рену и Кишану.
«Я люблю их обоих. Смогу ли я пожертвовать шуточками Кишана, улыбкой Рена? Смогу ли жить без медвежьих объятий Кишана и без прикосновений Рена?»
И я ответила фениксу:
– Нет, я не променяю их жизни на жизни своих родителей и мистера Кадама. Но ты можешь забрать мою жизнь, – тут я закашлялась, мой голос стал похож на шорох палой листвы, – …если она хоть на что-то сгодится…
Я с трудом подняла руку, дотронулась до своего лысого черепа. Потом с усилием опустила трясущуюся кисть и выжала из себя слезу.
– Бедный искалеченный птенчик, – прошептала птица. – Ты права, твоя жизнь ни на что не годна. Она определенно не стоит тех трех прекрасных счастливых жизней, о которых ты плачешь. Возможно, если когда-нибудь ты все-таки захочешь узнать любовь и на твою долю выпадет хотя бы несколько лет счастья, из тебя что-нибудь да получится. Но пока твоя жизнь пуста и никчемна. Очень жаль!
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
