Это мой долг. Я взглянула на моего милого.
– Что-нибудь произошло, о чем я не знаю? – Адам не сводил с меня глаз, и я почувствовала, что меня загнали в угол.
– А что могло произойти? – пожала я плечами. – Полный порядок. Не могла же я сказать шефу, чтобы он отвязался!
– Ладно. – Адам встал с кресла. – Ты ведь говорила, что в каникулы у тебя нет такого завала работы.
Тогда, может, мне пока заняться компьютером для Шимона…
– Нет! – вырвалось у меня. – Подожди, – добавила я уже спокойнее. – На работе мне сказали, что в сентябре будут специальные скидки, ждут начала учебного года, – плела я в надежде, что отвлеку внимание Адама от пустого счета. Но одновременно ощущала кожей – нечто повисло в воздухе. Понятия не имела – что.
К концу сентября у меня появятся уже две тысячи. Еще две одолжит отец. Что-нибудь придумаю, лишь бы Адам не приблизился к той улице, где размещается наш банк.
– А что за фирма? – поинтересовался он.
– Ой-ой-ой, ты же знаешь, я плохо запоминаю названия. Но завтра я тебе скажу. Воздержись, – заключила я, изо всех сил стараясь произносить это легко и вместе с тем правдиво.
– Можно и воздержаться, – ответил Адам, но по-прежнему смотрел на меня как-то странно.
Ну а я ушла в комнату и включила компьютер.
А потом из Улиного сада до меня долетел громкий смех Кшисика и голос Адама. Ну что же. Я сама во всем виновата.
Не знаю, как я высижу на работе и выдержу ли эти ежедневные путешествия в электричке. Я не могу наклоняться и не могу поворачивать голову. Пришла Реня. Каждый раз, когда я с ней говорю, у меня возникает впечатление, что она от меня что-то скрывает. Возможно, имея горький опыт брака, я просто все воспринимаю слишком болезненно, и мне отовсюду мерещится опасность. Да я и не думаю о нем часто, но каждый раз при встрече с Реней у меня появляются ощущение тревоги и страх потерять Адама.
Реня уселась в кухне, в комнате у меня была разложена работа, я заваривала чай. Реня вытащила и положила возле себя на столе мобильник. Красный. Нечто новенькое. Выясняется, подарок мужа. Ей не пришлось самой в одиночку тащиться ни в какую расхваливающую себя фирму, которая якобы доплачивает тебе за все разговоры, до того она замечательная и так о тебе печется. Незачем. Солидный подарок. Без повода, из большой любви. Я слегка ей позавидовала. Йолин муж тогда, в нашем прошлом, много бы дал порой, чтобы только меня не слышать. А ее Артур, по-видимому, совсем наоборот. И такое случается. Или что-нибудь к лучшему изменилось в их отношениях, или наоборот. Если мужчина допоздна засиживается на работе, это значит, что его не тянет домой – давайте смотреть правде в глаза.
Она просидела у меня сорок пять минут. Отгадайте, сколько раз он звонил? Пять! Пять, в среднем – через каждые девять минут.
– С лимоном? – спросила я, потому что как раз вскипела вода.
Бзыыы-бзыыы-бзыыы.
– Котик? Это я. Я тебя тоже. Я у Юдиты, зашла на минутку. Нет. Недолго. Я тебя тоже. Ну пока.
Я готовила чай. Чайник шумел. Согнала со стола кошек, положила две соломенные салфетки, насыпала сахар в пустую сахарницу.
– Ну рассказывай, как дела, я так давно тебя не видела, – сказала Рене.
Бзыыы-бзыыы-бзыыы.
– Котя? Да, это я. Мы пьем чай. Скоро буду. Я тоже соскучилась. Хорошо. Скажу. Ну пока.
– Привет тебе, – прощебетала Реня.
Я сказала «спасибо», налила в стакан заварку, нашла не доеденные по чистой случайности орешки в меду и попыталась выйти на связь с соседкой.
– Нет, я не ем орешков: Котя говорит, что я прибавила в весе.
Бзыыы-бзыыы-бзыыы.
– Котя? Юдита угощает меня орешками в меду, но я есть не стану. Я тебя тоже. Целую. Пока.
Я смотрю на гостью – ничуть она не прибавила, скорее, я бы даже сказала, сбавила – в умственном плане. Меня бы мужик доконал, если бы названивал каждые три минуты, пусть даже каждые девять. Хотя если бы у Адама был телефон, мне было бы проще с ним общаться.
– Может, лучше выключить телефон? – предложила я робко.
– Да ты что, ведь он мне затем и купил его, чтобы в любую минуту со мной поговорить.
И впрямь.
Бзыыы-бзыыы-бзыыы.
– Котя? Это я.
А кто, Боже милостивый, мог бы еще ответить на звонок.
– Да, скоро приду. Мы заканчиваем пить чай. Как дела у Юдиты? Наверное, все в порядке. Я тебя тоже. Пока.
Телефон чудненький. Маленький. Что же, черт подери, произошло? До сих пор она редко заводила разговор о муже, и его никогда в это время не было дома, а тут надо же! Я проводила ее до машины. Реня швырнула сумку на заднее сиденье, запустила двигатель, обернулась, пошарила, потом, найдя то, что искала, поднесла к уху. Тронулась. Уехала.
Ну и ладно, по крайней мере не успела вывести меня из себя своей болтовней о мужчинах, которые всегда могут тебе изменить, а ты даже и не догадаешься, что они тебе изменяют. А все же, если бы этот Артур был настолько влюблен, то возвращался бы домой раньше. Ведь Реня все время одна. Ничего удивительного, что придумала этот теннис в Варшаве.
Вспомнилось мне, как Бася и ее муж пригласили меня на ужин вместе с Адамом, еще зимой. У них была пятнадцатая годовщина свадьбы, и они решили это событие отпраздновать. Мы уже давно заказали роскошные креветки с чесноком, которые готовят на масле и подают в теплом виде, а Бася все водила пальчиком по меню, муж пытался заглянуть через плечо. Официант стоял и ждал.
– Может, сначала вы закажете? – Официант, не выдержав, обратился к ее супругу.
– О нет, только после жены, – ответил мужчина ее жизни.
Она показывала на что-то в меню, муж утвердительно кивал. И я помню, как подумала, что вот ведь бедняжка, без его согласия не может даже съесть то, что ей нравится. Должно быть, нечто особенное мелькнуло в моем взгляде, и они тут же пустились в объяснения.
– Ты знаешь, – сообщил он, – для меня гораздо важнее, что закажет Бася.
Она заулыбалась.
– С тех пор как мы побывали во Франции.
Чему тут улыбаться, не понимаю!
Он:
– Мы до изнеможения осматривали замки на Луаре.
Она:
– Вымотались, да и поесть нормально не всегда удавалось.
Он:
– И я решил пригласить Басю на шикарный ужин.
Она:
– В чудесный ресторанчик.
Он:
– И мы пошли.
Она:
– Но официант был очень слаб в английском.
Он:
– А меню только на французском.
Она:
