Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Теперь официальных инструкторов было четверо, каждый вел одну спортивную группу. Кроме того, Колпаков, Габаев и Котов имели по одной абонементной, статус которых четко не определялся, а оплачиваемость тренировок не афишировалась.
Все «дикие» группы «ушли в подполье». Они снимали ведомственные залы, устраивались в переоборудованных подвалах, находили и приспосабливали любые пустующие помещения. Многие маскировались под секции самбо или дзюдо.
Незаконные секции были разношерстны: и небольшие группы фанатиков-энтузиастов, и целые платные школы, возглавляемые имеющим какоеникакое имя сенсеем. Последние преобладали: карате-бизнес получил широкий размах.
Изворотливые дельцы, не упускающие случая поживиться, широко эксплуатировали интерес к новому виду спорта и всячески его подогревали. По рукам ходили всевозможные самоучители, трактаты и наставления стоимостью от десяти до двадцати пяти рублей, продавались портреты столпов карате и комплекты фотографий, на которых они пробивали лбом толстенный слой черепицы, рубили ладонью бутылки, протыкали пальцем подброшенную тыкву.
К дефицитным товарам черного рынка прибавились кимоно, протекторы, складные макивары, доспехи и другой карате-инвентарь.
Но главным средством обогащения служили тренировки. Бизнесмены-сенсеи набирали по три-четыре группы, занятия проводили помощники, сами они появлялись в каждой на полчаса-час, благо все успели обзавестись автомашинами и резко повысили мобильность.
Спеша урвать побольше, каждый отталкивал от денежной лохани соперников, конкуренция была острой, и Зверев, попытавшийся организовать собственную школу, чуть не сломал себе шею и поспешно вернулся под крылышко Колпакова.
В лидеры подпольных сенсеев довольно быстро пробивался Кулаков. Этому в немалой степени способствовала физическая мощь, природная жестокость и навык ломать кости, о котором очень быстро стало известно заинтересованным лицам.
Кулак не признавал авторитетов и даже своего бывшего наставника не ставил ни в грош, что приводило Габаева в бешенство. Бели когда-нибудь их пути пересекутся, кому-то не поздоровится. Колпаков считал, что не поздоровится обоим.
После того как Колодин, убедившись, что не в состоянии справиться со стихией, подал в отставку и его место занял Колпаков, Кулак стал оказывать новому председателю знаки внимания, но, не встретив взаимности, отошел на исходные позиции. Хотя давал понять, что выделяет Геннадия из серой массы и готов поддерживать как деловые, так и дружеские контакты.
«Вот опять, легок на помине!»
Небрежно приткнув машину к тротуару, Кулаков поджидал его, делая жесты, приглашающие остановиться.
Геннадий притормозил, вышел. Кулак корректно поклонился, он нагнул голову в ответ, но руки не протянул.
— Почему вы не явились на заседание федерации?
Если официальность вопроса и смутила бородача, то вида он не подал.
— Там разбирались незаконные секции карате, при чем здесь я? Мы с ребятами немного занимаемся самбо, так, для себя. Все чинно-благородно.
— Знаю, новичка вталкивают в круг и бьют, а он должен суметь защититься. Испытание на прочность. У одного сотрясение мозга, у другого — серьезные ушибы.
— А заявления от пострадавших есть? То-то! Иной упадет в подвал, а придумает черт-те что… Это Гришка козни строит, не может простить моего ухода. А если я его перерос и сам стал сенсеем?
Колпакова коробил развязный, самоуверенный тон бородача, пренебрежительное упоминание о бывшем учителе, которому он раньше заглядывал в глаза и с подобострастием ловил каждое слово.
— А кто вас аттестовал как сенсея?
— Вот в том и загвоздка. — Кулаков недовольно боднул воздух. — Без бумажки ты букашка, лишь с бумажкой — человек. Знания, опыт — все побоку, подавай документ. А где его взять? Ездил в Москву, вот он я, экзаменуйте, испытывайте! Нет, нужно направление от федерации, опять за бумажкой дело! Так вот я и говорю, — бородач доверительно придвинулся, — дайте направление! Вам ничего не стоит — бланки под рукой, подпись всегда при себе! А за мной не заржавеет!
Он многозначительно подмигнул.
— Где вы работаете? — поинтересовался Колпаков, хотя прекрасно знал ответ.
— Гм… Пока, временно, нигде.
— А в связи с чем оставили предыдущее место?
Кулак глянул бешено, но сдержался.
— Про то все знают… Профессиональная непригодность… Еще посмотреть, кто к чему пригоден… Да не в том дело! Не в медицину прошусь, на кой она сдалась!
— При таких обстоятельствах федерация не сможет рекомендовать вас на учебу. Да и вряд ли вы пройдете аттестацию — уровень подготовки не тот.
— Ты за мой уровень… — Кулаков осекся. — Федерация ни при чем, ты сам мне дай бумажку — и дело с концом! А дальше — мои заботы. И внакладе никто не останется: я тебе за нее тыщу отстегну, прям счас!
— Неужели при себе такие деньги носишь? — удивился Колпаков, и Кулаков расценил это как согласие.
— А чего? Сегодня сбор делал… Садись в машину.
Бородач плюхнулся на сиденье водителя и отщелкнул кнопку замка задней двери, но Колпаков остался стоять, наблюдая, как он вытаскивает рассованные по карманам деньги.
Кулак набирал большие группы и под предлогом того, что обучает не банальному, как во всех других секциях, карате, а более сложному и опасному виду — кунг-фу, драл по сорок, а то и по пятьдесят рублей с человека.
— Счас сделаем, если у тебя бланков с собой нет, заедем… Тебе какими лучше?
Он говорил уверенно-фамильярно, с легким оттенком снисходительности: свои люди, чего кочевряжиться! А деньги разложены по достоинству купюр с необычной для этого неряшливого орангутанга аккуратностью. Любит денежки, сволочь!
— Крупными.
— А-а-а, — понимающе осклабился Кулак, — значит, тратить не собираешься… И правильно, пусть полежат…
Он отслюнил пачку двадцатипятирублевок и, держа руку на отлете, замешкался.
— Сверни трубочкой, — ровно сказал Колпаков.
— Трубочкой? — На бородатом лице отразилось непонимание.
— Да, и потуже.
— Счас сделаем, у меня и резинка есть, перехватим. Готово! Толстовато, но ничего, поместится…
— Тебе видней. Теперь засунь их себе…
Колпаков точно назвал, куда именно следует засунуть денежный рулончик, и тут же схватил дернувшегося было бородача мертвой хваткой за кончик носа, а другой рукой рубанул, будто отсекая зажатую часть. Хлынула кровь.
Варварский прием, но не опасный, ошеломляет противника, выводит из строя, не причиняя вреда здоровью. Существенного вреда — хрящ, как правило, ломается, но тут уж ничего не попишешь.
Кулак взревел, рванулся, чтобы выскочить на простор и уничтожить обидчика, пришлось вздернуть его большим пальцем за челюсти и опрокинуть обратно на сиденье.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
